История Консульства и Империи. Книга II. Империя. Том 4. Часть 1
Шрифт:
Эльба оставалась без обороны от Магдебурга до Гамбурга, ибо между ними не имелось ни одного укрепленного пункта. Этот предмет занимал Наполеона со дня подписания перемирия, и, задумав несколько планов, он отправил генерала Аксо на места, проверить, какой из них подойдет лучше. В результате решили построить в Вербене, ближе к Магдебургу, чем к Гамбургу, в излучине Эльбы при повороте ее с севера на запад, своего рода земляную цитадель с частоколом, снабженную бараками и складами, в которой смогут достаточно долго продержаться 3 тысячи человек. Оставался Гамбург, последний и важнейший предмет внимания Наполеона.
Нужно было защитить этот великий торговый город, ставший одной из главных причин отказа от необходимого мира. Времени, к сожалению, недоставало; и тут, как и всюду, Наполеон мог успеть распорядиться только насчет самых насущных работ.
Ниже Гамбурга, в самом устье Эльбы, оставался еще форт Глюкштадт, охрану которого Наполеон поручил датчанам. Таким образом, вся линия Эльбы от гор Богемии до Северного моря обросла бы укрепленными пунктами, сила каждого из которых соответствовала бы его роли, и принадлежавшими нам мостами, чтобы войска могли произвольно перемещаться с одного берега на другой. Максима Наполеона о том, что реки следует оборонять наступательно, то есть обеспечив себе все переправы, получила на Эльбе самое искусное применение.
Однако следовало покрыть все расходы на работы, ради быстроты исполнения оплатив их наличными деньгами, а военные расположения снабдить огромными продовольственными запасами, дабы обеспечить всем необходимым войска, которым предстояло перемещаться на линии. И здесь Наполеону не отказали ни изобретательный ум, ни безжалостная воля: он нашел способ переложить тяжкое бремя войны на плечи населения.
Мы знаем, что он приказывал Даву жестоко покарать обитателей Гамбурга, Любека и Бремена за мятеж, немедленно расстрелять бывших сенаторов, офицеров и солдат ганзейского легиона и чиновников, не успевших скрыться, а затем составить список пятисот главных негоциантов, чтобы захватить их собственность. Отдавая такие приказы, Наполеон рассчитывал на непреклонную суровость Даву, но также, к чести обоих, на его здравомыслие и честность. Маршал прибыл в город через несколько дней после генерала Вандама и не нашел ни одного правонарушителя, взявшись за дело таким образом, чтобы никого и не найти. Граница с Данией, находившаяся у самых ворот города, помогла ему всех спасти.
Маршал был безмерно счастлив, что ему не пришлось никого расстреливать. Оставалось составить проскрипционные списки, попадание в которые влекло потерю имущества, а не жизни, но и эта мера казалась ему не более благоразумной, чем первая. Все виновные (или предположительно виновные) гамбуржцы, пребывая в небольшом предместном городке Альтона, просились домой и были в тягость Дании, не хотевшей компрометировать себя перед Францией. Даву убедил Наполеона, что лучше простить тех, кто захочет вернуться в ближайшее время, наложив на них в качестве единственного наказания значительную контрибуцию, которую они поначалу притворятся неспособными выплатить, а затем выплатят. Так, отделавшись испугом, они будут всё же наказаны весьма чувствительным для них и весьма полезным для армии образом – деньгами. Никакой крови и огромные ресурсы – вот к чему сводилась политика, которую Даву посоветовал императору.
Наполеон, жаждавший больших ресурсов и вовсе не жаждавший крови, согласился на сделку. Так было решено, что гамбуржцы, вернувшиеся в течение двух недель, будут прощены, остальные подвергнутся секвестрованию, а Гамбург уплатит продуктами и деньгами контрибуцию в пятьдесят миллионов. Небольшая часть контрибуции выпадала Любеку, Бремену и деревням, находившимся под контролем 32-й дивизии. Деньгами надлежало выплатить 10 миллионов, срочными векселями – 20. Для оставшегося открыли счет: продавали лошадей, зерно, рис, вино, солонину, скот и лес. В тот же счет вносилась стоимость домов, которые предстояло разрушить ради возведения оборонительных укреплений Гамбурга. Гамбуржцы подняли великий стон, хотели жаловаться Наполеону (он отказался принять их) и на сей раз нашли непреклонным Даву, несколькими днями ранее защитившего их. Тем не менее они заплатили часть контрибуции, деньгами и продуктами, что было для нужд армии важнее всего. Около 10 миллионов отправили в Дрезден; огромные количества зерна, скота и спиртного погрузили на суда для отправки вверх по течению Эльбы.
