История украинского народа. Автобиография
Шрифт:
Возобновилось помещичье хозяйство, а с истечением льготных сроков вошли в полную силу и помещичьи порядки Польши. Впрочем, в виду тех смут, о которых я буду говорить ниже, и вообще непрочности здешних отношений, помещичья власть и эксплуатация крестьянского труда все-таки были здесь значительно слабее, чем в Западной Украине. Не только на самом театре движений, но и в местностях, сравнительно удаленных от этих движений, напр., в Житомирском повете еще в третьей четверти XVIII в. панщина часто ограничивается двумя днями в неделю с хозяйства, при небольших сравнительно денежных и натуральных данях, и только по переходе этих земель под власть России достигли такого же, как и там, напряжения и силы.
Причина лежала в том, что возобновление шляхетского господства в правобережной Украине вызывало по свежим традициям недавнего прошлого довольно сильный хотя и неорганизованный
1 Значение названия неясно — производят, это слово от арабско-турецкого гайда, гайде мак в значении: смутьянить, своевольничать.
Вступая в правобережные земли, зиии гайдамацкие «загоны» находили широкое сочувствие и пособничество; к ним присоединялись не только авантюристы из разного рода бездомвых людей всех сословий, но и масса крестьян. Жажда добычи и приключений смешивалась с мотивами национальной и социальной борьбы ни мести. Из таких же национально-религиозных мотивов деятельными пособниками гайдамаков являлись киевские мещане и монахи киевских и других пограничных православных монастырей. Благодаря слабости администрации и отсутствию войск, эти гайдамацкие движения в правобережном Поднепровье во второй и третьей четверти XVIII в. стали хроническим явлением, а временами проявляли очень значительную силу, обнимая больппя территории и приводя в движение огромные массы крестьянского населения. Эти обстоятельства и послужили сильным препятствием к развитию шляхетского хозяйства и крепостнических отношений в Правобережьи.
В первый раз гайдамацкое движение приняло широкие размеры в 1734 г. бескоролевье по смерти кор. Августа и (1733), сопровождавшееся вооруженной борьбою партий на польской территории с участием иностранных войск — междоусобные смуты среди Поляков, образование в пользу кандидатуры Стан. Лещинского конфедерации (вооруженной лиги) в воеводствах Киевском, Подольском. Браславском и Волынском, сопровождавшееся вооруженными наездами шляхты на своих противников иполной апархиею, — все это весьма благоприятствовало гайдамакам. Когда русские и украинские войска для борьбы с партией Лещинского были введены в правобережную Украину, это послужило сигналом для массового восстания, охватившего Киевское, Браславское и Подольское воеводство, Украинское население сочло приход этих войск за предвестие оккупации, освобождения от польского шляхетского владычества, а призыв к борьбе с партией Лещинского — за призыв к восстанию.
Особенно сильное движение развилось в Браславщине. Тут некто Верлан, начальник дворовых Козаков кн. Любомирского, ссылаясь на грамоту ими. Анны, якобы призывающую крестьян истреблять Ляхов и Евреев и формироваться в коэацкие полки, — вызвал чрезвычайно сильное и довольно организованное восстание. Из Браславщины он затем перешел в Подолию и южную Волынь, взял Жванец и Броды, а его отряды проникали в окрестности Каменца и Львова Конеп восстанию положило только прекращение бескоролевья, когда русские войска, в качестве союзников нового правительства (короля Августа Ш), сами занялись усмирением восставших. Верлан с товарищами, полковниками сформированных им козацких полков ушел в Молдавию, другие укрылись в запорожских владениях.
