История, которая меняет
Шрифт:
Маэлен, как и я понимала, что в тот момент, когда она открыла мне двери своей квартиры, ее дальнейшая жизнь в фавеле была попросту невозможна, а ее личная жизнь подвергалась точно такой же угрозе, как и моя. На что она надеется? Или в действительности она просто скрывает свою человечность под ледяной маской страха? Мне было приятно думать именно так. В конце концов, разве суть не в том, чтобы проявлять человечность в абсолютно не человеческих условиях? Иначе, смысла в человеке как виде было бы не больше, чем в открытой консервной банке. Вся жизнь - это путешествие по целой вселенной разноцветных мыльных пузырей связанных между собой чудесными линиями волшебства жизни. Не стоит ждать от волшебника поблажек, он свою работу сделал, нам
34
Выйдя из кабинета шефа, Ричард тихо прикрыл дверь.
– Сайлен, старик выразил нам с тобой благодарность в виде внепланового отпуска.
– Нас отстранили?
– Спросил Сайлен.
– Почти.
– Не скажу, что удивлен. У меня вчера созрела одна мысль, пошли я тебе кое-что покажу.
Зайдя свой кабинет, который уже несколько лет напарники делили на двоих, Ричард понял, что сегодняшнюю ночь Сайлен провел именно здесь. Весь стол был усеян какими-то справочниками, исписанными листами и прочим бумажным хаосом который разводил вокруг себя Сайлен во время работы. Почувствовав что он на что-то наступил, Ричард посмотрел под ноги. Десяток опустошенных кофейных стаканчиков валялись вокруг мусорной корзины.
– Выкладывай.
– Садись и слушай.
– Вынув из кармана и протянув небольшой диктофон, напарник откинулся в кресле.
Ричард подвинул стул и, усевшись за свое рабочее место, включил аудио запись. Раздался мужской голос. Прослушав переписанную с автоответчика запись, перешел к следующей, которую Сайлен, видимо, взял из местного полицейского архива.
– Ну как тебе? Даже на слух сразу становится ясно, что нам звонил не покойный Уотенберг. К обеду будет официальное заключение экспертов.
Прослушав запись еще несколько раз, Ричард спросил:
– Ты хоть завтракал?
– Нет. Всю ночь искал голос Уотенберга.
– Молодчина Сайлен, молодчина.
– Эти слова хоть и были искренними, но звучали тихо и как-то особенно апатично.
– Пойдем напарник, нужно хорошенько подкрепиться. Правильно говорят, что дело считается закрытым не тогда, когда преступник пойман, оно считается таковым, если интересы государства превозносятся над интересами проживающих в нем граждан. Рио - это не место для грусти или печали. Рио де Жанейро это не просто город контраста, это яркий исполин, сумевший объединить в себе не только бедность и богатство, счастье и горе, успех и проигрыш. В Рио каждый рано или поздно находил надежду. А надежда это уже определенная победа, если не над сложившимися обстоятельствами, то однозначно над собственным миром грез и молитв.
– Рич, ты отдавал кассету финансовому отделу?
– Нет.
На лице Сайлена заиграла улыбка.
– Отлично, позавтракаем по дороге.
– Куда ты собрался?
– Нам необходимо встретится с Джимом.
– А ты случайно не забыл, что нас фактически освободили от этого дела.
– Ну, во-первых, это будет дружеская встреча, а во-вторых, официально мы все еще занимаемся всем этим дерьмом. Мы ее толкнем финансовому. Обычная межведомственная сделка.
Ричард с недоверием посмотрел на напарника:
– Ты хочешь продать информацию?
– Не продать, а обменять. Слышал о таком понятии как «бартер»? Все равно этим парням из финансового ничего не светит. А тут признание.
– Оно ничего не даст, там одна вода.
– Ну, вот и хорошо. Главное, что там есть голос самого Стефана Майерса. Нужно заставить Джима немного помечтать о своем повышении.
Как ни пытался, но Ричард не мог понять к чему ведет напарник.
– Зачем нам все это надо?
После некоторого молчания Сайлен ответил:
– Не нам, Майерсу. Для начала мы заставим выдать нам все, что имеется у финансового, а потом ты возьмешь то, что нам удастся достать, и направишься к своему новому знакомому.
