Исчезнувшие без следа
Шрифт:
– Мы с вами в прошлый раз говорили о Воронцове, – подключился к разговору Дружинин.
– Да, я помню.
– И вы сказали, что не верите в его гибель.
И опять Аникин кивнул.
– Так вот: он жив. И находится в Москве.
Надо было видеть Аникина в эту минуту. Человек, который, наверное, давно разучился удивляться, потому что политика трудно чем-либо удивить, сидел в кресле с таким изумленным выражением лица, что Дружинин с трудом сдержал улыбку.
– В Москве? – недоверчиво переспросил после долгой паузы Аникин.
– Вас это удивляет?
– Если честно – да. Хотя в беседе с вами я и высказал уверенность в его причастности к происходящим событиям, все-таки всерьез эту версию я еще не разрабатывал.
Аникин вышел из-за стола и опустился на стул, как раз напротив своих гостей.
– Рассказывайте! – попросил он с нетерпением и даже потер руки – так был возбужден. – Ведь вы не представляете, как это важно для меня – распутать эту историю еще до выборов. Итак, вы отыскали следы Воронцова…
– Да. Мы даже нашли человека, который доставлял его в Москву.
– Откуда доставлял? – не понял Аникин.
– Из Африки.
– Кто он? Какой-нибудь дипломат?
– Боец «Антитеррора».
– Вы говорили прежде, что все члены этой группы погибли, – напомнил Аникин.
– Первый рейс вертолета прошел нормально. С острова вывезли Воронцова и сопровождавшего его бойца. И только после этого, во время второго рейса, произошла катастрофа.
– Что говорит этот ваш свидетель? Где искать Воронцова?
– Неизвестно, – сказал Дружинин спокойно и безжалостно.
Знал, что такой ответ для Аникина – удар, но жизнь ведь на этом не закончилась.
– Их развели в разные стороны на Чкаловском аэродроме, – продолжал Дружинин. – И больше этот человек Воронцова не видел.
– Жаль, – вздохнул Аникин.
Наверное, ему все представлялось более перспективно. А Дружинин бесцеремонно разрушил его надежды.
– Хотя кое-какие соображения по этому поводу у нас имеются, – сказал Дружинин. – Воронцова надо искать где-то в структурах, очень близких к нынешнему правительству.
– Доказательства у вас есть?
– Только косвенные.
– Интересно было бы послушать.
– Как-никак поисками Воронцова занималась правительственная спецгруппа. И с Чкаловского аэродрома его мог вывезти кто угодно, но только не бывшие сослуживцы и не рэкетиры. Правильно? Значит, им занимался кто-то близкий к властям. Но и это еще не все. У этой истории есть и другая сторона, и тут мы такое откопали, что волосы дыбом встают.
Аникин осторожно потрогал свою посеребренную шевелюру и шутливо вздохнул. Сидевший до сих пор молча Барсегин негромко засмеялся.
– Я готов выслушать эту душераздирающую историю, – сказал Аникин.
Его иронию, которую он даже не пытался скрыть, можно было понять. В телефонном разговоре ему обещали поведать нечто сногсшибательное, но пока что он выслушал лишь сообщение о предполагаемом прилете Воронцова в Москву, что, по чести говоря, еще требовало доказательств.
– История действительно очень интересная, – подключился к разговору сохранявший невозмутимость Удалов.
Аникин посмотрел ему в глаза и тут же согнал с лица улыбку.
– Дело в том, – продолжал Удалов, – что тот, первый, состав «Антитеррора» состоял из призраков. Из людей, которых, если судить по их документам, никогда не было.
– Не понимаю, – признался Аникин. – Вы говорите загадками.
– Для нас это тоже было загадкой – до поры, – усмехнулся Удалов.
Он коротко рассказал историю Дегтярева, ставшего Марковым. На Аникина это, безусловно, произвело впечатление. Он задумался.
– Это – бомба! – сказал он и покачал головой. – Грязная история.
– Конечно, в деталях механизм комплектования того «Антитеррора» еще не вполне ясен, – продолжал Удалов. – Но общая схема просматривается. Раненного в «горячей точке» офицера или солдата вывозят в Москву, а его родным отправляют свидетельство о смерти и цинковый гроб. Гроб не вскрывается потому, что труп якобы находится в жутком состоянии.
– Да, – мрачно подтвердил Барсегин. – Таких случаев масса, я и сам о подобном слышал.
– Цинизм и обман, – сказал Удалов. – И в результате этих мерзких махинаций появляются «мертвые души». Людям выправляют новые документы, сочиняют биографии – и таким образом скомплектована сверхсекретная группа «Антитеррор». Самих людей как бы и нет, но группа существует и выполняет чьи-то приказы.
– Чьи же? – спросил Аникин.
– Этих людей надо искать на самом верху. Вы представляете? Это чья-то личная гвардия – прекрасно обученные и готовые на все бойцы. Их используют в борьбе с террористами, а параллельно поручают какие-то странные операции по поиску исчезнувших бизнесменов. И не столько, я думаю, самих бизнесменов, сколько прихваченных ими денег. Вот он для чего был нужен, тот «Антитеррор».
Аникин шумно вздохнул.
– Ох, как бы я разворошил этот гадюшник! – сказал он с чувством. – Только бы выиграть на выборах!
То, что ему сейчас рассказали Удалов и Дружинин, было, наверное, лишь отдельными фрагментами страшной и мерзкой сегодняшней реальности. Аникин и его комиссия были центром притяжения, ему несли и несли информацию отчаявшиеся и униженные люди, для которых он был последней надеждой. Этих сведений скопилось уже так много, что чаша должна была вот-вот переполниться, и не последней ли каплей явится история призраков из «Антитеррора»?