История Христианской Церкви. Том III. Никейское и посленикейское христианство От Константина Великого до Григория Великого 311 — 590 г. по Р. Х.
Шрифт:
Арианство, таким образом, возвышается над евионизмом, социнианством, деизмом и рационализмом в том, что утверждает личное предсуществование Сына до возникновения миров, которые Он сотворил; но соглашается с вышеупомянутыми системами в том, что низводит Сына до уровня творения, а это, конечно же, предполагает Его существование во времени и смертность. Сначала арианство приписывало Ему и неизменность [1356] , но потом решило, что Он изменяется, как любое творение [1357] . Это противоречие можно разрешить (если нужно), проведя разграничение между моральной и физической неизменностью; Сын по природе Своей изменяется, но остается благим ( )по доброй воле. Арий, лишивший Сына божественной сущности [1358] , не мог приписывать Ему божественных качеств в строгом смысле слова; он ограничил Его существование, силу и знание, и явно утверждал, что Сын не знает Отца в совершенстве, а значит, не может в совершенстве явить Его. Сын по сути отличен от Отца [1359] и — как позже более решительно заявляли Аэций и Евномий, — не подобен Отцу [1360] ; это несходство в какой-то мере распространяется на все моральные и метафизические атрибуты и качества [1361] .
1356
, .
1357
– .
1358
.
1359
.
1360
. Отсюда имя , аномеи.
1361
.
Дальнейшее развитие арианства не создало ничего по–настоящему нового, но, скорее, выявило множество непоследовательностей и противоречий. Например, Евномий, для которого ясность была критерием истины, утверждал, что откровение все прояснило и человек может познать Бога в совершенстве, в то время как Арий даже Сыну отказывает в совершенном знании об Отце или о Себе. Негативный и рационалистический элемент вышел на поверхность, и споры превратились в метафизическую войну, лишенную реального религиозного смысла. Восемнадцать артикулов веры, которые арианство и полуарианство породили в период между Никейским и Константинопольским соборами, — это листья без цветов и ветви без плодов. Арианская ересь естественным образом приходила в упадок, пережила этап социнианства и достигла рационализма, в котором Христос считается просто человеком, лучшим из своего рода.
Сейчас перейдем к доводам, которые приводились в поддержку этого заблуждения и против него.
1. Экзегетическиедоводы ариан основывались на тех отрывках Писания, в которых Христос каким-то образом относился к категории творения [1362] , или в которых говорилось, что воплощенный (не предвечный и не божественный) Логос рос, чего-то не знал, уставал, печалился, испытывал другие меняющиеся человеческие привязанности и состояния [1363] , или которые учат подчиненному положению Сына по отношению к Отцу [1364] .
1362
Например, Пр. 8:22–25 (см. также Сир. 1:4; 24:8 и далее), где воплощенная Премудрость (то есть Логос) говорит (по Септуагинт е): [евр. , Вульгата possedit me] , к. . . Представляется, что этот отрывок доказывает два предположения Ария: что Отец сотворил Сына и что Он сделал это с целью сотворить через Него мир . Деян. 2:36: . Евр. 1:4: . Евр. 3:2: . Ин. 1:14: . Тж. Флп. 2:7–9. Конечно, последние два отрывка не могут быть доказательством, так как в них говорится о воплощении Сына Божьего, а не о Его предвечном существовании и сущности. Больше подходит знаменитый отрывок: , Кол. 1:15, из которого ариане делали вывод, что Сам Христос есть Бога, то есть первое творение из всех. Но — не синоним или ; напротив, самим этим термином Христос отделяется от творения и характеризуется как Творец, Хранитель и Конец творения. Творение не может стать источником жизни всего сотворенного. Следовательно, это выражение значит «рожденный прежде всего творения», то есть прежде, чем что-либо было сотворено. Текст указывает на разницу между вечным порождением Сына от сущности Отца — и сотворением мира из ничего во времени Сыном. Но между и существует разница, на которую указывает сам Афанасий: первое касается отношений Сына с Отцом, второе — Его отношений с миром.
1363
Например, Лк. 2:52; Евр. 5:8,9; Ин. 12:27,28; Мф. 26:39; Мк. 13:52 и др.
1364
Например, Ин. 14:28: . Это место также относится не к предвечному существованию Христа, а к Его уничиженному состоянию Богочеловека.
