История Христианской Церкви. Том III. Никейское и посленикейское христианство От Константина Великого до Григория Великого 311 — 590 г. по Р. Х.
Шрифт:
Обязательность вечного порождения, о которой мы говорим, не мешает его свободе, но лишь отрицает его произвольность и случайность и обеспечивает его укорененность в сущности Самого Бога. Бог, чтобы быть Отцом, должен от вечности порождать Сына, тем самым воспроизводить Себя, но Он делает это не в подчинение чуждому закону, но по Своему собственному закону и по Своей воле. Афанасий действительно утверждает, с одной стороны, что Бог порождает Сына не по Своей воле [1401] , а по Своей природе [1402] , но, с другой стороны, он не считает, что Бог порождает Сына при отсутствииволи на это [1403] , по принуждению или по неосознанной необходимости. Таким образом, правильно понимаемое порождение — это акт одновременно сущности и воли. Августин называет Сына «волей от воли» [1404] . В Боге свобода и необходимость совпадают.
1401
.
1402
.
1403
и .
1404
Voluntas de voluntate. De trinit.xv. 20.
Способ Божьего порождения — тайна и должен быть тайной. Конечно же, следует избегать
Говоря о единосущии Сына Отцу, Афанасий в своих четырех проповедях против ариан обильно цитирует Писание. Доказательства из Писания он ставит выше всех прочих аргументов, и все остальные аргументы основывает на них — то практически, исходя из идеи искупления, то теоретически, исходя из представления о Боге.
Христос избавил нас от проклятия и власти греха, примирил нас с Богом и сделал сопричастными вечной, божественной жизни; поэтому Он Сам должен быть Богом. Или от противного: если бы Христос был творением, Он не мог бы искупить другие творения от греха и смерти. Предполагается, что искупление как таковое — чисто божественное дело, как и сотворение [1405] .
Исходя из идеи Бога Афанасий утверждает: отношения Отца не случайны, и они не возникают во времени — в противном случае Бог не был бы неизменным [1406] ; они так же присущи природе Бога, как качества вечности, мудрости, благости и святости; следовательно, Он должен быть Отцом от вечности, что приводит нас к вечному порождению Сына [1407] . Божественное отцовство и сынов–ство — прототип аналогичных отношений на земле. Как нет Сына без Отца, так нет и Отца без Сына. Бесплодный Отец — это противоречие, Он был бы подобен темному свету или сухому источнику. Отсутствие же творения, напротив, не умаляет совершенства Творца, ибо Он всегда властен сотворить что-либо, если желает [1408] . Сын — это собственная внутренняя сущность Отца, в то время как творение находится вне Бога и зависит от Его волеизъявления [1409] . Более того, Бог не может быть неразумным (akoyoc),без мудрости и силы, а согласно Писанию (с чем соглашались сами ариане), Сын есть Логос, премудрость и сила, Слово Божье, Которым было все сотворено. Как свет возникает от огня и неотделим от него, так неотделимо Слово от Бога, Премудрость от Премудрого, Сын от Отца [1410] . Следовательно, Сын был в начале, то есть в начале вечного Божьего бытия, в самом начале начал, в вечности. Он Сам называет Себя единым с Отцом, и Павел славит Его как Бога, благословенного вовеки [1411] .
1405
См. особенно вторую проповедь против ариан, с. 69 sqq.
1406
Orat.i contra Arianos,с. 28 (p. 433): (accidit) , ' . Ei , , "a `ev . Хотя на это можно возразить, что воплощение Логоса и постоянное принятие человеческой природы в общение с божественным явно привели к определенному изменению в Божестве.
1407
Orat.ii, с. Arianos,с. 1 sqq. (p. 469 sqq.); Orat.iii, c. 66 (p. 615), и другие места.
1408
Последний довод не вполне приемлем с формально логической точки зрения, ибо может существовать разница между идеальным и реальным отцовством, как и между идеальным и реальным творчеством; с другой стороны, вполне можно было бы возвести представления о сущностном всемогуществе к представлениям о вечности творения и вместо с Гегелем сказать: без мира Бог не был бы Богом. Но если смотреть с теоретической и этической точки зрения, эта разница допустима, и в доводе Афанасия есть некая истина: Отцу нужен Сын для Его собственного самоосознания, которое невозможно при отсутствии объекта. Бог по сути есть любовь, что реализуется в отношениях между Отцом и Сыном и в общении с Духом: Ubi amor ibi trinitas.
1409
Orat.i, c. 29 (p. 433): To · … Kai , , , .
1410
См. четвертую проповедь против ариан, cap. 1 sqq. (p. 617 sqq.).
