История и повседневность в жизни агента пяти разведок Эдуарда Розенбаума
Шрифт:
Покончив с этой частью дела, а затем с расписанием будущих гастролей, Розенбаум пришел к Корвин-Пиотровскому. Последний рекомендовал ему обратить особое внимание в этой гастрольной поездке на города Заверце (металлургический и цементный заводы), Домброву Гурничу (сталелитейный и рельсовый заводы, угольные шахты) и Бендин (угольные шахты, чугунолитейный завод, мебельная фабрика Гроссмана), где, по его словам, еще могут находиться «тлеющие угли» революционного рабочего движения. Здесь необходимо наладить усиленную работу агентов из рабочих. Ставилась также задача проверить работу агентов в городах Гурного Шленска: в Кракове, Дрогобыче и Величке, а также «прозондировать» Львов на предмет наличия там почвы и для прокоммунистического движения, и для сепаратистского движения украинцев.
В Лодзи он, пробыв всего лишь день, повидался с Михаилом Казакевичем и Зигмунтом Миклашевским. Оба говорили о явном успокоении на фабриках и заводах, хотя на днях арестованы несколько подозрительных рабочих и служащих из еврейской больницы и с городских скотобоен. Козакевич сообщил, что по его заданию Возьницкий и Домбровский ведут усиленную слежку за частными и мелкими городскими предприятиями, но пока безрезультатно. «Сеть сотрудников действует исправно, а главное — охотно», — при прощании заявили они.
В Заверце Розенбаум встречался со своими сотрудниками Феликсом Щепанским и Дионизием Дзевульским. Щепаньскому удалось выявить остатки организации «Власть Трудящемуся Классу», которую возглавляли Гирш Гордон и Шаи Шеваха. В этой группе всего лишь 17 человек, в основном рабочие цементного и металлургического заводов. Дзевульский к представленному списку устно добавил еще троих подозрительных людей. С полученными сведениями Розенбаум обратился к начальнику местного отдела госбезопасности капитану Томашевскому с просьбой об аресте в ближайшую ночь всех упомянутых в списке лиц. Данная акция в указанное время была проведена. На следующий день, назначив Дзевульского ответственным по разведке в районе Заверце, Розенбаум выехал в Катовице.
Прибыв в Катовице, Розенбаум встретился с Каролем Граппом и Вернером Вредэ. Грапп, курирующий ситуацию в Катовице, Бендине и Домброве Гурничей, заявил об успокоении в рабочей среде, хотя его помощник в Бендине шахтер с шахты «Нептун» Кароль Мышковский подозревал в коммунистических настроениях около 30 человек. Он составил список этих лиц. Вернер Вредэ сообщил, что благодаря его сыну, а также агенту Михаилу Микушевскому в Хожеве удалось выявить и арестовать по приказу полковника Корвин-Пиотровского (к нему с донесением ездил Вредэ-младший) семь рабочих-пропагандистов.
Помимо этого, Вернер Вредэ рассказал о попытках видного деятеля Гурного Шленска Войтеха Корфанты объединить всех местных рабочих в легальный союз «Роботник Гурношленски» («Гурношленский Рабочий»). Главная ее цель — недопущение в рабочую среду рабочих из других городов страны, создание специальных конфликтных комиссий из членов союза для разбора недоразумений между рабочими и работодателями, а также основание беспроцентных ссудных касс для членов опять-таки рабочего союза. Отношение к этим мероприятиям со стороны большинства рабочих пока остается пассивным. Рабочие же революционной ориентации бойкотируют эту деятельность Корфанты.
