История русской литературы с древнейших времен по 1925 год. Том 1
Шрифт:
девятнадцатого века и поставит его рядом с Пушкиным. Как
романтический поэт, он не имеет соперников в России (за
исключением, может быть, Блока), и, конечно, он мог стать и
великим реалистом (в русском смысле). Но вполне вероятно и то, что
основным направлением его развития могла стать проза, которая
сегодня считается самым бесспорным основанием для его положения
в первом ряду.
5. ПОЭЗИЯ РЕФЛЕКСИИ
Поэзия Золотого века была прежде всего
«поэтической», в этимологическом смысле этого греческого слова
( poieo– делаю, творю). Поэты этого времени были «делателями»,
творцами. Их поэзия была не записью их личного опыта, а
творчеством из материала этого опыта. Поэзия Лермонтова была (как
и всякая настоящая поэзия) тоже творчеством и преображением, но
элемент сырого опыта и желание его выразить играют в ней гораздо
большую роль, чем у его старших современников. В последних
произведениях он обратился к более «поэтическому» методу. Но для
читателя поэзия перестала быть созданием «прекрасных вещей», чья
красота заключалась в том, что они новы и преодолевают обычный
опыт, и сделалась прямым ответом на его, читателя, собственные
психологические эмоции, «прекрасным языком эмоций» – словом,
прекрасным подтверждением чувств, которые читатель сам пережил.
Когда поэзия достигает этой ступени, она утрачивает
самостоятельное существование.
Чувства – внутренний опыт – составляли главный интерес в
жизни лучших русских людей в тридцатые и сороковые годы. Их
героем был Гамлет, их главным занятием – самоанализ. Культ
чувства, убеждения, что великие чувства являются единственным
оправданием притязаний человека на превосходство, разделялся
всеми. Но почти никогда самоанализ не помогал человеку разглядеть
в своей душе достаточно великих чувств. Недовольство собой из-за
того, что человек не может найти в себе великих, облагораживающих
чувств, предписанных романтической традицией, стало темой
литературы того времени. Оно ярко проявляется у Лермонтова.
У него чувства и писания такого рода были только одной стороной
его слабой – человеческой, а не «поэтической» – натуры. Но у
меньших поэтов его поколения, так называемых поэтов «рефлексии»
(что по-русски означает критическое самонаблюдение), это чувство
стало единственной нотой, а стиль – версифицированной его
записью. Наиболее видные из их числа поэты Иван Павлович
Клюшников (1811–1895) и особенно Николай Платонович Огарев
(1813–1877), друг детства и в течение многих лет политический
союзник Герцена. Человек большого, но неоформленного
благородства, Огарев был несчастлив в семейной жизни. В 1856 г. он
эмигрировал и стал вместе с Герценом издавать Колокол.
Огарев оказался в значительной степени злым гением Герцена,
не потому, что у него были какие-нибудь дурные намерения, но
потому, что у него совершенно отсутствовал политический такт,
отличавший его великого сотрудника. Его стихи (которые он начал
публиковать с 1840 г. и которые вышли книгой в 1856 г.) типичны для
идеалистических сороковых годов. Меланхолия, разочарование,
бессильные стремления, печальные воспоминания об упущенном
счастье – вот его главные темы. Такие стихи, как Огарев, мог бы
писать герой тургеневских романов.
Сам Тургенев начал свою литературную деятельность со стихов.
Поэтическая его деятельность продолжалась с 1838 по 1845 г. Он
гораздо более художник, чем Клюшников и Огарев, ибо через
Плетнева имел прямую связь с Золотым веком. Но темы его поэзии те
же, что и у них, – меланхолия, разочарование, идеалистическая
ирония над осыпающимися и увядающими «великими чувствами».
Самая его запоминающаяся (и самая длинная) поэма – Параша–
была восторженно принята Белинским в 1843 г. Это произведение
романтической иронии; ее тема – перерождение идеальной
юношеской любви в скучные реалии совместной жизни людей
среднего возраста. Стиль идет от Дон Жуанаили от Евгения Онегина
и от Лермонтова (просодию которого автор отлично сымитировал).
Не будучи великой поэмой, сравнимой с лучшими тургеневскими
рассказами, это произведение никак не заслуживает пренебрежения.
6. ДРАМА
Русский театр тридцатых и сороковых годов по-прежнему
блистал великими актерами и высоким уровнем актерской игры, но
не драматургами. Исключение, подтверждающее правило, – комедии
Гоголя, но они так же одиноки и изолированы в тридцатые годы, как
комедия Грибоедова была в двадцатые. Общий уровень драматургии
был ничуть не выше, чем в минувший период. В трагедии
восторжествовал романтизм, но это не пошло на пользу русской
сцене. Пьесы Нестора Кукольника (1809–1868), написанные белым
стихом на романтические темы, отлитые по шиллеровской форме,
имели огромный успех, особенно в Петербурге; наполнявшие зал
государственные чиновники находили в этих дешевых, мишурных,