Исход. Апокалипсис в шляпе, заместо кролика
Шрифт:
Ну а эта так неожиданно друг на друга наскочившая пара людей, до этого момента ничего друг о друге не знавшая и вполне возможно, что и не имевшая никакого представления о существовании опять же друг друга, не может без того, чтобы не заинтересоваться тем, кто на неё налетел и той, кто на этом деле неосознанно настаивала. А как только между ними пробежала искра и даже слегка заискрило симпатией при виде симпатичности друг друга, то каждому из них захотелось побольше узнать друг о дружке.
Что они там начали друг дружке говорить, с места серьёзного человека не представлялось возможным услышать, и ему оставалась по их жеманным улыбками и ужимках домысливать всё там с ними происходящее. И если поначалу серьёзный человек при виде всего происходящего между ними, наполнился негодованием на эту блондинку, которая столько себе много позволяет улыбаться первому встречному и вообще, она не слишком серьёзна, даже имея в наличии такую красоту, то спустя некоторое время, он крайне удивился при виде того, что предпринял незнакомец.
– А что это ещё такое? – удивлённо пробормотал серьёзный человек, во все глаза смотря на то, как тот странный тип вынул из кармана пиджака небольшую трубку, похожую на дыхательный музыкальный инструмент. Далее он прикладывает этот инструмент к своим губам и… Сердце серьёзного человека вдруг защемило какой-то странной неустроенностью, его дыхание сбилось, а сам он замер, пронизанный проникающими в него звуками мелодии свирели. И его накрыло такое невероятное состояние отстранения от окружающего мира, что ему показалось, что физические законы на него перестали действовать и он начал парить в воздухе. И при этом его взгляд не может оторваться от этого человека со свирелью и той блондинки, которая тоже не стоит на месте, а как и он витает в облаке обволакивающей её дымке.
– Я не понимаю. – Бормочет про себя серьёзный человек, глядя на человека со свирелью и витающую в облаке блондинку. И это его звучное непонимание доносится до человека со свирелью. Он поворачивается лицом к серьёзному человеку, фиксирует на нём свой взгляд и кивком даёт понять, что он его услышал. А дальше серьёзный человек выпадает из этой реальности, а когда он приходит в себя, то он уже сидит на кожаном кресле, в холле здания «Мер и весов», где за его спиной разместилась стойка ресепшена, а впереди него расположилось панорамное окно, выходящее на прилегающую к зданию площадь. Куда и уставился смотреть серьёзный человек, пытаясь понять, что с ним сейчас произошло и выходил ли он отсюда.
На что вот так сразу и не ответишь, тем более в окно ничего знакового не наблюдается, а та скамейка, где он был остановлен тем типом, пуста. И серьёзный человек одёргивает рукав пиджака, чтобы посмотреть на часы и путём временного сопоставления решить раз и навсегда, это невероятное для себя затруднение с выпадением себя из памяти и вслед за ней из действительности. – Но что это, чёрт возьми, значит! – ахает серьёзный человек, в один момент потерявшись в лице, видя на своей руке совсем не то, что ожидал увидеть. А увидел он на своей руке не свои часы, а те часы с руки того странного человека со скамейки. И серьёзный человек на мгновение замирает в одном недоумевающем положении, а как только приходит в себя, то кидается снимать с руки эти часы. Но у него ничего не получается, застёжка на них с секретом и единственное чего он добился, так это то, что его рука теперь огнём горит, как шапка на воре.
– Что это всё значит? – вопрошает себя серьёзный человек, будучи весь в испарине. С чем он смотрит в сторону площади, по направлению той знаковой скамейки и видит, что она уже занята. А вот кем, то серьёзный человек, может по причине своей взмыленности мыслей и крайнего желания увидеть там того типа, кто его так вывел из себя, и не может с точностью сообразить. Хотя по всем внешним признакам это он. Но при этом серьёзного человека не покидает ощущение, что это не совсем так и здесь есть какой-то подвох.
– Что ты от меня хочешь? – вглядываясь в человека на скамейке, вопросил серьёзный человек того человека на скамейке. Но тот и не думает никак реагировать, а всё сидит неподвижно и смотрит в одну точку. Отчего серьёзному человеку становится не по себе и до душноты трудно дышать. И он ослабляет на шее галстук, расстёгивает верхнюю пуговицу на сорочке и вдруг замечает всё те же часы на своей руке. Серьёзный человек смотрит на часы, затем на человека на скамейке и теперь с понимающим видом сам себе говорит. – Значит, ждёшь меня в назначенное время. Что ж, придётся прийти, раз на этом так настаивают.
Глава
4
Многие говорят, а многие рассказывают о том, что свято место пусто не бывает. И так оно и есть, как в этой главе и на практике выясняется.
Когда человек крайне преуспел в том, чтобы приуныть в себе и в лице взволнованно вспотеть, озадачившись, и всё это на нём видно при его выходе из того здания, где перед ним поставили все эти, с первого взгляда не выполнимые задачи, то первое, что он делает, так это выискивает для себя такое место, где можно упасть сидя и перевести дух от нахлынувших эмоций.
И вот такое место, этим, вышедшим из здания и из себя человеком обнаружено, – такие места, как правило, находятся строго напротив по выходу из таких зданий (уж очень предусмотрительные и по своему предупредительные гады занимают свои рабочие места в таких зданиях), – и он, этот взволнованный человек, с решимостью никому его не уступить, прямиком к нему направляется и совсем прямо сейчас на него всем своим весом бухается и застывает в одном созерцательном положении. Так проходит некоторое время, находящееся в прямой зависимости от выведенности из себя этого человека, до прибытия в это здания и неподозревающего за собой таких черт склочного и невыносимого для других людей характера, и он, этот человек, принимается соображать.
– А я как оказывается, та ещё скотина! – усмехается этот, постепенно пришедший в себя человек, чему поспособствовал этот его взгляд на себя со стороны тех выносимых людей из этого небоскрёбного типа здания, в чьих служебных обязанностях прямо прописано, выявлять не подходящих по всем местным корпоративным статьям людей (что это за кодекс такой, никто не знает) и выносить их мозг бесконечными придирками, прописанными внутренними служебными инструкциями.
Правда, сейчас на месте этой, ещё той скотины, находился другой человек, что не отменяет того, что он не меньшая скотина, и его волнение было вызвано совсем другим вопросом. А что его так взволновало, то, скорей всего, то, что сейчас находилось у него в руках и своим видом действовало ему на нервы. Хотя уже не так сильно, как при первом ознакомлении, и этот выведенный из здания человек, вполне возможно, что после точно такой же идентификации себя, как скотины, немного успокаивается (что взять с такой скотины, как он, да ничего, и от этого понимания себя становится легче дышать) и решает спокойно ещё раз изучить те анкеты, которые ему вручили в этом здании напротив, в отделе по трудоустройству.
– Нет, конечно, их понять можно, они, если не всё, то многое должны знать о человеке, претендующего на одно из мест. Но, бл**ь, не с такими же презирающими всё и вся лицами! – присевший на скамейку человек, для начала немного выпустил из себя пара и уже затем взялся за изучение вручённых ему бумаг в этой службе по трудоустройству. А как только он взялся покрепче за эти анкеты, то вот сразу же ему на глаза попадается ранее незамеченный сюрприз, в виде вложенной между анкетами визитницы. Молодой человек, что поделать, таков уж нами и отделом кадров рассматриваемый человек, приметив эту визитницу, отделяет её от остальных бумаг, приближает к себе и читает: «Пространство и время, две константы, лежащие в основе всех изменений».