Иной
Шрифт:
Я погрузился в чтение; слово за слово, наступил третий час ночи. Я заметил это, бросив беглый взгляд на часы, когда завывания ветра с улицы отвлекли меня от текста.
Ветер?
Звучало неестественно; я не мог сказать, что не так. Хотелось выглянуть в окно, одёрнув эти плотные чёрные шторы, но внутренняя осторожность потребовала этого не делать.
Раздалось копошение; кто-то был прямо за окном на моём чёртовом четвёртом этаже. Похоже, стоило привыкать. Насторожившись, я протянул руку и выключил светильник. Комната погрузилась во тьму.
Копошение прекратилось
Маленький шар энергии собрался на кончике указательного пальца; обычно этого было достаточно.
Первое правило любого проникновения: не стой спиной к большей части помещения. И всё же, неизвестный её допустил, очевидно, ожидая встретить здесь Альбериха. К счастью, я всё ещё Алекс Эддерли, не менее тихий и скрытный, чем мой противник, и переживший куда больше ночных нападений, чем кажется.
Энергия вырвалась из моего тела, опутывая ноги вторженца, словно полупрозрачные щупальца. Я вытянул руку, готовый выстрелить маленьким, но отлично пробивающим черепушки тёмным шаром.
Человек забарахтался. В его руках был нож, которым он, очевидно, собирался меня прирезать; вряд ли в этом мире можно было встретить огнестрельное оружие, так что об этом я не волновался. Было достаточно опутать и руки, чтобы обездвижить мужчину. И всё же, он успел свистнуть.
Поток ветра, заметавшегося по комнате, словно ураган, чуть не сбил меня с ног. Вот об этом я не подумал, слишком привыкший к иллюзии безопасности. Впрочем, этого было мало: может, меня и начало подрывать в воздух, но одного тёмного щита было достаточно, чтобы огородить меня от наступающего хаоса.
Мне очень жаль того, кто будет это убирать; в этот момент реакция Амелии на беспорядок нервировала меня куда больше, чем угроза вторженца.
Неудачный выбор; полёты, конечно, хороши для проникновения, да и рассчитывали явно на слабую цель. И всё же, что-нибудь вроде пожара заставило бы меня понервничать. Воздух? Додумался бы заставить меня задохнуться что ли. Никакой фантазии.
Вот вам и краткий курс по типам магии.
И вот ещё один интересный вопрос: что, собственно, происходит? Два месяца тушка Альбериха валялась овощем; сейчас он, может, и не совсем жив, но не похоже, что его пытались прирезать. Надо было дождаться первой ночи в академии? Да на кой чёрт?
Да уж, у загадочных ночных убийц нет логики, только путь. Впрочем, я их даже понимаю: требования заказчиков бывают по-настоящему идиотскими.
Оставить мужчину в живых и сдать местной охране? Да кто знает, чем это обернётся. К тому же, в этой академии же сплошные подростки: куда ни глянь, все от семнадцати до двадцати, не старше. Ещё паниковать начнут — а кому это надо? Похоронить что ли где-нибудь втихушку…
Вторженец вдруг обернулся через плечо, глянул на меня с прищуром и дунул.
Что ж, неожиданно для управления магией жестом. Воздушная стрела чуть не пронзила меня насквозь; на всякий случай я даже пригнулся. Благо, щит выдержал, и пришла моя очередь стрелять.
С привычным звуком шея мужчины была пробита насквозь. Кровь залила красивый, вроде как даже новый ковёр. Вот же, какая грязь; будто тут апокалипсис прошёлся, стремительно и неумолимо, не пощадив ни одного угла. В том, чтобы держать тело, уже не было необходимости; оно упало с громким стуком, и я мог лишь надеяться, что в здании хорошая звукоизоляция.
Я приблизился, осматривая неудавшегося убийцу. Нагнулся и безо всякой брезгливости порылся в его карманах; ничего интересного или содержательного. Разве что нашивка на воротнике — её я оторвал и сунул в свой нагрудный карман.
Итак, где здесь можно спрятать тело? Надеюсь, в академии нет системы безопасности, вроде: «Садовник, здесь труп закопан!»
Я подумал. Затем решил, что идея отличная. Амелия моя горничная, вроде как не стукачка и неплохо здесь ориентируется. Если кто-то мне и поможет, так это она.
Я снова включил свет и огляделся, чтобы отыскать верёвку, которую показывала горничная; я должен был её дёрнуть, да посильнее — тогда колокольчик в комнате служанки зазвенел бы.
Амелия примчалась быстро; настолько, что я едва успел натянуть что-то приличнее пижамы. Горничная же этим не озаботилась — как была в ночнушке так и явилась. Благо, не одной из тех, что ничего не прикрывают, а длинной и плотной. Не хотелось бы мне заставлять девицу бегать по общежитию почти голышом.
Оказавшись в дверях, Амелия застыла. Затем моргнула и потёрла переносицу. Даже стало неловко — ясно же, кто поддерживал здесь чистоту. Я бы на её месте уже свернул кому-нибудь шею.
Но Амелия — не я. Она вздохнула и глянула на меня с немым вопросом, на что я только развёл руками.
— Так уж получилось. Ты не могла бы мне помочь?
Как моя горничная она, конечно же, могла. Всё оказалось куда проще и приятнее, чем тащиться копать могилу в милых садах академии; девушка протянула руку и буркнула:
— Чистка.
Тело тут же свернулось в энергетический поток и исчезло в ладони Амелии. Мало того, что удобно, так ещё и довольно сильно для служанки. Даже кто-то вроде неё оказался магом: нормальные люди-то в этом мире есть?
Амелия, как всегда понимающая всё с полуслова (за сутки я успел убедиться в её поразительной интуиции), пояснила:
— Осколок. Немного колдую. Не помните?
— Нет, — покачал головой я.
Амелия кивнула то ли мне, то ли своим мыслям, и спросила:
— Покушение?
— Ага, неудачное, — отозвался я. — Ты что-то знаешь? По глазам вижу.
Горничная, очевидно, была осведомлена — по крайней мере, больше, чем я. И всё же она уклонилась от ответа.
— Позже.
Амелия вышла из комнаты; я заинтересованно последовал за ней, и вскоре мы оказались в подсобке в конце коридора. Горничная бесцеремонно вручила мне ведро — и я даже не мог её в этом винить, — и отправила за водой. Сама же схватила тряпки и метлу и вернулась в мою спальню. Стоит предположить, остаток ночи будет о-очень длинным.