Испанский сон
Шрифт:
— Еще чего, — возмутилась Сьёкье. — Здесь частная территория, на которой я могу делать все что мне заблагорассудится. А вот за то, что вы опустились на мою лужайку без разрешения, я могу предъявить вам судебный иск.
Мистер Y и мистер Z опять переглянулись.
— Боюсь, Сандра, вы заблуждаетесь,— мягко сказал мистер Y. — Вашей частной территорией является только огороженный участок земной поверхности. Все же, что простирается над ним аж на 50 миль ввысь, — показал он рукой, — это территория Соединенных Штатов и, в частности, штата Нью-Мексико.
— Только на 50 миль? — опять удивилась Сьёкье. — А дальше?
— Дальше нейтральный космос. Как вы понимаете, любое пролетающее над вами лицо (хотя бы даже и в космосе, а уж тем более на одном из воздушных шаров, которые то и дело шныряют над штатом во всех направлениях) может обозревать вас вместе с вашею наготой. Мы специально прибыли к вам на летательном аппарате, чтобы продемонстрировать это с особенной наглядностью.
— Не так уж плохо я сложена, — сказала Сьёкье, поведя плечом, — чтобы кого-то оскорбить видом своего обнаженного тела.
Мистер Y и мистер Z переглянулись в третий раз.
— Вообще-то мы с вами согласны, — с подчеркнутой любезностью сказал мистер Y. — Видите ли, на самом деле речь идет вовсе не об общественной нравственности; если честно, нам до нее и дела нет. Речь идет о национальной безопасности, которую вы, Сандра, ставите под угрозу.
— Хрен редьки не слаще, — сказала Сьёкье. — Извольте объяснить ваше заявление, господа.
— Нет проблем, — отозвался мистер Z, — хотя даже немножко смешно, что вы, будучи женщиной, не понимаете. Любой пилот, обозревши вас в таком виде на соответствующем экране аппаратного комплекса, а то и невооруженным глазом (в зависимости от высоты), в силу обстоятельств непреодолимой силы не сможет перевести взгляд куда положено и, глядишь, нажмет не ту кнопку; а отсюда уже и до аварии недалеко.
— И очень даже просто, — подтвердил мистер Y. — Вы смотрите новости по телевизору? Не позже чем на прошлой неделе один вот так засмотрелся и пульнул ракетой совсем не туда. 5000 человек — как ни бывало.
— Неужели 5000? — поразилась Сьёкье.
Мистер Y и мистер Z посмотрели друг на друга.
— Похоже, вы нам не верите, мисс.
— Отчего же, — задумчиво сказала Сьёкье. — Дело не в цифре; это ужасно, даже если погиб бы всего один человек. Господа, вы полностью убедили меня; я готова надеть бикини немедленно.
— Не пойдет-с, — покачал головой мистер Z. — Поздно; случай зарегистрирован в банке данных ФБР. Извольте следовать за нами.
— Да вы, видно, шутите, господа.
— Ничего себе шуточки…
— Это моя фраза; не смейте так говорить.
— И здесь вы не правы; фраза принадлежит Голливуду… как, кстати, и та, о разбитом сердце — возможно, неумышленно, но тем не менее противозаконно выпущенная вами за пределы федеральной таможенной территории. Вылезайте из воды, мисс *ссон; мы обязаны зачитать вам ваши права.
— Не вылезу. Человек — водное существо.
— Вы вынуждаете нас применить силу.
— Нет! — крикнула Сьёкье, упруго подпрыгнула резким рыбьим движением, ввинтилась в воздух сверкающим телом, нырнула без брызг, вынырнула без брызг и понеслась по воде прочь от края бассейна. Мистер Y и мистер Z, коротко переглянувшись, бросились к вертолету, винт которого уже начал вращаться, издавая усиливающийся треск. Вертолет оторвался от зеленой лужайки и с угрожающим креном скользнул над водой. Он завис в воздухе прямо над Сьёкье — беспомощной, отчаянно бьющейся в центре бассейна, не знающей, куда теперь — и исторг из себя два блестящих телескопических стержня с черными, железными, трехпалыми клешнями на вращающихся шарнирах. Клешни приблизились к Сьёкье, страшно щелкнули и изготовились ее схватить.
Сьёкье закричала.
Нет, это он, Вальд, закричал. Закричал, проснулся, и вскочил на постели, и нашел себя дрожащим, в поту, с руками, судорожно дергающимися, будто продолжающими лупить по чему-то. Он еще раз кратко, за пару секунд, прокрутил перед собой этот кошмар и почувствовал, как к глазам подступают слезы. Он встряхнулся. Все еще дрожащей рукою включил ночник и посмотрел на часы. Встал, позвенел бутылками в баре, открыл одну, отхлебнул, подумал, отхлебнул еще. Закрыл. Снова сел на кровать и охватил голову руками.
Затем он взял в руки телефон и стал набирать длинный номер. Он набрал его почти до конца, затем снова схватился за голову и нажал на сброс. «Нужно успокоиться», — громко произнес он и совершил еще один рейд к бару. Потом он снова взял в руки телефон и набрал другой, короткий номер.
— Дежурный слушает, — раздалось в трубке.
— Петя? — спросил Вальд.
— Это Коля. Здравствуйте, Вальдемар Эдуардович.
— Коля, — сказал Вальд, — мне нужно совершить некие действия… я ограничен в своем лексиконе… Ты понимаешь меня?
— Кажется, да, Вальдемар Эдуардович.
— Хорошо. Достань ключ, лежащий в твоем столе вместе с ключом номер десять.
— Да. Достал.
— Открой им то, что обозначено на бирке ключа.
На той стороне трубку положили на стол. Вальд услышал, как шаги удалились и вновь приблизились.
— Там…
— Я знаю, чтотам. Перенеси этона свое рабочее место… смотри, осторожнее со шнуром.
Шаги опять удалились и опять приблизились.
— Я здесь.
— Теперь запиши на бумаге ряд цифр. Вначале… э-э… количество полных лет, которые ты проработал в «ВИП-Системах». Это просто, верно?
— Да.
— Теперь, э… размер твоей зарплаты, в условных единицах, конечно… плюс пять.
— Будет…
— Несколько цифр, да. Теперь удвоенный размер твоей зарплаты в прошлом году, в тех же единицах, плюс девяносто четыре.
— Понял. Написал.
— Не забыл, что удвоенный?
— Вальдемар Эдуардович!..
— Хорошо. А теперь…