Иной
Шрифт:
Странная система в этом мире; свет без электричества есть водоснабжение тоже есть, а единственный транспорт — лошади, повозки да кареты…
Я притащил воду; Амелия уже разбирала завалы. По её команде — как знал, властная, — я принялся оттирать пятна крови там, где это было возможно. Что ж, насвинячил — убирай. Не белоручка, потерплю.
Мы двигали мебель (удивительно, что никто из моих соседей не пришёл узнать, что за страшный грохот), расставляли вещи и вешали шторы и балдахин. Да уж, чтобы убивать магия полезна, а как
Амелия ушла, прежде чем какая-нибудь ранняя пташка увидит её неприглядный вид. Напоследок она одарила меня таким взглядом, что мне расхотелось когда-нибудь учинять беспорядок. Убийственная аура у неё сильная — любой наёмник бы позавидовал.
Завтрак. Главный приём пищи и прочее, и прочее, и прочее. Главный недостаток подросткового тела и мозга взрослого человека — вроде ты можешь жить без сна, а вроде и понимаешь, что уже староват для таких выкрутасов.
Я снова подсел к Райану (только потому что он махал мне, привлекая внимание всех студентов в столовой). Тот критически оглядел меня и заключил:
— До Обеля ещё далеко, но видок у тебя помятый. Плохая ночь?
— Не мог уснуть на новом месте, — ответил я. Поразительным образом у меня получилось не солгать, отвечая этому парню. Снова. — И, кажется, мне попался шумный сосед.
— Шумный? — Зенфер фыркнул. — Насколько? У нас через стены ничегошеньки не слышно.
Что и требовалось доказать.
— Закрывай окно на ночь, — посоветовал Обель. — Ты ещё привыкнешь к общежитию.
— Да, вот именно! — Райан хохотнул. — Слова опытного человека: по секрету, Обель тоже нервничал. Недели две или три. А теперь вот его утром не поднять.
Обель ткнул Зенфера под рёбра. Пока они обменивались дружескими тычками, я на пробу глотнул местный кофе. Не так хорошо, как хотелось бы, но уже какая-то радость в жизни. Перебиваться травяным чаем после «рабочей» ночи мне бы не хотелось.
Завтрак тянулся. Я продолжал ждать. Ждать, когда новые знакомые представят неожиданного четвёртого человека за столом. Вчерашняя девушка, отказавшаяся от спарринга — та самая, в ведьминской шапке. Как раз благодаря этой шапке и голубым, напоминающим причудливый парик волосам, она была воплощением всего, что люди ожидают от попадания в другой мир.
И Мари, и Листра, и Амелия — все они были нормальными, и, если сменить им одежду, вполне вписались бы в мой родной мир. А эта? Я даже не знаю, есть ли тут краска для волос. Где ещё родится голубоволосый человек, как не в магическом мире?
Теперь стало ещё более сюрреалистично — хотя, казалось бы, куда уж больше?
Я не собирался никого подталкивать. Девушка тоже молчала. И Листра показалась мне робкой? Эта явно умрёт, если ей придётся заговорить первой.
— Кстати, Альб, — фамильярно сказал Райан; я не собирался возмущаться. — Это Тайла. Она кузина Обеля.
Девушка кивнула.
— Она немного стеснительная, — добавил Обель. — А ещё она не практикует боевую магию и не дерётся. У тебя же нет с этим проблем?
Я кивнул. Какие проблемы? Только приятнее знать, что хоть кто-то из окружающих учится не ради того, чтобы однажды прибить кого-нибудь своим колдовством. Интересно, детишки сами это осознают, или пришли по принципу «драться магией это так классно!»?
— Что у нас сегодня? — спросил я.
Райан скривился. Обель и Тайла же тут же воспряли духом.
— О-о, тебе это понравится, — пообещал Сейнфай.
Глава 4
День самостоятельного исследования? Чёрт возьми, этому миру нужно что-нибудь вроде реформы образования. Как ещё объяснить то, что у студентов было целых два дня в неделю на эту чушь?
В чём вообще смысл существования Типрихса, а? Даже инструктаж в моей первой организации был содержательнее: а он состоял из семи самых напряжённых дней в моей жизни под командованием заправского убийцы.
Как и ожидалось, студенты пинали балду. По крайней мере Райан — накрыл голову книгой и спит, как ни в чём ни бывало. По сравнению с ним Обель и Тайла горели небывалым энтузиазмом. Никогда не видел такого рвения к учёбе; может, внешне эти двое и не были похожи, но сейчас, занятые общим делом, они как никогда походили на родственников.
Что ж, я всё равно собирался сидеть в библиотеке. Что в этом плохого? Конечно, помимо того, что польза магической академии явно преувеличена. Может, у них книги какие-то особенные?
Я прошёлся между полок и выделил стопку книг, которые нужны мне сейчас. Неудобно без всемирной паутины — так бы парой нажатий узнал всё, что хотел.
Стоило усесться напротив Обеля и Тайлы и приступить к первому фолианту, на плечо опустилась чья-то рука. Это была Мари; она быстро оглядела чтиво, которое я принёс, и удовлетворённо кивнула.
— Хорошо, что ты серьёзно относишься к учёбе, — сказала она. — Я пришла узнать, нет ли у тебя проблем.
Похоже, староста была единственным человеком во всей академии, кому было дело до учеников.
— Спасибо за беспокойство, — отозвался я. — Всё в порядке.
— Отлично, — кивнула Мари. — Обращайся, если что. Благополучие группы — моя ответственность.
Слишком серьёзно. Впрочем, Беркулин была довольно приятной: кто ещё будет приглядывать за студентами, если не она? В конце концов, я здесь уже два дня, а так и не узнал, ответственен ли за нас кто-то из преподавателей. Так здесь всё на плечах такой же первокурсницы?
Мари ушла куда-то вглубь библиотеки; я повернулся к притворяющемуся спящим Райану и спросил: