История Куллерво

Толкин Джон Рональд Руэл

И вот, когда Куллерво подрос и стал сильней, Унтамо послал за ним и молвил так: «В доме своем я приютил тебя и отмерял тебе плату по заслугам: сытный обед или затрещину по уху. Теперь пришло время трудиться, и дам я тебе работу слуги. Пойди и сделай мне вырубку в чаще Голубого леса. Иди же». И Кули пошел. Но не был он раздосадован, ибо, хоть и минуло лишь два года, с топором в руке чувствовал он себя возмужавшим, и пел он, пока шел к лесу.

Песнь Сакехонто в лесу.

Ныне вправду стал я мужем, Хоть немного лет прожил я, Но весна в лесных просторах Мною, как и встарь, любима. Благородней

я, чем прежде, Пятерых мужей сильнее, И отца со мною доблесть, В час весенний в чаще леса Сильно вырос Сакехонто. О топор, мой брат любимый, Ты топор под стать герою, Мы идем рубить подсеку, Стройные крушить березы, Целый день тебя точил я, К ночи сделал топорище, Чтоб по дереву удары Отзывались в высях горных, И стволы ложились наземь, В час весенний в чаще леса Все круши, моя секира.

Так и шел Сакехонто к лесу, вырубая все на своем пути и не заботясь об уроне, и позади него остался большой повал деревьев, ибо велика была его сила. Так пришел он в лесную чащу, что раскинулась высоко на склонах сумрачных гор, но не страшился он, ибо был в родстве с дикими созданиями и с ним было волшебство Мусти. Выбирал он самые могучие деревья и рубил их, валя крепкие одним ударом, а тонкие - с пол-удара. И когда подле него легли семь могучих стволов, он внезапно швырнул свой топор так, что расщепил им могучий дуб, и тот застонал, а топор задрожал.

И прокричал Саке: «Пусть Танто, Властелин Смерти, делает такую работу и пошлет Лемпо стричь деревья». А после запел он:

Пусть побеги здесь не всходят, Лист травы не зеленеет, Пока твердь стоит земная, Лунный лик пока сияет И свой луч бросает тусклый Меж ветвей в лесу у Саки. Если в землю зерна лягут, Если и взойдут посевы, Нежный лист их развернется, Чтобы стеблю дать дорогу, Пусть они не колосятся, Желтые вершки не зреют В этой вырубке средь леса, Здесь, в чащобе Сакехонто.

Через некоторое время Улто пришел посмотреть, как сын Кампы, раб его, расчистил лес, но увидел не вырубку, а безжалостное разорение тут и там, да порчу лучших деревьев. И подумал он: «Для этой работы слуга не подходит, ибо испортил он лучшие деревья, и уж не знаю я, куда послать его и к чему приставить». И подумав так, послал он юношу огораживать поля. И Хонто принялся за эту работу. Собрал он самые могучие из срубленных деревьев, и срубил к тому другие, ели и высокие сосны голубой Пухосы, и использовал их как колья для забора. Накрепко переплел он их рябиной и сделал из деревьев длинную стену без щели и просвета. Не оставил он в ней ни ворот, ни дверей, а про себя мрачно подумал: «Тому, кто не может парить в высоте, подобно птицам, и рыть нору, подобно диким зверям, никогда не преодолеть изгородь Хонто».

Но прочная эта ограда разгневала Улто, и бранил он своего раба за изгородь без ворот и дверей, без щели и прохода, что раскинулась на широких просторах, вздымаясь до самых облаков Укко. Оттого зовут люди высокую, поросшую сосной гору «изгородь Сари».

