История, которая меняет
Шрифт:
Таким образом, я приобрел возможность своими глазами осматривать необходимые мне локации. Наверное, в силу своей молодости, Маэлен воспринимала все происходящее как своеобразную игру. Но я отлично понимал, что на кон поставлена уже не одна жизнь и ошибка была просто недопустима. В один из вечеров, когда мы были заняты просмотром сделанных изображений, мое внимание привлекло одиноко стоящее здание. С первого взгляда оно выглядело как многоэтажный паркинг, один из тех, что часто как дополнение строятся вместе с большими супермаркетами либо же торговыми центрами по всему миру.
– Что это?
– Маэлен внимательно посмотрела на интересующее меня фото. Несколько секунд подумав, ответила.
– Парковка большого жилого комплекса.
– А где сам комплекс?
– А сам комплекс остался в памяти людей как проект.
– Отлично. Ты сможешь туда попасть и хорошенько осмотреться? Мне интересен сквозной выход.
Маэлен пожала плечами.
– Возможно, если там не будет охраны.
Я старался зацепиться за любую возможность оказаться в выигрышном положении. Каждую секунду меня терзали сомнения, и я становился еще более придирчивым то к одному, то к другому моменту. Всякий раз, нам приходилось возвращаться к возможному развитию событий, и выстраивать нашу стратегию опираясь на все новые и новые окружающие нас факты.
Как-то вечером, я увидел как Маэлен стоит у окна, и смотрит куда-то вдаль, за черную пелену, покрывающую крыши фавел. Ее маленькая фигурка была беззащитной и неуверенной, но она смотрела в свое будущее с такой надеждой и верой в меня, что мое сердце сжалось от боли за нее.
– Маэлен, послушай. Я действительно не знаю, что произойдет когда я выйду из этой квартиры. Не знаю, буду ли я жив через час, не имею ни малейшего понятия, как поступят те люди, которых я считаю друзьями. Я не могу обещать тебе что-либо, пока нахожусь в такой ситуации. Моя благодарность сейчас - это открытое сердце и вера в то, что между нами есть та самая искра дружбы, которую вряд ли может потушить какой-либо дождь событий. Мы вырвемся из этой западни. Я приложу все усилия, чтобы твоя жизнь изменилась, и ты получила все то, что заслуживаешь. Мы вместе попытаемся сделать невозможное: мы изменим нашу реальность.
Это был один из тех решающих моментов, после которых мы обретаем уверенность в том, что нам придется сделать в будущем.
41
С самого утра Ричард отправился к единственному свидетелю по делу Стефана Майерса. У него в голове постоянно крутились слова из полученного письма. Он бесконечно прокручивал их в своей голове. В его жизни было не много сюрпризов. В основном все происходило по определенному, выработанному с годами плану. Сначала совершалось преступление. Потом они с Сайленом искали преступника. Затем, если повезет, ловили его. На этом их работа заканчивалась, но неизменно все повторялось. Та ситуация, в которую он попал, была из ряда вон выходящей. С одной стороны, ему хотелось просто отстраниться, забыть о существовании Майерса, Мари, Уотенберга. Отправиться с Сайленом на стрельбища или просто уехать с семьей из города. Даже навестить драгоценную Кайлу, со всеми исходящими часами бессмысленных разговоров. Но в нем самом было что-то большее, чем дающий права жетон и холодный, наделяющий властью, бездушный пистолет. И именно из-за этого, давно забытого чувства он сейчас направлялся в сторону, определяющую его как человека, мужа, друга. Переминаясь с ноги на ногу, он позвонил в дверь Мари. Через несколько секунд услышал знакомый женский голос и немного успокоился. Еще через пять, наслаждался чуть терпким, ароматным кофе.
– Вы замечательно готовите кофе, Мари.
– Спасибо, Вы мне об этом говорили в Ваш прошлый визит.
Ричард внимательно наблюдал за Мари. Что-то неуловимое изменилось в ее поведении. Уверенный и спокойный взгляд. «Она знает» - подумал Ричард. Она тоже получила от него письмо.
– Как Ваши дела? Не было ли от Мистера Майерса известий?
Мари окинула Ричарда пристальным взглядом. «Слишком пристально» подумал он.
– Нет, к сожалению, ни от Майерса, ни от полиции никаких известий не было. Вы вообще занимаетесь этим делом?
От этих слов, изрядно приправленных чувственной окраской, Ричарду стало понятно, что Мари перешла в нападение. Он, не сводя глаз с женщины, продолжал внимательно следить за ее мимикой, взглядом, движениями, всем тем, что может выдать ложь, сомнение или хотя-бы наличие информации. Но кроме очередной реплики в сторону власти, частью которой он являлся, не было совершенно ничего. Если в прошлый его визит перед ним сидела женщина подавленная и растерянная, то сейчас Мари разыгрывала спектакль. Ричард решил сыграть ва-банк.
– У меня есть информация.
Мари вопросительно вскинула голову.
– Накануне мистер Майерс дал о себе знать.
– Вы знаете где он находиться?
Ричард отрицательно качнул головой.
– Нет, не знаю, но предполагаю, что знаю, где он будет находиться через какое-то время.
Спрятав глаза, Мари ответила:
– Предположение ничего не значат, я полагаю, что Вы мне что-то не договариваете.
– Почему Вам так кажется?
– Потому что если бы со Стефаном было бы все в порядке, то из всех людей в Бразилии я единственная, которую он известил бы о своем положении.
Ричард отставил чашку.
– А разве я говорил, что с ним все в порядке?
Глядя на Мари Ричард подумал: «она мне не верит и поэтому ничего не скажет». Из своей практики он знал, что люди врут часто, зачастую неоправданно. Журналисты качественных изданий реже и то ради выгоды, а сплетницы подобные Мари, работающие на желтые страницы различных таблоидов бесконечно, и без какой-либо на то причины. Поэтому сколько бы он ни всматривался в честные и искренние глаза сидящей свидетельницы, ему бесконечно казалось, что она лжет. Но вычленить ручей лжи из целой реки лжи было попросту невозможно. Он улыбнулся и попробовал сгладить ситуацию.
– Во всяком случае, я не от имени полиции, а лично от своего приехал сообщить Вам новость, которой располагаю. Имейте терпение, мы не сидим на месте.
Мари сделала глубокий вдох и точно так же медленно выдохнула.
– Спасибо. Просто Вы меня должны тоже понимать. Я переживаю об этом человеке.
– Я Вас понимаю. Спасибо за кофе, мне пора.
– С этими словами Ричард встал, аккуратно пожал, вежливо и отчасти примирительно, протянутую руку, и быстрыми шагами направился к входной двери.
42
Маэлен вернулась домой на час позже обычного. За последние дни этот час был одним из самых тревожных. И не только потому, что я переживал за Маэлен, я переживал за то событие, которое должно было произойти. Она зашла и молча подняла над головой руку со сжатым кулаком. Потом чуть прищурив глаза улыбнулась. За эти дни Маэлен очень изменилась. Из маленького тлеющего уголька она превратилась в пропитанное уверенностью пламя. Это уже была не та Маэлен, которую я знал. Жгучая экспрессия вырвалась на свободу. Томная испанская бестия, знающая, что именно она делает и принимающая то, на что она способна пойти ради нашей общей цели. Во мне был гнев, в ней была страсть, и имя нам было Прайд.