Новое напряжение гайдамацких движений имело место в 1750 г. На этот раз оно не имело внешних благоприятных условий, а было результа-
том прогрессивного усиления гайдамацких ватаг, носле 1734 с почти непрерывно вторгавшихся в правобережную Украину, при полном отсутствии обороны. В продолжение почти всего 1750 года Киевское и Браславское воеводства, на всем почти протяжении — до границ Полесья, были во власти гайдамацких ватаг и восставших крестьян. Целый ряд городов и замков,
Но наиболее сильно было движение 1768 г. — так наз. Колиивщина (от слова: копий, коли, как назывались отряды восставших)1. Почва для его развития на этот раз быта приготовтена опять внешними событиями. Так наз. радомскал конфедерация, созданная при участив России в интереса диссидентов, против короля и его партии, призвала на помощь русское правительство, которое снова ввело свои войска в границы Польши, в правобережные земли. Против радомской конфедерации, против диссидентов и России создана была другая конфедерация в Варе, на Подолии. Настала полная анархия? особенно дававшая себя чувствовать в украинских провинциях Польши, и среди этой сумятицы широко разыгралось народное движение. Диссидентский вопрос, послуживший России поводом для вмешательства в польские дела, борьба между православным и униатским духовенством, происходившая в это время в Киевском воеводстве и сопровождавшаяся притеснениями и истязаниями сопротивлявшихся православных — придали движению религиозную окраску. Выдающуюся роль в местном религиозном движении играл игумен Мотронинского монастыря (около Чигирина) Мельхиседек ЗначкоЯворский, бывший наблюдателем православных приходов правобережной Украины, и его же считали одним из инициатором народного движения, во главе которого стал запорожец Максим Зелизняк, проживавший, в качестве послушника, в том же монастырь.
Для привлечения народа, как и в 1734 г., пущены были слухи о «золотой грамоте» имп. Екатерины, призывавшей к восстанию. Сохранившиеся копии этой грамоты подложны, и самое движение с точки зрения политики правительства Екатерины было нежелательно; но это не исключает возможности, что со стороны российских властей действительно допущены были заявления, которые содействовали народному движению, вселяя убеждение, что ему сочувствует сама императрица.
1 Обыкновенно производят от слова «колоти», колоть — так сказать «колотель», избнватель.
Движение началось в конце апреля 1768 г., когда Зелизняк из Мотронинского леса со своим отрядом вышел в Медведивку и отсюда призывая народ к восстанию, собирая всякий охочий люд, прошел через южную часть Киевского воеводства в окрестности Умани, наиболее значительного в то время города этого края, разоряя по дороге панские усадьбы, помогая крестьянам громить и изгонять униатских священников и т. п. В окрестностях Умани к нему присоединился сотник надворных Козаков Потоцкого, владельца Умани. Человек взысканный милостями своего номещика, он однако решил примкнуть к восстанию, вошел в сношения с Зелизняком, и когда последний приступил к Умани, Гонта присоединялся к нему со своими козаками. Это решило судьбу Умани, она была взята гайдамаками и собравшиеся здесь из окрестных местностей Поляки и Евреи подверглись избиению; впрочем, размеры этой резни несомненно, сильно преувеличены в мемуарах, на которых главным образом опираются наши сведения об этом, все еще не разъясненном достаточно эпизоде.
Другие вожди гайдамаков в это время подобным же образом «очищали» Киевское воеводство от Поляков и Евреев в других направлениях: Семен Неживый громил католиков и униатов в окрестностях Черкас, Иван Бондаренко — в Полесье, в окрестностях Радомысля, Яков Швачка в окрестностях Белой Церкви; последний считался особенно жестоким истребителем Поляков и Евреев, и в Фастове, где находилась его квартира, позднейшая следственная комиссия насчитывала осужденных им и убитых до 700 душ.
Но движению не суждено было продолжаться долго. Барская конфедерация была усмирена и польское правительство обратилось к русскому с просьбою подавить гайдамацкое движение. Екатерина отозвалась на эту просьбу с полной готовностью, так как движение не отвечало ее планам, а вдобавок она хотела очистить себя от подозрений в издании агитационной грамоты. Русские войска обращены были на усмирение восстания, оно было залито кровью и закончилось массовыми казнями предводителей и участников: захваченные русскими войсками или укрывшиеся на территорию украинских провинций империи, в надежде на покровительство русских властей, участники движения были выдаваемы польским властям и подвергались казням, нередко изыскано мучительным. Польская военно-судная комиссия, заседавшая в Коднге (в Житомирском пов.), оставила о себе страшную память в населении.