Искупление грехов
Шрифт:
— Назад! — приказал я, вонзая копьё в морду какой-то твари, которая попыталась встать у нас на пути.
Рядом просвистел меч Ножа, а вперёд вырвался Пузо, буквально тараном пробивая нам путь от поглотителя. Десять-двадцать шагов, и мы сами уже оказались в окружении, так и не добравшись до основных сил. Но это было уже не страшно — твари слабели. Жар от поглотителя начинал ощущаться даже там, где закрепились участники моего отчаянного прорыва. Мудрости больше не могли помочь нападающим — и то одна, то другая тварь падала на землю. Натиск нашему противнику удалось держать ещё несколько минут, а потом
— Арми, Нори — организуйте трофеи! — рыкнул я, когда меня подтаскивали к телеге. Указывать Пятнашке, что на ней — раненые, я посчитал лишним. Пятнашка — умница, она и сама всё знает.
До старой границы земель Линга мы добрались только глубокой ночью. Остатки изменённых растений превратили тысячу шагов в настоящие Земли Боли. Создавалось ощущение, что растения, понимая, что им не жить, старались отомстить своим убийцам. Больше половины бойцов отряда еле держались на ногах от усталости, что ещё больше замедляло наше движение. От такого количества порезов и ран не спасали никакие мази и бинты. Телегу приходилось толкать, помогая побитым камнями кавалям. Только время могло помочь в излечении. На этот раз все запасы дров ушли на организацию костров по всему лагерю. Каша с мясом и целительный сон в тепле — вот лучший лекарь для усталого и побитого бойца.
Утром я проснулся поздно — многие были уже на ногах. Ша-арми, Эр-нори и Пятнашка уже вовсю организовывали скромный походный быт. Заметив моё пробуждение, Пятнашка подошла и помогла мне подняться.
— Шрам, вот зачем ты снова сам попёрся? — тихо спросила она.
— Времени не было, — признался я. — Так было легче…
— Легче, но неправильно! — возразила девушка. — Ты командир, а не рядовой боец. Вот и командуй, а не лезь в пекло.
Пятнашка помогла мне добраться до большого костра, который организовали утром из остатков дров — хоть поленницу с собой вози.
— Сколько легло? — поинтересовался я, принимая из рук Пятнашки тарелку с супом.
— Четырнадцать человек лежачих, — ответила она. — И ещё десять наших в казарме. Считай, мы без вылазок на ближайшие пару недель.
— Разберёмся, — я отмахнулся. — Может, будем по одному поглотителю ставить… В казарме две недели я сидеть не хочу.
— Ты как раз неделю сидеть в посёлке будешь! — мстительно пообещала девушка. — Я лично прослежу.
Пришлось показать ей язык. Подходящего ответа всё равно не нашлось. Пятнашка в долгу не осталась и растрепала мне волосы, которые и так находились в полном беспорядке после сна. Отросли они уже до плеч, и теперь приходилось стягивать их в хвост — чтобы не мешались.
В сторону посёлка мы выступили только после обеда. Пока организовали носилки, пока распределили раненых. Добраться до ночи мы даже не надеялись — но надо было хотя бы очищенный участок изменённых земель покинуть, чтобы разжиться дровами. В телегу погрузили только самых тяжело раненых — среди которых, к моему сожалению, оказались Молчок и Одноглазый. Пузо и Ножа тащили на носилках. Я сидел на телеге, но правил ей теперь Гвоздь, на время похода приписанный к десятку Ша-арми.
Погода к вечеру испортилась, и даже прошёл мелкий дождик.
— Здрав будь, Шрам!
— И тебе не хворать, мастер, — ответил я, слезая с телеги и поморщившись от боли.
— Что, подрали вас, гляжу? — проговорил строитель, оглядывая бойцов. — Тяжело в этот раз пришлось?
— Да навалились — ни вперёд, ни назад, — пожаловался я. — Уйти-то мы ушли, но сам видишь…
— Вижу, — кивнул тот. — Ты, вот что, как оклемаешься — заходи ко мне. Языками почесать надо.
— Зайду, — согласился я. — Давай деньков через пять… Пока стою-то с трудом.
Воргот помог мне нагнать телегу и подняться.
— Давай, Шрам, поправляйся!
— Спасибо, мастер! — ответил я, и мы втянулись в поселок.
Казармы встретили нас суетой и беготней. Видя наше состояние, Хохо развил кипучую деятельность, организовывая места для лечения. Пятнашка убежала в администрацию — докладывать о нашем возвращении и потерях, а я уселся в штабе с кружкой какого-то обезболивающего отвара, который мне всучили. И так и не заметил, как уснул.
Глава 5
На следующий день пришёл лекарь, осмотрел всех, включая меня, прописал лекарства, содрал много денег и ушел. В госпиталь никого везти не приказал, и это означало, что мы легко отделались. А я после завтрака, пересиливая себя, засобирался к Соксону. Пятнашка наблюдала за моими ковыляниями по штабу и тяжело вздыхала.
— Вот что тебе не сидится? — спросила она.
Девушка стояла рядом с окном, через который в комнату падал сноп яркого солнечного света. Я оглянулся и невольно залюбовался ею. Конечно, среди ааори девушек хватало, и все они были красивые. Как сказал мне как-то Воргот: «Молодые бывают некрасивыми, только если совсем не повезло». Но Пятнашка вызывала восхищение и, будучи далеко не первой красавицей, неизменно притягивала взгляды мужчин.
— Шрам?..
— Ты знаешь, — мне хотелось сказать ей, какая она красивая, как она мне нравится, и как я её ценю. — Вот не сидится.
— Ага, — Пятнашка скептически глянула на то, как я натягивал рубашку. — Вижу. Прямо бодр и полон сил.
— Пятнашка, ну откуда у меня силы? Но с отчётом тянуть нельзя, — вздохнул я, усаживаясь на кровать.
— А ему администрация не сможет без тебя всё рассказать?
— Сомневаюсь. Администрацию ты нашу видела.
— Ну да, — сникла Пятнашка.
— Что у нас по экипировке? — я попытался сменить тему.
— Что-то под ремонт, что-то под закупку новой, — девушка пожала плечами и кивнула на стол. — Там Хохо свиток подкинул тебе. Ты ещё и к торговцу сегодня собрался дойти?
— Нет, не сегодня, — я усмехнулся. — Сегодня мне и мудрецов хватит. К торговцу завтра поеду, на телеге.
— Надо было тебе на голову больше мази класть. Может, поумнел бы, — девушка направилась к выходу. — К торговцу вместе скатаемся завтра. И у Соксона не задерживайся.