Ричард хлопнул Сайлена по плечу.
– Если нас в итоге уволят, то меня радует, что Джим отправится следом.
Офицеры колко рассмеялись.
35
Я аккуратно пробрался в отведенную мне кухню. Мое спальное место ограничилось двумя сложенными пополам одеялами и одной подушкой. Надо отдать должное хозяйке, повсюду царили чистота и порядок. Каждой вещи было отведено свое место, а любые попытки вторжения обнаглевших насекомых, изначально пресекались огромным количеством специальных ловушек.
– Ты давно живешь одна?
– В этой квартире я живу одна с того самого момента как поселилась. А это уже, ни много ни мало, пять лет.
Я кивнул:
– Приличный срок для достаточно юной девушки.
Маэлен прошла в душ. Не желая смущать себя, я перевернулся на бок. Шум падающих на кафель капель чем-то напоминали один из тех спонтанных, летних, проливных дождей, когда большинство людей начинают искать укрытие, а некоторые, самые отважные, специально замедляют шаг, или вообще, остаются на месте, для того чтобы полноценно насладится освежающей влагой.
Постепенно я начинал проваливаться в сон. Лес, при каждом шаге босые ноги утопают в мягкой подстилке из мха и редких, немного влажных, сорванных природой листьев. Блеск солнечных лучей, которые как будто играючи, пробиваются через густые кроны высоких деревьев, заставляет прищуривать глаза, и в тоже время, захватывает воображение. Откуда-то издалека доносится чарующее душу пение. Повернувшись, я иду на ветер такой знакомой моему сердцу мелодии. Возможно ли это? А разве наши возможности не являются сладкими плодами наших желаний и стремлений? Хитро переплетенные корни заставляют изменять темп, изначально показывая всю непредсказуемость выбранного направления. Солнце устремляется ко сну, погружая лес в легкую, завораживающую сознание дымку. Прекрасные ноты буквально окутывают стремящуюся к ним душу, тем самым лаская и успокаивая напряженный слух. Сгущающийся туман лишает возможности воспринимать мир привычно, но в этом я больше не нуждаюсь. Мне хватает той далекой, священной искры, которая поблескивая, не дает сбиться с этого сложного, но обязательного к покорению, пути.
– Мне пора уходить, будь осторожен.
Приоткрыв глаза, я кивнул.
– Ты тоже.
Звук захлопывающейся двери прозвучал как итог сегодняшнего утра. Я был чист, в безопасности и спокоен. Она ушла, а я закрыл глаза и вновь увидел нечто недоступное для того кто не спит. Скользнув капелькой росы на мягкий лепесток счастья, стал частью расцветающих в бескрайнем поле вечности цветков. Я почувствовал саму жизнь. Не знаю, сколько времени я проспал, но казалось недостаточно. Все тело ломило как будто после тяжелой работы. Аккуратно проверив жалюзи, мне стало не по себе. Солнце клонилось к закату, а Маэлен все еще не было. Не покидая кухни, я выглянул в комнату, никого. Она уже давно должна была вернуться. Я почувствовал, как беспокойство начало возвращаться. В моем положении, любое, не оговоренное событие, говорило само за себя. А вдруг кто-нибудь видел, как я ночью проскользнул? А если это изначально был коварный план моей поимки. Я глубоко вдохнул. Чтобы не произошло, главное не поддаваться панике. Пальцем приподняв одну из пластиковых полос, я попытался отвлечься и стал наблюдать за происходящим на улице. Маленькая, с виду хрупкая женщина, одетая в разноцветную футболку и оранжевые бриджи, несла просто огромный тюк неизвестно чего. Особенно качественно эту картинку подчеркивал позади идущий мужчина. В отличие от нее, его руки были заняты дымящейся сигаретой и сотовым телефоном. Матерые приверженцы феминизма сказали бы: «Вот она, свобода женского индивидуализма». Хотя нет, глупости. Они бы это сказали, если бы груз нес мужчина, а женщина указывала ему, как именно он должен это делать. Суть в том, что главное - это картинка, а остальное делают слова. Тенденция - это когда слушающая одного, популярного индивидуума толпа, начинает копировать мысли этого самого индивидуума.