Исчезнувший
Шрифт:
У нее все оборвалось внутри: отстранена на год от несения службы.
– Это все, что я мог сделать. – Он покачал головой. – Простите за спешку, у меня совещание. От этих совещаний рехнуться можно.
Он протянул руку.
Она в смятении отдала потрепанный кожаный футляр с серебряным жетоном и служебным удостоверением.
Жетон номер пять-восемь-восемь-пять.
За спиной у капитана зазвонил телефон, он развернулся и взял трубку.
– Марло
Разговор шел о деле Констебла. Капитан положил конверт на колени, прижал трубку плечом к уху, снова развернулся к Закс и, продолжая разговаривать, вытащил красную нитку, которой был прошит конверт.
При этом он не переставал рассказывать о процессе, новых обвинениях против Констебла, рейдах в Кантон-Фолз.
Ох, Райм, что же нам теперь делать?
Он сказал: “Как-нибудь переживем”. Но все-таки это означало, что она неудачница.
Марло наконец распечатал конверт и опустил в него ее жетон. Затем пошарил и вытащил что-то обернутое в папиросную бумагу.
– Для церемоний нет времени. Отметим потом.
Он развернул бумагу, в которой оказался золотой жетон ПУНа.
– Я оставил за вами прежний номер, – сказал он и протянул жетон, вспыхнувший яркой желтизной. На нем были те же цифры, что и на ее жетоне патрульного полицейского: 5885. Капитан уложил жетон в ее старый футляр и извлек из конверта временное служебное удостоверение.
Выдано Амелии Закс, детективу третьего класса.
Марло закончил телефонный разговор.
– Вам нужно сфотографироваться на постоянное удостоверение.
– Но… разве меня не отстранили?
– Нет. Вас произвели в детективы. Я думал, что вы уже знаете.
– Нет. Что произошло, сэр?
– Я же вам говорил, что сделаю все, что смогу. Честно говоря, я просто не мог допустить, чтобы вас отстранили. – Он помялся и добавил: – Не говоря уж о том, что судиться из-за вас с Ассоциацией было бы сущим кошмаром.
– Но как же год? Вы упомянули, что на год.
– Я говорил об экзамене на сержанта. Вы имеете право сдавать его не раньше апреля следующего года. Это по федеральному ведомству, тут я бессилен. А вот перевести вас в Отдел сыска – это в моей компетенции, и Рамос мне не помеха. Вы поступаете под начало Лона Селлитто.
Она не сводила глаз с золотого жетона.
– Не знаю, что и сказать.
– Если собираетесь дослужиться до первого класса и до сержанта, думайте впредь, кого арестовывать – или задерживать – на месте преступления.
– Приняла к сведению, сэр.
Амелия Закс обошла
Выезжая с полицейской стоянки, она приняла еще одно решение. Раз в мастерской все равно заменят добрую четверть листового металла и его придется красить заново, она покрасит всю машину в другой цвет. Она сразу остановилась на красном цвете пожарных машин. Он имел для нее двойной смысл. Во-первых, отец всегда говорил, что мощные автомобили должны быть красными. Во-вторых, этот цвет совпадал с цветом инвалидного кресла Райма. Он сделает вид, что ему наплевать на подобные сантименты, но втайне будет безумно доволен.
Да, решила она, только красный.
Она хотела сразу отдать машину в ремонт, но, подумав, не стала с этим спешить. Сейчас ей хотелось домой, к Линкольну Райму, – рассказать об алхимии, превратившей ее серебряный жетон в золотой, и заняться работой: им предстояло разгадать тайну убийства двух дипломатов и пропавших ботинок.
Причем обоих с правой ноги.
ДЖЕФФРИ ДИВЕР
Замысел “Исчезнувшего” пришел к Джеффри Диверу, когда он смотрел представление в цирке “Большое яблоко”. “Номер с мгновенным перевоплощением настолько меня захватил, – вспоминает Дивер, – я подумал: жуткое дело, когда преступник за считанные секунды изменяет облик и превращается в другого человека”.
Мастерство известных иллюзионистов вдохновило писателя, и в сюжете “Исчезнувшего” больше характерных для Дивера поворотов, чем в любой из его книг. “В этом романе я постарался так закрутить интригу, как еще не закручивал”, – говорит он. Каждый номер, воссозданный на его страницах, утверждает автор, заимствован из репертуара выступающих сегодня исполнителей.
Выведенного им преступника – Фокусника – Дивер считает гибридом Дэвида Копперфилда и Ганнибала Лектора из “Молчания ягнят”. “В триллерах не обойтись без преступника, – замечает Дивер, – ведь он не только воплощает собою зло, но и выявляет характер героя”. Из чего складывается образ Фокусника? “У него тяжелое прошлое, блистательный ум, безнравственная натура и совершеннейшее владение своим ремеслом… Прочитав эту книгу, вы, вероятно, заречетесь впредь заговаривать с незнакомцами”.