Институт реабилитации: конституционно-правовые аспекты

Яшина Анна

Исходя из вышеизложенного некоторые авторы делают вывод, что логика Верховного Суда, высказанная в абзаце втором п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2011 года № 17, не вступает в противоречие с логикой законодателя, высказанной в статьей 133 УПК РФ, поскольку при вынесении оправдательного приговора в отношении подсудимого по делам частного обвинения мировой суд как раз защищает интересы последнего. Как утверждает Севастьянова «право на реабилитацию как механизм защиты от незаконных актов правоохранительных органов и суда возникнуть попросту не может»¹³⁰.

Необходимо ли устанавливать факт виновности, противоправности, злонамеренности действий частного обвинителя в случае постановления судом оправдательного приговора в отношении подсудимого? Конституционный

Суд РФ в Определении от 2 июля 2013 года № 1058-О пояснил, что сам по себе факт постановления оправдательного приговора не свидетельствует о виновности, противоправности, злонамеренности действий частного обвинителя. Это лишь означает, что частный обвинитель реализовал таким образом свое право на личное обращение в государственные органы. Данную позицию Конституционный Суд РФ изложил в Определении от 2 июля 2013 года № 1057-О, в котором указано, что обращение к мировому судье с заявлением о привлечении лица к уголовной ответственности в порядке частного обвинения само по себе не может быть признано незаконным лишь на том основании, что в ходе судебного разбирательства предъявленное обвинение не нашло подтверждения. В противном случае ставилось бы под сомнение конституционное право каждого на судебную защиту. Иными словами, истолкование положений статьи 1064 Гражданского кодекса РФ в системе действующего правового регулирования предполагает возможность полного либо частичного возмещения частным обвинителем вреда только в случае злонамеренности в его действиях и исключает возможность возмещения вреда в случае добросовестного заблуждения частного обвинителя.

Но все же какие обстоятельства с достоверной точностью свидетельствуют о том, что в действиях частного обвинителя была злонамеренность, и его обращение в суд с заявлением о возбуждении уголовного дела в отношении конкретного лица не имеет под собой никаких оснований и продиктовано не потребностью защитить свои права и охраняемые законом интересы, а лишь намерением причинить вред другому лицу.

Чаще всего суды общей юрисдикции придерживаются позиции, согласно которой если отсутствуют приговор суда о признании частного обвинителя виновным в таких преступлениях, как клевета или заведомо ложный донос, то это исключает возмещение вреда, причиненного оправданному подсудимому. Однако встречаются судебные споры, в рамках которых суды общей юрисдикции взыскивают с частного обвинителя убытки, причиненные оправданному подсудимому, даже при отсутствии приговоров о признании частного обвинителя виновным в таких преступлениях, как клевета или заведомо ложный донос. В этих случаях суды фактически дают собственную оценку обстоятельствам, установленным оправдательным приговором по уголовному делу.

Например, Центральный районный суд года Волгограда в решении от 18 февраля 2014 года по делу N 2–1463/2014 компенсировал за счет частного обвинителя моральный вред только лишь потому, что счел, что в рамках уголовного дела не нашли подтверждение доводы о нанесении подсудимым побоев частному обвинителю. В самом оправдательном приговоре ничего не было сказано о признаках злонамеренности в действиях частного обвинителя. Оправдание подсудимого было основано на том положении, что все сомнения в виновности должны трактоваться в пользу подсудимого. При этом суд, рассматривающий гражданско-правовой иск о компенсации морального вреда, дал собственную оценку доказательствам и обстоятельствам уголовного дела, что фактически является переоценкой ранее установленных обстоятельств.

В связи с этим авторы различают споры о возмещении вреда оправданным лицам по делам частного обвинения от споров по реабилитации по делам публичного обвинения. Правила о реабилитации не распространяются на подсудимых по делам частного обвинения, оправданных приговором суда, за исключением требований о возмещении судебных расходов. Это означает, что лицо, считающее себя потерпевшим от незаконного уголовного преследования частного обвинителя, должно доказать полный состав гражданского правонарушения в его действиях, включая виновность поведения. При этом частный обвинитель будет считаться виновным только при том условии, что будет доказана злонамеренность его обращения в суд с частным обвинением. Как правило, неоспоримым доказательством злонамеренности является приговор о признании частного обвинителя виновным в таких преступлениях, как клевета и заведомо ложный донос¹³¹.