После докладов агентов Розенбаум предложил им подобрать возможность и время для того, чтобы вместе съездить в Бендин, Домброву Гурничу и Мысловицы. Уже на следующий день импрессарио вместе с Граппом поехали в Домброву Гурничу. Сам он остановился в гостинице, а Грапп сразу же ушел к здешним своим помощникам. Через некоторое время Грапп вернулся в гостиницу в сопровождении двух рабочих: Семена Шабловского — мастера завода «Гута Банкова» и Иоахима Яворского — шахтера с угольной шахты «Оржел». Грапп представил их Розенбауму и коротко охарактеризовал каждого из них. Затем они рассказали, что им известно о настроениях рабочих. Шабловский, в частности, заметил, что «в
На основании услышанного последний заявил рабочим об их приеме в число своих сотрудников и о временном их подчинении Граппу, при этом выдал им по 200 злотых за труды под расписку. На этом встреча закончилась, новоиспеченным сотрудникам были даны последние рекомендации, после чего Розенбаум с Граппом поехали поездом в Бендин. Уже через 15–20 минут они были на местном вокзале, откуда сразу же отправились на частную квартиру помощника Граппа Кароля Мышковского — рабочего с угольной шахты «Нептун». Его удалось застать дома. Это был старый холостяк, человек трезвый и набожный. В его комнате, кроме стола, стула, тумбочки и лежанки, на стене висела, судя по всему, самая дорогая из всех предметов его дома — икона Божией Матери Ченстоховской. Перекрестившись на икону, Мышковский сообщил, что со времени своей последней встречи с Граппом и передачи им списка подозрительных лиц в Бендине ничего нового не произошло. «Правда, — добавил, подумав, рабочий, — от рабочих соседней сосновской шахты «Минерва» я слышал, что там, среди шахтеров вертится последнее время какой-то подозрительный субъект, якобы представитель книгоиздательства «Арс» и продает им по очень низким ценам всякого рода брошюры, гравюры, календари, а потом неофициально показывает и раздает любопытным брошюрки, написанные в духе коммунистов. Больше новостей не имею».
Вскоре после этого агенты разошлись, вернее, Мышковский остался дома, а Розенбаум с Граппом вышли на улицу. Глянув на часы, импрессарио сообразил, что еще не поздно и до закрытия госучреждений остается около часа; он предложил Граппу зайти в ресторан и заказать обед на двоих, а сам бегом бросился в местный отдел госбезопасности. С начальником последнего он быстро уладил дело об аресте уже ночью лиц, отмеченных в списке Мышковского, после чего присоединился к Граппу. После обеда оба электротрамваем выехали через Сосновец в Катовице.
По дороге Грапп предложил задержаться на пару часов в Сосновце, чтобы там переговорить со своими знакомыми в интересах политического сыска. Тогда же условились, что импрессарио будет ждать его в пределах часа в кондитерской «Кристал», которая находилась на привокзальной площади. Только и успел Розенбаум выпить чашечку кофе, как вернулся Грапп и предложил ехать с ним на улицу Пилсудского к его знакомому, который уже ожидает их у себя дома. Этим знакомым оказался мастер Сосновского металлургического завода «Корона» Антоний Пешхлевский. Квартира его находилась в помещении, принадлежащем заводу, и состояла из двух комнат с кухней. Перед приходом нежданных гостей он, по договоренности с Граппом, отправил жену с детьми в город, так что приход последних ожидался лишь часа через два. С учетом этого он сразу перешел к делу.
Пешхлевский с места заявил, что согласен на совместную работу в политразведке. О существовании среди рабочих какой-либо революционной организации он пока ничего не слышал, но предполагает, что такая организация в ближайшее время может появиться, так как рабочие интересуются литературой по вопросам коммунистического мировоззрения. Часть из них недавно охотно приобретала брошюры «Воспоминания о Карле Марксе», «Социалистическая революция в России» и др. у некоего представителя книгоиздательства «Арс» Фридмана. Из любопытства он сам купил упомянутые брошюры и в подтверждение сказанного показал их Розенбауму. Последний хотел выкупить их у рабочего, но тот отдал брошюры шефу бесплатно. После этого Пешхлевскому были даны конкретные задания по сыску; он был подчинен по этим вопросам Граппу, но первое вознаграждение и аванс на расходы по разведке в размере 300 злотых при прощании вручил ему Розенбаум.