Иной

Волопас

Странная система в этом мире; свет без электричества есть водоснабжение тоже есть, а единственный транспорт — лошади, повозки да кареты…

Я притащил воду; Амелия уже разбирала завалы. По её команде — как знал, властная, — я принялся оттирать пятна крови там, где это было возможно. Что ж, насвинячил — убирай. Не белоручка, потерплю.

Мы двигали мебель (удивительно, что никто из моих соседей не пришёл узнать, что за страшный грохот), расставляли вещи и вешали шторы и балдахин. Да уж, чтобы убивать магия полезна, а как бардак прибрать, так всё своими ручками. Провозились до самого рассвета; к тому времени, как спальня стала максимально похожа на свой первоначальный вид, мы с удивлением обнаружили, что уже пять утра.

Амелия ушла, прежде чем какая-нибудь ранняя пташка увидит её неприглядный вид. Напоследок она одарила меня таким взглядом, что мне расхотелось когда-нибудь учинять беспорядок. Убийственная аура у неё сильная — любой наёмник бы позавидовал.

Завтрак. Главный приём пищи и прочее, и прочее, и прочее. Главный недостаток подросткового тела и мозга взрослого человека — вроде ты можешь жить без сна, а вроде и понимаешь, что уже староват для таких выкрутасов.

Я снова подсел к Райану (только потому что он махал мне, привлекая внимание всех студентов в столовой). Тот критически оглядел меня и заключил:

— До Обеля ещё далеко, но видок у тебя помятый. Плохая ночь?

— Не мог уснуть на новом месте, — ответил я. Поразительным образом у меня получилось не солгать, отвечая этому парню. Снова. — И, кажется, мне попался шумный сосед.

— Шумный? — Зенфер фыркнул. — Насколько? У нас через стены ничегошеньки не слышно.

Что и требовалось доказать.

— Закрывай окно на ночь, — посоветовал Обель. — Ты ещё привыкнешь к общежитию.

— Да, вот именно! — Райан хохотнул. — Слова опытного человека: по секрету, Обель тоже нервничал. Недели две или три. А теперь вот его утром не поднять.

Обель ткнул Зенфера под рёбра. Пока они обменивались дружескими тычками, я на пробу глотнул местный кофе. Не так хорошо, как хотелось бы, но уже какая-то радость в жизни. Перебиваться травяным чаем после «рабочей» ночи мне бы не хотелось.

Завтрак тянулся. Я продолжал ждать. Ждать, когда новые знакомые представят неожиданного четвёртого человека за столом. Вчерашняя девушка, отказавшаяся от спарринга — та самая, в ведьминской шапке. Как раз благодаря этой шапке и голубым, напоминающим причудливый парик волосам, она была воплощением всего, что люди ожидают от попадания в другой мир.

И Мари, и Листра, и Амелия — все они были нормальными, и, если сменить им одежду, вполне вписались бы в мой родной мир. А эта? Я даже не знаю, есть ли тут краска для волос. Где ещё родится голубоволосый человек, как не в магическом мире?

Теперь стало ещё более сюрреалистично — хотя, казалось бы, куда уж больше?

Я не собирался никого подталкивать. Девушка тоже молчала. И Листра показалась мне робкой? Эта явно умрёт, если ей придётся заговорить первой.

— Кстати, Альб, — фамильярно сказал Райан; я не собирался возмущаться. — Это Тайла. Она кузина Обеля.

Девушка кивнула.

— Она немного стеснительная, — добавил Обель. — А ещё она не практикует боевую магию и не дерётся. У тебя же нет с этим проблем?

Я кивнул. Какие проблемы? Только приятнее знать, что хоть кто-то из окружающих учится не ради того, чтобы однажды прибить кого-нибудь своим колдовством. Интересно, детишки сами это осознают, или пришли по принципу «драться магией это так классно!»?

— Что у нас сегодня? — спросил я.

Райан скривился. Обель и Тайла же тут же воспряли духом.

— О-о, тебе это понравится, — пообещал Сейнфай.

Глава 4

День самостоятельного исследования? Чёрт возьми, этому миру нужно что-нибудь вроде реформы образования. Как ещё объяснить то, что у студентов было целых два дня в неделю на эту чушь?

В чём вообще смысл существования Типрихса, а? Даже инструктаж в моей первой организации был содержательнее: а он состоял из семи самых напряжённых дней в моей жизни под командованием заправского убийцы.

Как и ожидалось, студенты пинали балду. По крайней мере Райан — накрыл голову книгой и спит, как ни в чём ни бывало. По сравнению с ним Обель и Тайла горели небывалым энтузиазмом. Никогда не видел такого рвения к учёбе; может, внешне эти двое и не были похожи, но сейчас, занятые общим делом, они как никогда походили на родственников.

Что ж, я всё равно собирался сидеть в библиотеке. Что в этом плохого? Конечно, помимо того, что польза магической академии явно преувеличена. Может, у них книги какие-то особенные?

Я прошёлся между полок и выделил стопку книг, которые нужны мне сейчас. Неудобно без всемирной паутины — так бы парой нажатий узнал всё, что хотел.

Стоило усесться напротив Обеля и Тайлы и приступить к первому фолианту, на плечо опустилась чья-то рука. Это была Мари; она быстро оглядела чтиво, которое я принёс, и удовлетворённо кивнула.

— Хорошо, что ты серьёзно относишься к учёбе, — сказала она. — Я пришла узнать, нет ли у тебя проблем.

Похоже, староста была единственным человеком во всей академии, кому было дело до учеников.

— Спасибо за беспокойство, — отозвался я. — Всё в порядке.

— Отлично, — кивнула Мари. — Обращайся, если что. Благополучие группы — моя ответственность.

Слишком серьёзно. Впрочем, Беркулин была довольно приятной: кто ещё будет приглядывать за студентами, если не она? В конце концов, я здесь уже два дня, а так и не узнал, ответственен ли за нас кто-то из преподавателей. Так здесь всё на плечах такой же первокурсницы?

Мари ушла куда-то вглубь библиотеки; я повернулся к притворяющемуся спящим Райану и спросил: