История вермахта. Итоги
Шрифт:
1 сентября 1939 года в 4:47 утра капитан Густав Кляйкамп на борту немецкого военного корабля «Шлезвиг-Гольштейн» отдает команду «огонь!». Орудия корабля, стоявшего на приколе в порту вольного города Данцига «в ходе дружественного визита», начали обстрел польских укреплений на приграничном с Данцигом Вестерплатте. В то же самое время подразделения вермахта без объявления войны пересекли границу с Польшей. Выстрелы, разбудившие жителей Данцига, послужили началом Второй мировой войны. Сенсационные кадры начала военных действий вводят в заблуждение. Обстрел Вестерплатте с корабля «Шлезвиг-Гольштейн» стал впечатляющим эпизодом военной хроники, но именно эта операция никакого тактического успеха не имела. Военно-морская штурмовая рота, тайно переброшенная на «Шлезвиг — Гольштейне» к Данцигу вряд ли могла добиться сколь бы то ни было значительного успеха в нападении на береговые укрепления Вестерплатте, несмотря на поддержку тяжелой корабельной артиллерии. На протяжении нескольких следующих дней укрепления «утюжили» 60 пикирующих бомбардировщиков «Штукас» [51] , 4 сентября подоспели усиленные пехотные и инженерные войска, и только 7 сентября после очередного тяжелого обстрела корабельной артиллерии защитники Вестерплатте решили капитулировать. Сопротивление в портовом городе Гданьске продолжалось до 13 сентября, а военный порт был взят только 19 сентября.
51
«Штукас» — расхожее название немецких пикирующих бомбардировщиков «Юнкерс-87» (5и-87).
Другие операции вермахта, напротив, протекали более успешно, впрочем, тоже не всегда в четком
За день до этого произошло еще одно событие, ставшее смертельной раной для Польши: сталинская Красная армия вторглась в Польшу на востоке, точно так, как это было запланировано в советско-германском пакте Гитлера — Сталина. Польские войска, находившиеся восточнее Вислы, вдруг столкнулись с еще одним превосходящим их по силе противником: Польша оказалась как между двух огней, в состоянии войны сразу с двумя сверхмогущественными соседями. По приказу Гитлера немецкие соединения должны были с 20 сентября прекратить все бои к востоку от Вислы и больше не рисковать людьми, а еще двумя днями позже планировался отход на «свои» рубежи.
Одновременно вермахт сконцентрировал усилия на окончательном завоевании «своей» части Польши. 20 сентября началась массированная бомбардировка польской столицы, а собственно штурм Варшавы — 25 сентября. В этот день самолеты Люфтваффе совершили тяжелый бомбовый налет на объявленный крепостью город, двинулись вперед наземные войска. Под прикрытием огня тяжелой артиллерии, безостановочно обстреливавшей город, пехотные подразделения вышли к черте города. 27 числа наступило затишье, и командующий 8-й немецкой армией, генерал-полковник Бласковитц потребовал безоговорочной капитуляции. День спустя город с гарнизоном численностью 120 000 человек сдался. Немецкая сторона гарантировала польским офицерам сохранение их наград и званий, солдатам было обещано, что спустя некоторое время они будут отпущены из плена, и 1 октября комендант крепости в Варшаве формально передал свои побежденные войска генерал-полковнику Бласковитцу. 2 октября немецкие войска во главе лично с Гитлером вступили в польскую столицу.
