Испанский сон
Шрифт:
— Почему ты решил? — удивился Вальд.
— Прежде ты никогда не говорил о женщинах таким тоном… и с таким лицом.
— Ну, значит, дождался-таки… помнишь ли — ты мне обещал…
— Поедешь — скоро? надолго?
— Партнер, — разозлился Вальд, — о чем мы?
— О серьезных вещах, — сказал Филипп. — Думаешь, тебя отпустят с такими бабками?
— Но ты же останешься.
— Мне кажется, ты бросаешься из крайности в крайность, — сказал Филипп. — Мне кажется, нужно думать не о пленке,
— Это деньги приходят и уходят, — сказал Вальд.
— Эти деньги напоминают мне автомобиль, который стоит под окном с транзитным номером. Помнишь эти истории? Всю ночь не спал… отлучился в туалет — поминай как звали…
— Ты предлагаешь поставить их на учет?
Филипп ухмыльнулся.
— Тебе же теперь норвежка дорога.
— При чем здесь вообще эти деньги? Когда мне звонил Макс, большого вертолета уже и в помине не было.
— Дался тебе этот вертолет.
— Не верю я, что мы попали.
— Давай проверим, — предложил Филипп. — Давай я сейчас свяжусь с Виктором Петровичем и передам ему эту пленку.
Он покосился на Вальда — на его мигом вытянувшееся лицо — и добавил:
— О’кей, с твоими комментариями… хотя это…
— Да ясно, — поморщился Вальд.
— Ну, так что?
— Нет, — сказал Вальд. — Будем ждать до упора.
— Зачем же ты мне показывал? — удивился Филипп.
— Давай договоримся, — сказал Вальд. — Начиная с этого момента и… и раз и навсегда. Есть такие мотивы — щадить партнера… бояться показаться смешным…
— Понимаю, — улыбнулся Филипп.
— Так вот: если любому из нас… хоть что-то… где-то…
— Согласен, — кивнул Филипп. — Первым делом тебе придется рассказать мне о норвежке.
— Ну, это приятно.
— Очень рад. Кстати, насчет черного телефона…
— Ну?
— Ты дозвонился?
— Нет.
— Но…
Филипп замялся.
— Мы же договорились не щадить, — сказал Вальд. — Что ж ты умолк? Говори! Ты ведь хотел спросить меня, почему я сейчас такой спокойный, если не дозвонился?
— Да.
— Я думаю, она была на борту самолета.
— Моя жена как-то раз думала, что я у тебя, в то время как я был в холодном подвале, — заметил Филипп. — Но я хотел не о том. В следующий раз, пожалуйста, не езжай в таком случае в офис.
— Почему?
— Потому что ты перестал разбираться в технике. Твоя цель была не навести на нее врагов, так?
— Ну.
— Значит, они не знают ее номера, так?
— По крайней мере я на это надеюсь.
— Тогда при чем здесь черный телефон?
Вальд немо уставился на Филиппа.
— Ты должен был звонить из обычного автомата, по купленной в киоске телефонной карточке, — сказал Филипп едва
— Ты прав, — сказал Вальд. — Хотя я не уверен, работает ли Центральный Телеграф по ночам… но автомат по карте — это сильная идея. Черт побери!
— Почему такая глупая ошибка, партнер?
— Потому что…
Вальд замолчал.
— Не щадить друг друга, — сказал Филипп, — значит не щадить прежде всего себя самого.
— Снова ты прав, — признал Вальд. — Мне приснился плохой сон; я был под впечатлением. Я почему-то сразу подумал о черном телефоне.
— Ага, — сказал Филипп. — Либо ты теряешь голову от страха, либо действуешь под влиянием сна. В принципе, это одно и то же. Считаю, что если это была психологическая атака, она полностью удалась: они заставили тебя потерять способность адекватно мыслить.
— Скажи! а ты сам, после тогозвонка, так ли уж адекватно мыслил?
Филипп улыбнулся. Он вспомнил, как поехал к Эскуратову, и как тот сказал, что он будто в штаны наложил, и как он огрызнулся. Теперь Вальд делал все то же самое, и это было смешно.
Однако, думал он дальше, после того звонка его запихнули в багажник и повезли в подвал. И это уже не смешно. Что сейчас будет с Вальдом? Может ли он позволить Вальду ждать?
А как не позволить ждать? Он даже не смог отговорить Вальда от завитушек. Оставалось только…
— Вообрази, — сказал Филипп, — если она успела прицепить к чему-нибудь твоему ма-аленький микрофончик. Вот такой, — показал он двумя пальцами.
— Ага, — сказал Вальд.
— По-моему, это куда проще, чем выискивать твои звонки.
— Да. Но мы же сейчас не успели сказать друг другу ничего особенного, верно?
— Ты думаешь?
— Что, например?
Филипп громко рассмеялся. Он вытащил из кармана диктофон, в точности такой же, какой был подарен Вальдом Вую, и включил воспроизведение.
«Ты думаешь, тебя отпустят с такими бабками?»
«Но ты же останешься».
«Мне кажется, ты бросаешься из крайности в крайность; мне кажется, нужно думать не о пленке, а о деньгах. Давай решим что-нибудь про деньги».
— Это провокация, — буркнул Вальд. — Как ты мог говорить о деньгах, имея в голове мысль о микрофоне?
— Я просто хотел показать тебе, как мы слабы.
— Ну, и что?
— Может, удалось бы убедить тебя не ждать.
Вальд задумался.
— Я поражаюсь самообладанию тиранов, — сказал он через какое-то время. — Мне прислали какую-то несчастную пленку — и, пожалуйста, я уже псих. А представляешь себе обстановку в сталинском Кремле? Это при том что вот таких ма-аленьких микрофонов еще не было.