Испытания госпожи Трейт
Шрифт:
— В понедельник я пришлю за вами машину. Только сразу договоримся — наши пересечения на заводе за свидания не считаются.
— Конечно, не считаются, — кивнула мадам, заново всецело обретая образ чопорной недотроги. — Помните об этом, если захотите полезть ко мне с вашими этими поцелуями. Кстати, вы случайно не планируете останавливать генератор?
— Профилактическая остановка на тех обслуживание запланирована через две недели.
— Отлично! — Оливия оживилась, и глаза сверкнули в предвкушении. — Двух недель мне как раз хватит, чтобы
— Ежедневные? — недоуменно перебил я. — Мне казалось, речь шла о разовом мероприятии.
— Когда я пришла к вам на завод в первый раз, так и было, — беспечно признала Оливия. — Но теперь не вижу ни малейших причин, по которым вы можете отказать мне в регулярных исследованиях. Во-первых, они в ваших же интересах, а во-вторых, некрасиво отказывать в такой малости своей… м… затрудняюсь подобрать определение, мы с вами кто теперь? Коллеги? Партнеры?
— Партнеры, — милостиво согласился я.
— А машину можете и не присылать, я прекрасно доберусь на автобусе.
— Что вы, как можно? Я слишком беспокоюсь о популяции берез в наших краях.
Оливия поджала губу, опустила глаза в чашку и в гордом молчании принялась за еду, сделав вид, что отвечать на этот выпад — ниже ее достоинства. Конечно, что тут ответишь! Только и остается, что делать вид.
К тому времени, как принесли контракт, мы успели поесть, поговорить о чем-то отвлеченном, обменяться еще десятком колкостей. Я трижды вогнал госпожу Трейт в краску, та дважды меня рассмешила. Диалог можно было признать дивно продуктивным.
Секретарша по моему указанию положила бумаги на стол, и я нехотя поднялся с дивана. Оливия направилась к креслу для посетителей, но я остановил ее и жестом подманил к моему рабочему месту и, присев на край собственного стола, указал на бумаги.
— Проверяйте.
Теперь она стояла совсем рядом. Нежная линия щеки и подбородка, волосы, подсвеченные солнечным светом из окна, взгляд, опущенный в документы, прикрыт ресницами, а губы чуть, едва заметно, шевелятся, проговаривая про себя особенно заковыристые юридические фразы.
В какой-то момент она вдруг вскинула глаза, будто ощутила мой пристальный взгляд и надеялась таким образом заставить меня его отвести. Я не отвел, и Оливия тут же уткнулась обратно в текст.
— Все верно, — произнесла она, наконец, а потом взяла мою ручку и, не дожидаясь указаний, уверенно расписалась на каждой странице.
Я забрал у нее перо, и тоже поставил подписи, а потом поставил печати на последних страницах.
— Поздравляю вас, госпожа Трейт, — провозгласил я, не торопясь отдавать девушке ее экземпляр. — Вы добились своего. Остается только окончательно закрепить договоренность.
Оливия
— Окончательно закрепить? — недоуменно переспросила я. — Разве подписи?..
Энтони Уолтер отложил
Он и без того-то находился более чем близко, а теперь практически уперся в меня, так что пришлось вскинуть голову, чтобы не любоваться на его кадык. Ну и не отступать. Сердце нервно екнуло, а по спине пробежал холодок.
Мужчина поднял руку и коснулся кончиками пальцев моего виска. Короткое, невесомое прикосновение как будто ударило током, ускорило сердцебиение, сбило дыхание, и я закрыла глаза, пытаясь унять нежданно-негаданно расшалившийся организм.
Брось, Лив, он тебе даже не нравится! Помнишь, при первой встрече жалела, что у тебя сковородки нет? Да ты явно перенервничала с обсуждением этих договорных ухаживаний.
Пальцы скользнули вниз, по щеке, к уху, а потом широкая ладонь обхватила затылок, слегка зарываясь в волосы.
Я вздрогнула, не выдержала и все же подалась назад, вцепившись руками в столешницу, в безуспешной попытке отстраниться, отклониться, увильнуть. И одновременно с этим мой рот накрыли твердые мужские губы.
Я стиснула зубы, но Энтони и не попытался углубить поцелуй. Вместо этого он прихватил мою нижнюю губу и слегка прикусил.
И внутри от этого стрельнуло молнией острое тянущее чувство.
Я еще сильнее подалась назад, и на этот раз меня не удерживали, позволив почти сесть на столешницу, которую я все еще стискивала побелевшими пальцами.
Не удерживал, но и не отстранился. И рука все так же лежала у меня на затылке, а большой палец невесомо погладил нежную и невероятно чувствительную кожу возле мочки уха. И серые глаза были гипнотически близко…
Я сглотнула и с трудом удержалась от того, чтобы облизнуть губы, а вместо этого спросила, стараясь чтобы голос звучал совершенно бесстрастно:
— Теперь все? Я могу идти?
— Можете, — произнес Уолтер, слегка изменившимся, как будто бы ставшим на полтона ниже голосом, но при этом и не подумал отодвинуться!
Я с усилием разжала пальцы и, не дрогнув, положила ладонь на лацкан его пиджака. И надавила, заставляя предоставить мне пространство для маневра. Если господин Уолтер ожидал, что я тут об него тереться буду, пытаясь протиснуться мимо, то он глубоко ошибался!
Промышленник издал неопределенный хмыкающий звук и таки отстранился, позволяя мне сползти со стола. Я окинула его строгим взглядом и протянула руку:
— Контракт.
Бумаги легли в мою ладонь.
— Вам есть что надеть? — спросил вдруг Уолтер все с теми же, какими-то глубоко… порочными интонациями. Вкупе с которыми вопрос заставил меня снова покраснеть, хотя был совершенно невинным. И непонятным.
— Простите?
— Благотворительный вечер в субботу. Вам есть что надеть? Мероприятия подобного уровня подразумевают дресс-код. Не сочтите оскорблением, я понятия не имею какова ваша финансовая ситуация, но хочу, чтобы вы знали — я готов взять на себя все расходы…