Завладев ресурсами, Наполеон распорядился ими так, чтобы обеспечить пропитание
Так Наполеон превратил Эльбу в мощную линию обороны и в неисчерпаемый источник пополнения продовольственных припасов. Но он не ограничился укреплением одной этой линии. В Лигнице за Дрезденом и в Эрфурте перед Дрезденом он также хотел располагать полностью снабженными складами. Пользуясь богатством Нижней Силезии, где была расквартирована армия, сражавшаяся в Бауцене, и не имея причин щадить эту провинцию, Наполеон приказал ежедневно заготавливать больше необходимого, используя двухмесячное перемирие для создания двадцатидневного запаса продовольствия. За Дрезденом, в Эрфурте, Веймаре, Лейпциге и Вюрцбурге, саксонских и франконских краях, он находился у союзников и пользовался ресурсами страны, платя за всё, что брал. Однако он обошелся без подобных церемоний в отношении Лейпцига, который выказал открытую враждебность. Наполеон приказал вывезти хлопковые и шерстяные ткани, зерно, спиртное, которыми были переполнены лейпцигские склады, и оккупировать общественные учреждения, чтобы устроить в них госпитали, а затем дополнил эти меры угрозой сжечь город при первом же мятежном движении. Эрфурт, Наумбург, Веймар и Вюрцбург были также наполнены госпиталями. Наполеон вооружил Вюрцбург и Эрфурт, дабы располагать цепочкой укрепленных пунктов на пути в Майнц на случай непредвиденных событий и отступления. Как мы уже не раз замечали, не желая допускать возможной неудачи в политических расчетах, он всегда допускал таковую в расчетах военных. Наконец, имея возможность найти оружие, боеприпасы и некоторые предметы снаряжения только во Франции, тогда как продовольствие можно было найти всюду, Наполеон заключил сделки с германскими компаниями по доставке из Майнца в Дрезден предметов вооружения и снаряжения, которые невозможно было раздобыть в Саксонии.
Вот посредством каких мер Наполеон задумал надежно защитить и обильно снабдить всем необходимым свою боевую линию ко времени возобновления военных действий. Оставалось позаботиться о приведении численности войск в соответствие с масштабами будущих операций, и Наполеон не забыл и об этом.
Хотя Наполеон и льстил себя надеждой, что Австрия присоединится к его планам, он всё же принял меры и в обратном предположении и подготавливал в Вестфалии, на Рейне и в Италии три резервных армии, способных в ближайшее время вступить в кампанию. За два месяца перемирия, которые он надеялся растянуть до трех, формирование этих армий, начавшееся в марте, должно было завершиться.
В Вестфалии из реорганизованных полков Русской армии формировались два больших корпуса, по шестнадцать и двенадцать полков, предназначавшиеся Даву и Виктору. Пока завершалась их организация, Наполеон распорядился о местах их расположения и применения. Корпус маршала Виктора был направлен на пограничную линию перемирия и расквартирован у Одера в окрестностях Кроссена, для завершения обучения и снабжения в соответствии с предписаниями, данными всем корпусам. Ожидая главного удара союзников в верховьях Эльбы, Наполеон решил, что Даву, подкрепленному датчанами, будет много четырех дивизий для охраны ганзейских департаментов и нижнего течения Эльбы, и задумал разделить его корпус. Даву оставили две дивизии, а две другие Наполеон вверил генералу Вандаму и разместил в Виттенберге, откуда генерал мог в случае нужды подтянуть их к себе или отослать в низовья Эльбы, если они понадобятся Даву.