Ищущий битву
Шрифт:
– Доброе утро, Арнульф фон Меренштайн, – тихо произнес я.
Копыта буланого скакуна гулко застучали по бревнам моста. «Понеслась душа в рай!» – Я взмахнул рукой, и по моему сигналу лес ожил. Согнутая ветка тиса с мешочком камней, привязанным к ней, резко распрямилась, как только ослабла веревка, ее дотоле удерживавшая. Послышалось звонкое «бам!». Рыцарь выронил копье и рухнул в воду.
В ту же секунду Меркадье вспрыгнул на козлы и подхватив возницу, отправил его вслед за Меренштайном. Щелкнул длинный бич, и возок понесся прочь, вдаль от разворачивающегося побоища. Два конных
Краем глаза я увидел, как первый мой противник, обхватив плечо рукой, со стоном упал в придорожную траву. Теснимый моим жеребцом, более легкий конь второго противника оступился на склизком берегу и вместе со всадником рухнул в воду.
Моя часть работы была окончена. Остановившись возле моста, я с интересом наблюдал, как люди Шамберга принуждают бросить оружие императорских кнехтов.
Быстро сообразив, что перед ними не разбойники, латники недолго упорствовали в обороне, резонно сочтя более благоразумной почетную капитуляцию. Желание бесплатно и бесславно проливать свою кровь неизвестно за что было напрочь им чуждо. К счастью для них, надо признать.
– Лис вызывает Капитана, – послышался у меня в мозгу голос моего напарника. – Как там у тебя дела?
– Спасибо, ничего. Вот продолжаю расправляться с гарнизоном Ройхенбаха.
– Да? Ну и как успехи?
– Десять пленных. Один раненый. Фон Меренштайн уплыл в неизвестном направлении…
– Капитан, а зачем тебе это было нужно? Ты что, решил устроить небольшую войну?
– Помилуй боже! Не было печали! Но здесь случай особый. Они таки захватили маркизу.
– Да? А как же Бренд, Рон?
– Здесь их не было. Боюсь, что плохи дела.
– А что леди Джейн?
– Я с ней еще не разговаривал. Она с Малышом Меркадье поехала вперед.
– Куда-куда?
– А! Я забыл тебе сказать. Мы тут познакомились с местными парнями. Чудные ребята. Если бы я их ночью не тормознул, они бы, наверное, уже штурмовали императорскую резиденцию.
– Тоже мне декабристы!..
– Ну, как бы там ни было, у нас теперь есть в тылу неплохой замок, человек сорок вполне боеспособных бойцов и один из лучших размахаев здешних мест.
– Да ну?
– Не да ну, а ну да! Ты бы видел, как он меня заставил тут вчера попотеть.
– Что ж, крутой мужик! Уважаю.
– Это правильно. А у тебя что?
– Все путем, Капитан. Этот Лоншан – мировой мужик. Мы тут с ним посидели, как полагается. Выпили за здоровье Папы Римского. Я ему песенок попел. Он меня и спрашивает:
«Куда ты путь держишь?» А я эдак и отвечаю, мол, Германия онастобрыдла, поеду в Англию, послушаю, что там поют.
– А он?
– Он? Он предложил съездить на недельку в Эльзас, а оттуда на корабле вместе с ним махнуть в Британию. Кормежка, выпивка, ночлег за счет фирмы и шесть динариев в день на карманные расходы. А! Каково?
– Умопомрачительно, Лис. Твои гастроли пройдут с аншлагом. Ну а по делу?
– Пока ничего. Этот Барентон
– Тогда я тебе о нем сообщу пару пикантных подробностей. Во время пребывания в Святой Земле Барентон, а скорее всего его в действительности кличут Джорджем Талботом, состоял в свите Ричарда. Более того, пользовался у него большим доверием. Во всяком случае, он сопровождал посольство в Аламут к Хасану.
– Вот даже как?
– Именно, мой друг. Посольство, если ты помнишь, был направлено по настоянию тамплиеров, но официально оно отправлялось королем Англии. Вскоре после возвращения посольства, которое, как можно было предполагать, ничего не дало, ассасины убили Конрада Монфернатского, претендента на трон Иерусалимского королевства, чья кандидатура активно поддерживалась королем Франции.
– Ты думаешь, это как-то связано?
– Я не исключаю этот вариант, пока что в виде версии. Видишь ли, наш новый союзник знавал лично Талбота, и, кроме общих похвал, он сообщил, что в бытность свою в Палестине наш видам был близко дружен с графом фон Брайбернау.
– А это кто?
– Это молочный брат и наперсник Оттона.
– Так, значит…
– Может быть, очень может быть. Смерть Конрада Монфернатского окончательно рассорила монархов Франции и Англии. Как ты думаешь, кому это выгодно?
– Императору.
– Несомненно. Но только для Генриха это ход слишком мудреный. Он, как я слышал, не любитель подобных шахмат. Прямолинейность его когда-нибудь погубит.
– Что там еще за комбинация?
– Смотри, восхищайся и учись у старшего товарища, пока я жив. Смерть Конрада практически полностью совпадает с активизацией боевых действий в Италии, где гвельфы и гибеллины развлекаются войной в свое удовольствие. Гибеллины находятся под крылом императора, соответственно гвельфам покровительствует Ричард. Но случилось так, что Филипп-Август очень осерчал на своего в прошлом близкого друга – короля Англии, которому во Франции принадлежит чуть-чуть земли: Анжу, Аквитания с Лангедоком, Гасконь, Нормандия и многое другое.
Естественно, осерчавший король Франции пускается во все тяжкие, чтобы испортить настроение Ричарду. Заметь, это ему с блеском удается. Теперь Ричарду приходится сражаться уже не на два фронта, а на три, точнее, даже на четыре. Но наше зерцало рыцарской чести, готовое очертя голову биться хоть с самим чертом, способен пойти и на это.
Что получается? В Италии он сражается с императором, во Франции – с королем, в Англии – со своим братцем принцем Джоном, а в Святой Земле его подпирает Саладин. Как ты считаешь, не много ли?
– Да уж, не позавидуешь.
– Точно! Тут без помощи не обойтись! И помощь находится. Верная, надежная, безотказная, как автомат Калашникова. Не пустые слова. Деньги. Оружие.
– И кто же это?
– Кто?.. Лис, казенное вино в неумеренных дозах не идет тебе на пользу! Герцог Оттон фон Гогенштауфен!
– Кто?
– Ты не ослышался. Лейтонбург! Скорее всего он вступил в тайные переговоры с Ричардом при содействии своей супруги, родной сестры Львиного Сердца.
– Вот это да! Ничего себе альянс!