«Для такой работы, - сказал Улто, - ты не годишься. Не знаю я к чему приставить тебя, но убирайся отсюда прочь, там ждет тебя рожь для молотьбы». Тогда в гневе пошел Сари на молотьбу и перемолол рожь в пыль, да развеял так, что ветра Венве подхватили ее и надули пылью

в глаза Улто, отчего тот разгневался, а Сари сбежал. И мать его испугалась, и Ванона рыдала, но ее брат и старшая сестра бранили их, ибо говорили они, что Сари сам сделал все, чтоб Улто гневался на него, и от гнева этого все они получат свою долю, пока Сари прячется в лесах. Оттого тяжесть легла на сердце Сари, и Улто повел речь о том, чтоб избавиться от юноши, продав его как невольника в далекую страну.

И тогда сказала ему мать с мольбою в голосе: «О, Сарихонто, если уедешь ты от нас, если отправишься невольником в далекую страну, если пропадешь среди чужаков, кто позаботится о твоей несчастной матери?» И Сари, будучи в дурном настроении, ответил беззаботной песней, и к тому же насвистывая:

Пусть умрет у стога сена, Задохнется пусть в сарае.

И к этому присоединились его брат и сестра, говоря

Кто тогда поможет брату, Кто ему опорой будет?

На что он ответил

Пусть заблудится он в чаще, Пусть падет средь луга мертвым.

И его сестра принялась бранить его, называя жестокосердным, но ответил он: «До тебя, вероломная сестра, хоть ты и дочь Кейме, нет мне дела, буду я печалиться лишь о разлуке с Ваноной».

После ушел он, и Улто, подумав о силе и стати, которыми был наделен юноша, смягчился и решил найти для него другое занятие. И рассказывается, как пошел он забросить самую большую сеть и схватил свое весло, громко спросив: «Грести ли мне со всей силы или с небольшим усилием?» И кормчий сказал: «Греби изо всех сил, ибо не сможешь ты сдвинуть эту лодку, когда нас двое».

Тогда Сари, сын Кампы, погреб со всей силы, и разломал деревянные уключины, и расшатал края из можжевельника, и расщепил осиновую обшивку лодки. И сказал Улто, когда увидел это: «Нет, ничего не смыслишь ты в гребле. Иди и загони рыбу в сети, быть может, с большим успехом ты бьешь по воде шестом, чем веслом». Но Сари, поднимая свой шест, громко спросил: «Должен ли я бить со всей силы или с небольшим усилием?» И рыбак сказал: «Нет, бей сильно. Труд ли это, если ты бьешь не со всей силы, но лишь слегка?» Тогда Сари ударил со всей силы, и сбил воду в суп, и истрепал сеть до бечевы, и перетер рыбу в ил. Не знала границ ярость Улто, и сказал он: «Никакого нет проку от такого слуги. Какую бы работу я ни давал, он портит все из злобы. Продам я его в Великую Землю. Там купит его кузнец Асемо, ибо сил у него хватит на то, чтоб орудовать молотом».

И Сари рыдал от гнева и горечи из-за разлуки с Ваноной и черным псом Мусти. Тогда сказал брат его: «О тебе я не буду плакать, если узнаю, что погиб ты в далеких краях. Я думаю, что он [я ?] лучший брат, чем ты, да и приятней с виду». Ибо Сари не был прекрасен лицом, но был смуглым, некрасивым и нескладным. И сказал Сари:

По тебе не стану плакать, Коль услышу, что погиб ты, Смастерю такого брата

без труда: с головой из камня и ртом из глины, а глаза его будут клюквой, а волосы как иссохшее жнивье; и ноги сделаю я из ивовых прутиков, и тело из гнилого дерева, и даже тогда он будет большим братом и лучшим, чем ты.

А старшая его сестра спросила, жалеет ли он о своей опрометчивости, и сказал он нет, ибо рад он уйти от нее. А она сказала, что и сама не будет сожалеть о том, что его отсылают, даже если услышит, что он потерялся в болотах и исчез с лица земли, ибо она найдет себе брата более искусного и красивого в придачу. И сказал Сари: «Не стану я плакать о тебе, если услышу, что ты погибла. Я могу сделать себе такую сестру из глины и тростника, с головой из камня и глазами из клюквы, ушами из водяных лилий и телом из клена, и будет она лучшей сестрой, чем ты».