История украинского народа. Автобиография
Шрифт:
Малороссийская коллегия учреждалась, впрочем, больше для формы; в настоящие правители Украины собственно предназначался ее председатель — гр. Петр Румянцев, талантливый генерал, обнаруживший недюжинные административные способности в осуществлении программы Екатерины по отношению Украины.
В инструкции, данной ему’ императрицей, обращалось внимание на то, что империя доселе не получала доходов с этой провинции: в виду этого ему поручалась произвести ревизию и перепись Украины. Указы-
вались недостатки управления и общественных отношений — особенно свобода перехода крестьян от помещика к помещику, сохранившаяся в Гетманщине, раздражала императрицу, и Румянцеву поручалось ее прекратить.
Чтобы отнять у старшины почву для противодействия, императрица рекомендовала Румянцеву тщательно следить за настроением ее п снискивать расположение народных масс, так чтобы они чувствовали себя центалистическими мерами правительства «избавленными от мучивших его вдруг многих маленьких тиранов», т. е. старшины и помещиков: мы знаем уже эту традиционную политику российского правительства по отношению к украинской старшине.
Народным массам реформа и на этот раз не принесла в действительности никакого облегчения. Румянцев, получив большие имения на Украине, сам вошел в круг общественных и экономических интересов старшины и стал смотреть на общественные отношения ее глазами. Произведенная им «генеральная опись Малороссии» (весьма важный исторический памятник) до некоторой степени остановила дальнейшее расхищение ранговых земель и закрепощение Козаков, но с другой стороны утвердила за старшиной ее приобретения — в землях в людях. Некоторые меры правительства, как прекращение свободных переходов, признание дворянских прав за старшиною — прямо укрепляли крепостное право на Украине, и вообще непосредственное влияние великороссийского законодательства и практики, воспитанной на крепостном праве, отнюдь не улучшило, а, наоборот, ухудшило положение народных масс на Украине.
Больше усердия показывал Румянцев в преследовании украинского «сепаратизма». Много хлопот доставил ему 1767 год, когда украинские сословия были призваны, вместе с прочими провинциями империи, выбрать своих денутатов в так называемую комиссию уложения и снабдить их инструкцией, «наказом», в котором избиратели должны были изложить свои нужды и желания. В украинском обществе при этом с неожиданной силой и единодушием проявились стремления к восстановлению украинской автономии. Не только в инструкциях старшины, но даже мещан и Козаков, почти без исключения, весьма определенно высказывались желания, чтобы Украина была восстановлена в своих старых правах — по статьям Богдана Хмельницкого, чтобы был восстановлен выбор гетманов и т. о. На пункте восстановления украинской автономии сошлись желания всех сословий. Даже маленькие захолустные местечки во главу тех мер, которые могли бы привести их к процветанию, ставили
31 Эак 35
306 ^
восстановление условий, на которых «гетман Богдан Хмельницкий со всем малороссийским народом приступил под державу всероссийскую». Не отставало от других сословий и украинское духовенство, также домогавшееся восстановления старых порядков.
Раздраженный Румянцев пускал в ход «начальнический тон», как он выражался, старался непосредственно и через разосланных офицеров влиять на выбор депутатов и составление наказов, подвергал цензуре, кассировал и конфисковал инструкции, в которых автономные стремления проявлялись особенно сильно, привлекал наиболее горячих сторонников автономии к ответственности. Все было нанрасио, общий тон наказов остался вполне определенным. В наказах 1767 г. Украина выразила единодушный протест против централистической политики правительства, а действия тех немногих лиц из старшины, которые старались влиять в духе Румянцева, встречены были в обществе с всеобщим осуждением и негодованием.
Наиболее резкий эпизод в этом конфликте
Екатерина вообще отнеслась к этому проявлению украинских стремлений гораздо спокойнее Румянцева. В ответ на его жалобы на украинское «коварство и своевольство», «фальшивые и им несвойственные республиканские мысли», она не придавала особого значения этим «умоначертаниям прежних времен». Она надеялась, что «желания к чинам, а особливо к жалованию» победят эти стремления к автономности, к особпости — и не ошиблась. Нежелания 1767 года остались без последствий: встретившись с непреклонным решением правительства — покончить с украинскими старыми порядками, украинская старшина в большинстве удовольствовалась предоставленными ей сословными правами и выгодами и примирилась с утратой автономии.
Шаг за шагом правительство разрушало старый строй украинских земель. В 1764 г., одновременно с уничтожением гетманства, организованы были губернии — Слободская, из полков Слободской Украины, и Новорос-
@ 307
сийская, основание которой составили городки и поселения укрепленных пограничных линий, но в которую включены были также и значительные пространства запорожских земель. Сич протестовала против этого захвата, сопротивлялась всячески, но все это ничего не помогло и только обострило еще более отношения к ней центрального правительства и создало еще один лишний повод думать о скорейшем уничтожении этого последнего гнезда ощипанной и опутанной козацкой вольности.
Новая Сич, выпросившая усердными мольбами у российского правительства право вернуться на старое пепелище, была только слабою тенью Сичи Сирка и Гордиенка. Применяясь к новым условиям, сичевая старшина покорно исполняла требования российского правительства, усердно служила на войне, несла сторожевую служба и по мере сил старалась удерживать запорежскую вольницу от неугодных правительству нападений на соседние земли. Но обуздать ее было все-таки невозможно, ни ее набеги на турецкие и татарские владения и участие в гайдамацких ватагах соседней Польской Украины подавали повод к неудовольствиям петербургского правительства. Затем больным местом были пререкания изза захватов запорожских земель.
Уже при устройстве т. п. украинской линии ряд пограничных укреплений, сооружавшихся в 1720—30-х гг., захватил северные части «запорожских вольностей», к величайшему неудовольствию Запорожья. Затем, начиная с 1730-х гг., правительство начало заселять эту линию поселением разных колонистов, между прочим сербских выходцев, в большом количестве. Первые партии их были поселены в 1732 г., а затем в 1750-х г. снова прибыло сюда и было расселено большое количество эмигрантов-Сербов, организованных в военные поселения с подразделением на полки и роты. Эта «Новая Сербия» захватила весь северный край запорожских земель и вызвала новые пререкания со стороны запорожцев, с большим недружелюбием принявших новых соседей. Затем правительство начало организовывать тут пикинерские и козачьи полки из разного пришлого люда, привлекаемого обещаниями всяческих льгот, и наконец из этих поселений была образована Новороссийская губерния, в состав которой были зачислены соседние территории Гетманщины и новые порции запорожских земель.