Афанасий иногда слишком легко отметает эти аргументы, говоря, что данные отрывки относятся только к человеческойприроде Иисуса. Когда, например, Господь говорит, что не знает часа и дня последнего суда, это касается только Его человеческой природы. Ибо как мог бы Господь небес и земли, сотворивший дни и часы, не знать подобного?! Афанасий обвиняет ариан в иудейском представлении, что божественное и человеческое несовместимо. Иудеи говорят: как мог Христос, если Он был Богом, стать человеком и умереть на кресте? Ариане говорят: как мог Христос, бывший человеком, быть в то же время Богом? Мы, заявляет Афанасий, христиане; мы не будем побивать Христа камнями, когда Он говорит о Своей вечной Божественности, и не оскорбимся, когда Он обращается к нам на языке человеческой немощи. Но Святой Дух учит нас провозглашать именно двойственную природу Христа: Он, как Логос и образ Отца, был вечно воистину божественным, а потом стал человеком ради нашего спасения. Когда Афанасий не может отнести такие термины, как «сделался», «был сотворен», «стал», к человеческой природе Христа, он воспринимает их в переносном значении: «выступил как», «показал себя», «представился» [1365] .
1365
и в Пр. 8:22 и далее, на которых ариане ставили особый акцент и о которых Афанасий довольно много говорит в своей второй проповеди против ариан, относятся, по его мнению, не к сущности Логоса (с Которым обе стороны отождествляли ), но к воплощению Логоса и возрождению человечества через Него; он ссылался на Еф. 2:10: «Мы — Его творение, созданы во Христе Иисусе на добрые дела». Что касается гораздо более важного отрывка, Кол. 1:15, то Афанасий дает правильное по сути толкование в своей Expositio fidei,cap. 3 (ed. Bened., tom. i, 101): [] , . , ' , .
В качестве утверждающего экзегетического довода против ариан Афанасий цитирует всем известные тексты, в которых о Христе говорится как о Боге, обладающем божественными качествами, божественным достоинством и совершающем божественные деяния, и подробно рассказывать здесь об этих текстах нет необходимости.
Конечно, экзегетика Афанасия, как и всех отцов церкви, если рассматривать ее с точки зрения современного грамматического, исторического и критического метода, содержит множество аллегорических причуд и софистических уязвимостей. Но в целом она гораздо глубже и истиннее, чем еретическая.
2. Богословскиедоводы в пользу арианства в основном негативные и рационалистические. Они говорят, что противоположная точка зрения неразумна, непримирима с монотеизмом и идеей Божественности Бога, ведет к савеллианству или гностическим заблуждениям. Действительно, Маркелл Анкирский, один из самых ревностных защитников никейского омоусианства, впал в савеллианское отрицание трех ипостасей [1366] , но большинству никейских отцов церкви удалось с безошибочным чутьем держаться между Сциллой савеллианства и Харибдой троебожия.
1366
О Маркелле Анкирском см. далее, §126.
Афанасий возражал на богословские доводы ариан с большим диалектическим умением; он выявил внутренние противоречия и философскую абсурдность их позиции. Арианство учит двум богам, несотворенному и сотворенному, высшему и вторичному богу, то есть впадает в языческий политеизм. Оно утверждает, что Христос — просто творение, однако при этом Он — и Творец мира, как будто творение может стать источником жизни, происхождения и конца всего сущего! Оно говорит, что Христос существовал до возникновения мира, но отрицает Его вечность, однако время принадлежит этому миру и было сотворено только вместе с ним [1367] , а до того существовала только вечность. Предполагается, что время существовало до сотворения предвечного Христа, то есть Сам Бог существует во времени, а это противоречит абсолютному бытию Бога. Арианство утверждает, что Бог неизменен, но, вместе с вечным порождением Сына, отрицает и вечное Отцовство, то есть предполагает изменение Божьей сущности [1368] . Афанасий обвиняет ариан в дуализме и язычестве, обвиняет их в разрушении всего учения о спасении. Ибо если Сын — творение, человек остается удаленным от Бога, как прежде; никакое творение не может искупить другие творения и объединить их с Богом. Если Христос — не Бог, то и мы тем более не можем стать сопричастными Божьей природе и детьми Бога [1369] .
