История украинского народа. Автобиография
Шрифт:
Апостолу и его сотрудникам оставалось в тесных границах, оставленных их самоопределению, стараться фактически усилить значение органов старого гетманского управления, по возможности упорядочивая последнее и ослабляя вмешательства агентов посторонних. Апостол старался упорядочить судопроизводство гетманщины в духе предпринятых Долуботком реформ: его инструкция украинским судам, данная в 1730 г,, собственно проводила план Полуботка. Произведена была общая ревизия владельческих документов старшины, дяя пре верки прав владения. Особая комиссия занялась сводом применявшихся в украинских судах норм в один общий свод.
Восстановление старых отношений было дополнено еще одной чертою — возвращением Запорожцев. Я уже упоминать, что на новых своих поселениях, отрезанные от Украины правительством, не допускавшим никаких
1 «Суду и расправе быть по-прежнему их обыкновенно, как о том именно в пунктах гетмана Богдана Хмельницкого изображено, по которого пунктам подтверждения сами они просят» — Решительвые пункты у Бантыша-Каменского Ист. Малой России IV прил. 32.
В этом смысле в 1733 г. им была выдана и официальная царская грамота, а в начале 1734 г. они возвратились на старые пепелища и заложили свой кош на ур. Базавлуке. Затем в Лубнах делегатами их и представителями русского правительства были выработаны постановления, определявшие дальнейшие отношения. Запорожцам предоставлено жить по старым порядкам, и свободно пользоваться всякого рода степными промыслами, получая за сторожевую и военную службу 20 тыс. рублей в год; Править ими должна была выборная старшина, непосредственно, помимо гетмана, подчиняясь командующему российскими войсками, расположенными на Украине.
Установленный в 1727 г. порядок в это время уже решительно поколебался. Правительство имп. Анны вернулось к традициям политики Петра I по отношению к Украине, и возвращение к его мероприятиям было только вопросом времени; в виду все еще угрожавшей войны с Турцией, событий польского бескоролевья и агитации агентов Лещинского и Орлика на Украине и на Запорожье, правительство считало несвоевременными какие либо резкие перемены. Благовидный предлог дала для новых реформ болезнь Апостола, разбитого параличом в 1733 г. Правительство не позволило ему передать управление генеральной старшине, а поручило правление своему резиденту с коллегией, составленной поровну из Великороссиян и Украинцев. А когда вскоре затем Апостол умер (1734), правительство поручило правление Украиной коллегии из шести членов, трех Великороссиян и трех Украинцев (назначенных правительством), с правительственным резидентом Шаховским и генеральным обозным Лизогубом во главе.
Правление это было организовано якобы временно, до выбора гетмана, но в инструкции Шаховскому пояснялось, что о выборе гетмана упомянуто только во избежание волнений: правительство вовсе не имело в виду назначать выборы. Украина снова перешла в ведомство сената, а фактическим правителем ее стал первоприсутствующий малороссийской коллегии кн. Шаховской. Правительство, поручая ему самое бдительное наблюдение за благонадежным поведением украинской старшины, предоставило ему право смещать украинских членов малороссийской коллегии, если бы за ними оказалось что-либо подозрительное, подвергать аресту старшин, заподозренных в какой-либо «противности» , и назначать на вакантные места кандидатов по своему усмотрению, «усматривая во всяких обхождениях, кто из старшин и из Козаков к нам и к стороне нашей доброжелательны», и в случае надобности не связывать себя данной инструкцией.
Шаховский таким образом являлся настоящим правителем Украины, но эти широкие полномочия еще не удовлетворяли его и в представ-
@ 293
Корта Гетманщины
(крестиком в кружке обозначены полковые города)
Ленин своем петербургскому правительству он рекомендовал отменить коллегиальное управление и заменить его единоличным правлением назначенного правительством наместника, имея в виду по всей вероятности свою особу. Однако правительство не решилось на такой резкий
В инструкции Шаховскому поручалось обращать внимание на то, чтобы должности великороссийских членов малороссийской коллегии и генерального суда занимали лица достойные, которые бы могли внушать украинскому населению выгодное понятие о великорусской администрации, «дабы оный малороссийский народ правосудием тех великороссийских судей был доволен и приобыкал к великороссийскому правлению» . Предостережение это было внушено горьким опытом, так как полковники из Великороссиян и другие представители великорусской администрации на Украине далеко не оказывались на высоте своего положения и отнюдь не были способны внушить хорошего мнения о великорусском благоустройстве.
По старой традиции рекомендовалось внушать населению (главным образом низшим слоям), что реформы, ограничивающие украинскую автономию, имеют в виду интересы масс и защиту их от злоупотреблений старшины, а все неустройство сваливать на гетманское управление, чтобы охладить стремления к его восстановлению.
В видах обрусения, Шаховской должен был «секретно под рукой особенно трудиться Малороссиян с Смольняны (ополяченной смоленской шляхтою) и с Поляки и с другими зарубежными жителями отводить, а побуждать их и искусным образом приводить в свойство с великороссийскими». В своем надзоре за благонамеренностью старшины правительство шло так далеко, что приказывало обыскивать и арестовывать бумаги даже наиболее высокопоставленных и совершенно ни в чем не заподозренных лиц, как, напр., обознаго Лизогуба, первоприсутствующего из украинской старшины. Поводов к таким подозрениям старшина, совершенно терроризованная этой ломкой старых отношений, не подавала никаких, но грозный призрак украинского сепаратизма неизменно преследовал правительство и великорусскую администрацию, в их заботах, направленных к уничтожению остатков старой украинской автономии,
и делал их еще более нетерпимыми и неразборчивыми в истреблении остатков всего, что говорило об особности этого края.
Для характеристики этой неразборчивости приведу один пример в 1737 г. тогдашний правитель Украины (первоприсутствующий малороссийской коллегии) кн. Барятинский, придравшись к какому то поводу, арестовал в полном составе киевский магистрат и при этой оказии забрал грамоты г. Киева, в том расчет, что если эти документы задержать более продолжительное время, то в конце концов привилегии г. Киева выйдут из памяти, «и ссылатьея им будет в вольностях не на что».
От принятого курса правительство однако отступило еще раз, благодаря личным симпатиям новой императрицы Елисаветы. Любимцем ее был украинский коаак из с. Лемешей (Черниговской губ.) Алексей Разумовский, с которым она обвенчалась, возвела в фельдмаршалы, и приобрела для него титул графа Римской империи. Он внушил императрице свои симпатии к Украине, и хотя она вообще усердно следовала традициям своего отца Петра I, но была склонна сделать некоторые уступки желаниям украинской старшины.
Когда во время путешествия ее в Киев в 1744 г. генеральная старшина и полковники подали ей петиции о выборе гетмана, она приняла эту просьбу благосклонно и посоветовала по этому вопросу прислать в Петербург специальную депутацию к торжеству бракосочетания наследника престола. Капдидат на гетманство был у нее намечен в лице младшего брата ее любимца, Кирилла Разумовского; но он был еще слишком молод тогда (родился в 1724 г.), находился в то время за границей для окончания образования, а потому выбор был отложен. Только в 1747 г. императрица дала указ сенату о восстановлении гетманского правления на тех основаниях, на каких оно существовало при Скороцадском, но самый выбор был еще отложен на несколько лет и произведен только в 1750 г,, когда с этою миссией был выслан в Глухов полномочный министр императрицы граф Тендряков.