1411
Слово в известном отрывке, Рим. 9:5, упоминается у Афанасия как относящееся ко Христу, например, Orat.i contra Arianos,c. 11; Orat.iv, с. 1; так же и y других отцов церкви (Ириней, Тертуллиан, Киприан, Ориген, Златоуст), а также у деятелей Реформации и большинства ортодоксальных толкователей. Это толкование наиболее соответствует контексту и вообще христологии Павла, который говорит о Христе как об образе Бога, обладателе божественной жизни и славы во всей полноте, объекте поклонения (Флп. 2:6; Кол. 1:15 и далее; Кол. 2:9; 2 Кор. 4:4; Еф. 5:5; 1 Тим. 3:16; Тит. 2:13); Павел, как и Иоанн, Ин. 1:1, мог бы назвать Его в предикативном смысле, то есть обладающим божественной сущностью, в отличие от с артиклем.
Наконец, Христос не мог бы быть объектом поклонения, каким Он представлен в Писании и всегда считался в церкви, если бы не был божественным. Поклоняться творению — идолопоклонство.
Если внимательно изучить страстные, сильные, красноречивые и вдумчивые полемические труды Афанасия и его соратников и сравнить их с туманными, бесплодными, почти исключительно отрицающими заявлениями и поверхностными доводами их оппонентов, становится ясно, что при всех экзегетических и диалектических недостатках защитников ортодоксии на их стороне был громадный перевес утверждающей истины, авторитета Священного Писания, серьезных размышлений и преобладающей веры в предание ранней церкви [1412] .
1412
Мы говорим о преобладающей вере;мы не отрицаем, что богословские знанияи формулировкиучения о Троице были пока неопределенными и нечеткими во многих отношениях. Ученый епископ Булл попытался доказать, возражая иезуиту Петавию, что доникейские отцы церкви учили о Божественности Сына тому же самому, что и никейские. См. предисловие к его Defensio fidei Nicaenae,ed. Burton, Oxf., 1827, vol. v. Pars. 1, p. ix: «De summa rei, quam aliis persuadere volo, plane ipse, neque id temere, persuasus sum, nempe, quod de Filii divinitate contra Arium, idem re ipsa (quanquam aliis fortasse nonnunquam verbis, alioque loquendi modo) docuisse Patres ас doctores ecclesiae probatos ad unum omnes, qui ante tempora synodi Nicaenae, ab ipsa usque apostolorum aetate, floruerunt». Ho настаивать на этом можно только за счет искусственного и насильственного толкования многих отрывков, что ведет к механическому и безжизненному представлению об истории. См. также замечания Каннингема: W. Cunningham, Historical Theology,vol. i, p. 269 ff.
Дух и тенденция никейского учения — назидательные; оно возвеличивает Христа и христианство. Арианское заблуждение холодно и бессердечно, оно низводит Христа до уровня творения и старается подменить истинное богослужение языческим обожествлением творения. Вот почему вера в истинную и сущностную Божественность Христа до сих остается живой, в то время как неразумная арианская выдумка о полубожестве, которое сотворило мир, но и само при этом было сотворенным, давно уже изжила себя [1413] .
1413
Дорнер ( l. с,i, p. 883) справедливо говорит: «Не только современному разуму, но и здравому смыслу вообще кажется абсурдным, наивным, суеверным считать, что Творцом может быть полубог, смертное, сотворенное создание».
§128. Учение о Святом Духе
Решение Никейского собора прежде всего касалось божественной сущности Христа. Но в более широкий круг проблем, охваченных арианскими спорами, входила и Божественность Святого Духа, зависящая от Божественности Сына. Церковь всегда связывала верув Святого Духа с верой в Отца и Сына, но считала учениео Святом Духе лишь приложением к учению об Отце и Сыне, пока логическое развитие процесса не привело к тому, что Божественности и личности Святого Духа стало уделяться равное внимание с Отцом и Сыном, как равноправной ипостаси Троицы.
Ариане называли Святого Духа первым творением Сына, то есть подчиненным Сыну, как Сын — Отцу. Арианская троица, таким образом, не была имманентной и вечной; она появилась во времени и была ступенчатой, состояла из несотворенного Бога и двух сотворенных полубогов. Полуариане здесь, как и везде, приближались к ортодоксальному учению, но отвергали единосущие Духа и говорили о Его сотворенности. Особенно настаивал на этом Македонии, умеренный полуарианин, которого арианская партия изгнала с епископского престола Константинополя. Его последователи, придерживавшиеся ложного учения о Святом Духе, стали после 362 г. называться македонианами [1414] , а также духоборами [1415] и тропами [1416] .