Представляется,

что с данной позицией можно не согласиться, так как реабилитация – это не просто порядок восстановления прав оправданного и возмещения ему вреда, но это акт, провозглашающий отсутствие оснований для привлечения лица к уголовной ответственности, незаконности и необоснованности осуществления в его отношении уголовного преследования. Сведение функции института реабилитации к формальному возмещению вреда, причиненного государственными органами, существенно снижает уровень морально-нравственного значения данного правового явления, призванного не только защитить имущественные права оправданного, но и нематериальное духовное состояние лица, незаконно вовлеченного в сферу уголовного судопроизводства. Выявленный Конституционным Судом РФ конституционно-правовой смысл статьи 133 УПК РФ объясняет право на реабилитацию как возможность восстановления чести, доброго имени, опороченного неправомерным обвинением человека. И лишить данного права оправданное лицо по делам частного обвинения является неоправданным, необоснованным ограничением его в основных правах, а также нарушением принципа равенства.

Напомним, что Конституционный Суд РФ в основополагающем смысле определяет реабилитацию в уголовном судопроизводстве как публичное признание отсутствия оснований для уголовной ответственности и уголовного преследования человека, которому он ранее подвергался. При этом очевидно, что для человека, который подвергается обвинению, не имеет значения – кто именно его обвиняет (государственный обвинитель или частный). Негативным обстоятельством является сам факт незаконного вовлечения лица в публичные правоотношения. И в случае выявления данного факта в суде, следует полагать, человек обязательно должен быть не только оправдан, но и реабилитирован, с учетом особенностей данной категории дел. В связи с этим представляется, что данный вид реабилитации нуждается в скорейшей научной разработке и законодательном закреплении оснований и порядка реабилитации лиц по делам частного обвинения.

Севастьянова Ю. В. также считает, что в случае вынесения мировым судом оправдательного приговора по делу частного обвинения ответственным за причиненный потерпевшему вред является не государство, но сам частный обвинитель. Данная позиция присуща гражданско-правовым отношениям, нежели публичным. Привлечение лица к уголовной ответственности происходит в публично-правовом порядке и говорить в данном случае, что государство не несет перед оправданным никаких обязательств, значит противоречить основным принципам правового демократического государства, конституционного права и уголовно процесса. По нашему мнению, уводить порядок реабилитации лица по делам частного обвинения в сторону гражданского судопроизводства, недопустимо, так как все же имеют место уголовные и уголовно-процессуальные правоотношения.

Остается открытым вопрос о том кто должен принести официальные извинения за незаконное или необоснованное уголовное преследование в порядке реабилитации по делам частного обвинения. Есть решение Конституционного Суда РФ почти десятилетней давности, которое не дает однозначного ответа на этот вопрос. В этом определении Конституционный Суд РФ в свое время отмечал, что, несмотря на то, что нормы уголовно-процессуального закона не содержат указания на распространение их действия на случаи возмещения вреда лицу, уголовное преследование в отношении которого осуществлялось в порядке частного обвинения и было прекращено в связи с отказом частного обвинителя от обвинения, не может расцениваться как свидетельство отсутствия у государства обязанности содействовать реабилитированному лицу в защите его прав и законных интересов, затронутых необоснованным уголовным преследованием. Такая защита может быть осуществлена путем принятия судом по заявлению этого лица решения о возмещении ему вреда в ином процессуальном порядке на основе норм гражданского права¹³².

Д. В. Татьянин предлагает закрепить положение обязывающего частного обвинителя принести извинение в случае отказа от поддержания частного обвинения в суде, а в случае отмены обвинительного и постановления оправдательного приговора по делам частного обвинения установить, что извинение обвиняемому должен приносить мировой судья, постановивший приговор¹³³. Думается, данное предложение логично и заслуживает поддержки и законодательного закрепления.