Исповедь королевы
Шрифт:
Я назвала ее в честь моей матушки — Мария Тереза Шарлотта. Но при дворе она с самого начала была известна как Королевская Мадам.
Повсюду были разосланы курьеры с донесениями. Мой муж сразу же собственноручно написал письмо в Вену. По всему Парижу проходили празднества с процессиями и кострами, которые так ярко освещали небо, что всю ночь было светло как днем. Звуки фейерверка и ружейного салюта заполняли дворец.
Все шло хорошо, если не считать тяжелых родов, когда мне совершенно нечем было дышать в переполненной комнате. Вокруг дворца собрался народ, чтобы узнать, как я себя чувствую. Об этом ежедневно выпускались сводки. Я ощущала себя невероятно счастливой.
— Какая она милая! — беспрестанно повторял он шепотом. — Посмотрите на эти пальчики!.. У нее даже есть ноготки, десять ноготков, и они безупречны! Безупречны!
Я смеялась над ним, хотя чувствовала в точности то же самое, что и он. Мне тоже все время хотелось смотреть на нее, любоваться ею. Моя дочь, моя собственная дочь!
Мы были молоды. У нас будет еще много детей. Следующим будет дофин — я была уверена в этом.
Нужно было отпраздновать появление на свет Королевской Мадам.
Несколько дней спустя после рождения моего ребенка произошел странный случай. Во дворец пришел cure [87] прихода Мадлен де ля Сите и попросил о встрече с мсье Кампаном. Оставшись с мсье Кампаном наедине, кюре достал коробочку, которую, как он сказал, ему вручили в исповедальне, так что он не знал имени человека, который дал ее ему. В коробочке лежало кольцо, которое, как гласила исповедь, было украдено у меня, чтобы использовать его в колдовских чарах, направленных на то, чтобы у меня никогда не было детей.
87
Кюре (фр.)
Мсье Кампан принес мне его, и я узнала в нем кольцо, которое потеряла семь лет тому назад.
— Мы постараемся узнать, кто это сделал, — сказал мсье Кампан.
— О, пусть их! Ведь кольцо теперь у меня, а значит, их колдовство будет безуспешным. Я не боюсь их.
— Мадам, неужели вы не желаете узнать, кто этот ваш тайный враг?
Я покачала головой:
— Мне приятнее не знать, кто так сильно ненавидит меня.
Я заметила, что мсье Кампан не был согласен с этим, и подумала, что нам все же следовало попытаться обнаружить наших врагов. Однако моя нелюбовь к неприятностям взяла верх, и я распорядилась, чтобы об этом случае забыли.
Возможно, это была еще одна моя ошибка. Быть может, если бы я провела расследование, которое, по мнению мсье Кампана, было необходимо, я обнаружила бы, что мои враги живут рядом со мной.
Вскоре я забыла о кольце. Было столько всяких забавных событий, которые гораздо больше занимали меня! Мы с королем должны были поехать в Париж, где мне предстояло совершить обряд очистительной молитвы родильницы. В тот день сто бедных девушек должны были выйти замуж, и всем им я дала приданое. Когда я приехала в церковь, они уже собрались там. У всех у них волосы были завиты и выглядели крайне неестественно. Они были обвенчаны в соборе Парижской богоматери. Мы прибыли туда в карете короля. Впереди нас ехали трубачи и возвещали о нашем приближении. Нас сопровождали двадцать четыре лакея в сверкающих королевских ливреях и шесть пажей, ехавших верхом. К двери кареты подошел prevot [88] и произнес речь, на которую король ответил.
88
Настоятель (фр.).
Ошибка комментатора: парижский
Процессия двинулась в путь по улицам Парижа. На улице Сент-Оноре, на балконе, Роза Бертен выстроила в ряд своих помощниц и сама встала во главе их. Все они сделали нам изящные реверансы, когда мы проезжали мимо. Из собора Парижской богоматери мы направились в Сент-Женевьев и на площадь Людовика XV. Хотя многие люди вышли на улицу, чтобы посмотреть на нас, мы почти не слышали приветствий.
Я была в смущении. Что им было нужно? Для них устроили фейерверк, буфеты с холодным мясом и вином. Были освобождены некоторые заключенные. Невестам мы дали приданое. Я родила первого из так называемых «детей Франции». Чего же им не хватало? Почему они оказывали нам такой холодный прием? Откуда эти угрюмые взгляды?
Когда мы вернулись во дворец, я позвала Мерси и рассказала ему о приеме, который нам оказали.
Он кивнул с серьезным видом. Разумеется, он уже знал об этом.
Мерси сказал:
— Они наслышаны о вашей любви к роскоши и удовольствиям. О вас ходило множество скандальных историй. Не проходило ни одного дня, чтобы не появлялась новая песенка или стишок. Причина этого — ваше легкомыслие, ваша расточительность. Сейчас — военное время, а вы думаете только о своих развлечениях. Вот почему люди настроены против вас.
Я была обижена и немного испугана. Так тревожно было ехать по этим улицам, заполненным молчаливой толпой!
— Я стану другой! — твердо пообещала я. — Оставлю все эти развлечения, которые подрывают мою репутацию. Ведь я теперь мать…
Я говорила искренне и действительно хотела этого.
Матушка написала мне из Вены, что она счастлива, что я благополучно перенесла роды и что моя дочь здорова.
«Но у вас должен быть дофин! — писала она. — Нам нужен дофин, наследник престола!»
Трагическое известие из Вены
Я должен признаться Вашему Величеству, что граф де Ферсен был так хорошо принят королевой, что это обидело некоторых людей. Должен заметить, что это наводит меня на мысль о том, что у нее есть склонность к нему. Я видел слишком ясные признаки этого, чтобы у меня могли остаться какие-либо сомнения по этому поводу. Поведение молодого графа де Ферсена в этих обстоятельствах можно назвать восхитительным по скромности и сдержанности, в особенности если принять во внимание его решение уехать в Америку.
Моя дорогая матушка может быть спокойна относительно моего поведения. Я испытываю слишком большую потребность иметь детей, чтобы пренебрегать чем-либо в этом отношении… Кроме того, я в долгу перед королем за его нежность и доверие ко мне, с чем и поздравляю себя.
Вплоть до настоящего времени я проявляла сдержанность, но теперь буду настойчивой. Преступно даже допускать мысль о том, что у тебя не будет больше королевских детей. Я становлюсь все более нетерпеливой, к тому же в моем возрасте у меня осталось не так уж много времени.