1414
.
1415
.
1416
. Это название, вероятно, появилось потому, что они объясняли как тропы (фигуральные выражения) или метафоры те места Писания, из которых ортодоксы делают вывод о Божественности Святого Духа. См. Афанасий, Ad Serap. Ер.i, с. 2 (torn, i, pars ii, p. 649).
Даже среди сторонников никейской ортодоксии в течение какого-то времени преобладала неуверенность насчет учения о третьей ипостаси Святой Троицы. Некоторые считали Духа безличной силой или качеством Бога, другие в лучшем случае не шли дальше сказанного в Писании. Григорий Назианзин, который со своей стороны верил в единосущие Святого Духа с Отцом и Сыном и учил ему, в 380 г. сделал примечательное признание [1417] : «Из наших мудрецов некоторые считают Святого Духа влиянием, другие — творением, третьи — Самим Богом [1418] , а четвертые не знают, что думать, из уважения, как они говорят, к Священному Писанию, не говорящему на сей счет ничего определенного. Вот почему они колеблются между поклонением Святому Духу и отказом от поклонения Святому Духу [1419] и выбирают средний путь, который на самом деле нехорош». Василий в 370 г. старательно избегает упоминаний о Святом Духе как о Боге,хотя и с намерением привлечь слабых. Иларий Пиктавийский верил, что Дух, проникающий в Божьи тайны, должен быть божественным, но не мог найти в Писании ни одного места, где Он был бы назван Богом, и полагал, что следует удовлетвориться верой в существованиеСвятого Духа, которому учит Писание и которое подтверждается сердцем [1420] .
1417
Orat.xxxi, De Spiritu sancto,cap. 5 (Op., torn, i, p. 559, и в Thilo, Bibliotheca P. Gr. dogm.,vol. ii, p. 503).
1418
[ ] , , .
1419
, .
1420
De trinitate,ii, 29; xii, 55.
Но церковь не могла удовлетвориться верой в две ипостаси. Формула крещения и апостольское благословение, а также традиционные славословия с упоминанием Троицы ставят Святого Духа на один уровень с Отцом и Сыном и требуют, чтобы божественное триединство основывалось на единосущии. Божественная триада не терпит неравенства сущностей, смешения Творца с творением. Афанасий хорошо понимал это и выступал за решение о единосущии Святого Духа, против духоборов или тропов [1421] . Так же поступали Василий [1422] , Григорий Назианзин [1423] , Григорий Нисский [1424] , Дидим [1425] и Амвросий [1426] .
1421
В четырех посланиях к Серапиону, епископу Тмуитскому, написанных в 362 г. (Ер. ad Serapionem Thmuitanum episcopum contra illos qui blasph'emant et dicunt Spiritum S. rem creatam esse),в его Opera,ed. Bened., torn, i, pars ii, pp. 647–714; также в Thilo, Biblioth. Pair. Graec. dogmatica,vol. i, pp. 666–819.
1422
De Spiritu Sancto ad S. Amphilochium Iconii episcopum (Opera,ed. Bened., torn, iii, и в Thilo, Bibl.,vol. ii, pp. 182–343).
1423
Orat.xxxi De Spiritu Sancto (Opera,torn, i, p. 556 sqq., и в Thilo, Bibl.,vol. ii, pp. 497–537).
1424
Orat. catech.,с. 2. См. также Rupp, Gregor . Nyssa,p. 169 sq.
1425
De SpirituS., перевод Иеронима.
1426
De Spiritu S.libri 3.
Это учение победило на соборах в Александрии (362), в Риме (375), и наконец в Константинополе (381), и стало обязательной составляющей соборной ортодоксии.
Соответственно, в Константинопольском символе веры было сделано следующее добавление к Никейскому: «И в Святого Духа, Который есть Господь и Податель жизни, Которому мы поклоняемся и славим вместе с Отцом, Который говорил через пророков» [1427] . Это добавление стало провозглашением единосущия Святого Духа Отцу и Сыну, хотя еще не на словах, но по факту, и наделением Его божественным достоинством и правом на поклонение.
1427
Похожие добавления к Никейскому символу веры уже делались ранее. Так, Епифаний в своем Ancoratus,с. 120, написанном в 374 г., приводит Никейский символ веры, уже повсеместно используемый, со следующим упоминанием о Святом Духе: Kai , `ev , Kai , `ev , , ' , , , , , , Kai ек Kai . Его более краткий символ веры, Апс., с. 119 (в Migne, tom. iii, 231), даже дословно совпадает с Константинопольским, но к обоим он добавляет анафематствование из Никейского символа веры.