1367
«Mundus поп factus est in tempore, sed cum tempore»,— говорит Августин, хотя я сейчас не могу найти это место {«нет никакого сомнения, что мир сотворен не вовремени, но вместе современем» — «О граде Божием», кн. 11, гл. 6}. Время — форма последовательного существования всего творения. Арий воистину мог сказать: время появилось вместе с Сыном, как первым из творений. Но он не сказал этого, а объявил время возникшим до Сына.
1368
Меньше веса имеет возражение, выдвинутое Александром Александрийским: так как Сын есть Логос, то арианский Бог до сотворения Сына должен был быть , неразумной сущностью.
1369
См. вторую проповедь против ариан, cap. 69 ff.
§125. Полуарианство
Полуариане [1370] , или сторонники подобосущия [1371] Отца и Сына, колебались в теории и на практике между никейской ортодоксией и арианской ересью. Их учение производит впечатление не внутреннего примирения противоположностей, которые на самом деле были непримиримы, но дипломатического умолчания, временного компромисса, juste milieu.Они настаивали на идее подчиненности Сына Отцу больше, чем кто-либо из отцов церкви никейского периода, но настало время ясно и четко сформулировать их идеи.
1370
.
1371
. Евсевианаминазывали ариан и полуариан, которые в течение какого-то времени объединились как политическая партия под руководством Евсевия Никомедийского (не Кесарийского) против сторонников Афанасия и Никейского символа веры.
Это учение содержится в вероисповедании, предложенном на Никейском соборе Евсевием Кесарийским, но отвергнутом, а также в символах веры, принятых соборами в Антиохии и Сирмии с 340 по 360 г. В богословском отношении лучшим представителем полуарианства был сначала Евсевий Кесарийский, наиболее близко державшийся к теориям Оригена, которым восхищался, а позже — Кирилл Иерусалимский, который подошел ближе к ортодоксии никейской партии.
Главный термин полуарианства — homoi-ousion,в отличие от homo-ousionи hetero-ousion.Система полуарианства учит, что Христос — не творение, Он так же вечен, как Отец, но обладает не той же, а лишь подобной сущностью и подчинен Ему. Она соглашается с Никейским символом веры в том, что утверждает вечное порождение Сына и отрицает Его сотворение, но, как и арианство, она отрицает единосущие Его Отцу. Поэтому ни одну из противоборствующих партий эта система не удовлетворяла, и обе обвиняли ее в логической непоследовательности. Афанасий и его друзья, критикуя полуариан, утверждали, что можно говорить о подобии качеств или отношений, но не сущностей — они либо идентичны, либо различны. Можно сказать, что один человек подобен другому не по сущности, но по внешности и облику. Если Сын, как соглашались полуариане, — из сущности Отца, значит, Он должен быть единосущным с Ним. Ариане же, в равной мере критиковавшие полуариан, заявляли: нет среднего положения между вечным и сотворенным; если один только Бог Отец не был сотворен, значит, все остальное, в том числе Сын, сотворено, а следовательно, Он другой сущности и не подобен Отцу.
Полуарианство, на которое давили с двух сторон, не могло существовать долго. Уже до Константинопольского собора большая часть его представителей перешла на сторону ортодоксии [1372] .
§126. Возрождение савеллианства. Маркелл и Плотин
I. Евсевий Кесарийский: две книги против Маркелла и три книги De ecclesiastica theologia(после его Demonstratio evang.). Иларий: Fragmenta,1–3. Василий Великий: Epist.52. Епифаний: Haeres.72. Rettberg: Marcelliana.Gott., 1794 (сборник отрывков из трудов Маркелла).
1372
Булл отзывается о полуарианстве весьма пренебрежительно (1. iv, 4, 8, vol. , pars ii, p. 779): «Semi-Arianus, et semi-Deus, et semi-creatura perinde monstra et portenta sunt quae sani et pii omnes merito exhorrent. Filius Dei aut verus omnino Deus, aut mera creatura statuatur necesse est; aeternae veritatis axioma est inter Deum et creaturam, inter non factum et factum, medium esse nihil».Похожего мнения придерживается Уотерленд (Waterland: A Defence of some Queries relating to Dr. Clarke's Scheme of the Holy Trinity, Works,vol. i, p. 404).