Ищи меня в отражениях
Шрифт:
При мысли о нем волной накатила тошнота, и в висках застучали молоточки. Голод проснулся с новой силой. Я отключил плеер и огляделся, ловя себя на мысли, что уже давно пропустил нужный поворот. Улица вдруг стала незнакомой. Серые дома в дождевых потеках, мокрые серые тротуары - немудрено заблудиться в этом болоте! И как назло, ни одного прохожего. Нужно вернуться назад. Кажется, я шел прямо, или вот здесь направо повернул? Быстрым шагом я направился в обратную сторону. Я почти бежал, но чем дальше, тем яснее понимал, что окончательно
– Вы не подскажете, где здесь Никитский детский дом?
– Нет, извини. Я в этом районе случайно, ничего тут не знаю.
– Фигура в темном плаще заспешила прочь, растворяясь в дожде.
Я побрел дальше вдоль незнакомой улицы. Мною вдруг овладело абсолютное безразличие. Я весь отдался этому настроению и просто шел и шел, поворачивал на очередном перекрестке и плелся дальше. Небо становилось все мрачнее, опускались сумерки, дождь постепенно превратился в снег. Белые хлопья густо падали на мокрый асфальт и тут же исчезали. Впереди замаячил парк, и я свернул туда.
Редкие фонари освещали аллею. Словно мошкара, в лучах света роились снежинки. Усталой походкой я брел по заснеженному парку и мерил свой ход сменяющимися темными и светлыми промежутками. В этом было что-то успокаивающее. Вдруг я остановился.
В кругу света, облепленная белым мерцающим пухом, кружилась девочка, поднимая легкий вихрь снежинок вокруг. Она двигалась медленно в такт падающему снегу, и сама казалась хрупкой снежинкой, которая вот-вот растворится в воздухе. Я не мог пошевелиться, завороженный открывшейся передо мной картиной. На миг показалось, что это мир пришел в движение и вертится вокруг нее, как вокруг центра вселенной.
– Снег идет... правда, здорово? Я целый день ждала, когда пойдет снег! Волшебно...
Ее влажные глаза цвета текучей ртути, обрамленные длинными, почти прямыми ресницами, смотрели на меня. Надя предстала передо мной словно видение - вся белая, с капельками талых снежинок на розовых щеках.
– Ты что здесь делаешь?
– Я... гуляю. Шла из школы и решила пройтись по парку. А ты?
– Я тоже.. типа того... Я немного заблудился.
– Школа здесь недалеко. Тебе в Никитский?
– Ага.
– Хочешь, пойдем вместе, мне в ту же сторону.
– Давай.
Глава 5
Мы шли рядом в тишине оглохшего, остановившегося во времени города.
Я не знал, что сказать ей. Было неловко идти и просто молчать. И зачем только я согласился, чтобы она показала дорогу.
– Смотри, - сказала Надя вдруг без предисловий и протянула руку.
– Что?
– Вот, - она указывала пальцем куда-то на рукав своего пальто.
– Что там? Я ничего не вижу.
– Да вот же она! Посмотри! Идеальная снежинка!
Серьезно?!..
Я подошел поближе и пригляделся.
–
Я украдкой глянул на нее, пытаясь поймать иронию во взгляде, но Надя была серьезна.
– Она идеальная! Просто идеальная... Как много ты видел в своей жизни абсолютно идеальных созданий?
– Ну, не знаю, - ответил я уклончиво.
– У всего есть какой-то изъян, ну буквально у всего. Человек настолько несовершенен, что непонятно, зачем он вообще такой нужен. Даже простые предметы, и те небезупречны. Первый снег - это редкий случай, когда можно увидеть что-то по-настоящему прекрасное и совершенное.
– А вдруг она под микроскопом окажется вся кривая и косая?
– Да нет, эта останется самой красивой, - она смахнула снежинку с рукава.
– Пусть летит, выполнит до конца то, что ей предназначено.
– Да что ей предназначено-то? Падать с неба на землю?
– И она делает это идеально.
Надя настолько преобразилась, что у меня появилось ощущение, будто мы познакомились несколько секунд назад. Я всеми силами старался не смотреть на нее, а она, нисколько не смущаясь, весело изучала меня. Уверен, она видит меня насквозь, и каждая деталь уже запечатлена, задокументирована в ее сознании.
– Пришли.
Тишина лопнула. Я вздрогнул и посмотрел на свою попутчицу. Вдруг почувствовал, как во мне что-то сломалось, безвозвратно повредилось, и уже никогда не вернётся в свое исходное состояние. Внутри все задрожало, перед глазами заплясали желтые пятна. Я начал меняться прямо у нее на глазах. Мое лицо, словно кусок глины в руках бездарного скульптора, деформировалось, потеряло гармонию и рельефность черт. Тело вышло из под контроля, и каждая клетка заплясала в собственном диком ритме. Мне было больно, как никогда в жизни.
– Хватит! Хватит!
– взревел я.
– Перестань! Мне больно!!!
– Что с тобой?..
– Уходи! Хватит!
Я бросился к дверям детского дома.
– Постой! С тобой что-то не так!
Все не так!!! Все, все, все со мной не так!!! Влетая в холл, я чуть не вырвал дверную ручку. Метнулся куда-то, не разбирая дороги, но ноги подкосились, и я повалился навзничь. Лямка лопнула, и сумка отлетела в сторону.
– Эй! Ты мне тут натопчешь сейчас!
– услышал я чей-то голос.
Спрятаться... надо... сейчас... куда? ... лестница... куда?... темно... Черт!
Глава 6
– Где я?
– все тело словно объято огнем. Перед глазами пляшут черные мушки.
– Лежи, лежи!
– кажется, это директор.
– Первый день в школе, не очень удачно, да? Ну ничего, бывает. Отдохнешь, и все пройдет. Кушать надо хорошо. Не ел ничего толком, вот голова и закружилась. Куда торопился-то так?
– Есть хочу! Юрий Михайлович, помогите! Все болит! Есть хочу...