Победой Германии над Польшей мировая общественность была просто ошарашена: это выглядело так. как будто вермахт применил принципиально новую стратегию и тактику войны при помощи превосходящих танковых сил и современных ВВС. О так называемом блицкриге на Западе впервые заговорил американский журнал Time, сообщавший 25 сентября 1939 года о событиях в Польше. В Германии же это понятие вошло в обиход еще в 1935-м, после публикации в военном журнале Deutsche Wehr. Там слово «блицкриг» использовалось для описания стремления стран, не обладающих большими сырьевыми запасами, «вести войну максимально щадящим для собственной экономики образом, добившись победы в самом начале боевых действий, одним решительным напряжением всех доступных военных сил». Но была ли польская кампания действительно войной принципиально нового типа? Фактически это был грандиозный военный эксперимент, позволивший опробовать различные тактические решения, в частности активное применение военно-воздушного флота. До нападения на Польшу авиация оставалась по большей мере «вещью в себе» и во взаимодействии с наступающими танковыми силами была применена практически впервые: звенья «штукасов» и бомбардировщиков атаковали оборонительные позиции перед наступающими танками, буквально пробивая им дорогу. Однако в остальном стратегия войны против Польши не имела под собой никакой принципиально новой концепции. Сегодня польская кампания оценивается экспертами не как первый блицкриг, а скорее как его предварительный этап. В сущности, нападение на восточного соседа было классическим вариантом «маленькой победоносной войны», о котором долго думали немецкие военные стратеги. Такая война предусматривала быструю победу над врагом посредством смелой, обескураживающей военной операции, в которой ставилось на карту буквально все: нужно было спровоцировать вражеские войска на удар по самым слабым позициям, чтобы затем зажать их в тиски ударом сильной войсковой группировки. Враг оказывался в результате заключен в огромном «котле», где его можно было постепенно уничтожить. Битва при Каннах [52] , в которой в 216 году до н. э. карфагенская армия именно таким образом победила превосходящие силы римлян, — победа при помощи малых сил, но посредством гениальной тактической разработки — долгое время служила идеалом для военных стратегов Германии. По мнению прусского генерал-фельдмаршала Хельмута фон Мольтке [53] , «величайшее благо войны — в быстром ее окончании». Его победу над французами при Седане — блестяще проведенную операцию окружения во франко-прусской войне 1870/71 года — даже называли Каннами XIX века. «Каннская идея» с тех пор была объявлена немецкими военными панацеей и вытеснила все другие концепции. Так, на ней базировалась стратегия развертывания вооруженных сил Гермапии в 1914 году, ориентировавшаяся на знаменитый план Шлиффена [54] . Согласно ему Германия должпа была рискнуть решительно всем, чтобы избежать опасности войны на два фронта: сперва ударом всех сил на занад должна была быть побеждена Франция, а затем все войска следовало направить на восток против России. Гениальная идея и ее точное воплощение в жизнь должны были помочь Германии выйти из незавидного промежуточного положения — когда она постоянно опасалась открытия второго фронта. Впрочем, такая игра ва-банк во время Первой мировой войны, в любом случае, не привела Германию к успеху.
52
Битва при Каннах — крупнейшее сражение во время 2-й Пунической войны между римской армией (80 тыс. пехоты и 6 тыс. конницы; в сражении участвовало 63 тыс. пехоты и 6 тыс. конницы), которой в день сражения командовал консул Теренций Варрон, и карфагенской армией Ганнибала (40 тыс. пехоты и 10 тыс. конницы). Римская пехота, имея глубокий и плотный боевой порядок, атаковала центр карфагенского войска и потеснила его. Однако карфагенская конница разгромила на флангах конницу римлян, после чего римская пехота была окружена и почти вся уничтожена. Римляне потеряли 48 тыс. убитыми и 10 тыс. пленными, карфагеняне — 6 тыс. убитыми. После поражения римской армии многие южноиталийские и сицилийские города перешли на сторону Ганнибала. Однако из-за недостатка сил он не смог воспользоваться победой и двинуться на Рим. Сражение при Каннах считается выдающимся образцом военного искусства.
53
Мольтке, Хельмут Иоганн Людвиг фон (1848–1916) — граф, германский военный деятель, генерал. С 1903 генерал-квартирмейстер, с 1906 начальник Генштаба. При подготовке Первой мировой войны 1914-18 положил в основу плана войны план генерала А. Шлиффена (разгром главными силами французской армии и оборона в Восточной Пруссии, а затем удар по России), но при развертывании германской армии в 1914 ослабил правое крыло Западного фронта и увеличил силы на левом крыле и в Восточной Пруссии. В Марн-ском сражении 1914, будучи начальником штаба Ставки (фактически главнокомандующим), Мольтке потерял управление войсками, что явилось одной из причин поражения германских армий. 14 сентября отстранен от должности.
54
Шлиффена план — проект плана стратегического развертывания германской армии и замысел ведения операций в начале войны Германий на два фронта: против Франции и против России. Был сформулирован в памятной записке, составленной в 1905 начальником Генштаба генералом А. Шлиффеном. Первый удар наносился по Франции основной массой войск (до 85 % всех сухопутных сил), главные силы которых сосредоточивались на правом крыле, через нейтральные Бельгию и Люксембург в обход с севера главных сил французской армии с задачей захватить Париж, отбросить французские войска на восток, где их окружить и уничтожить. Против России до победы над Францией оставлялся слабый заслон. После разгрома Франции предусматривалась переброска крупных сил против России. План Шлиффена был авантюристичен, так как германские войска на западе не обладали превосходством в силах и не могли материально обеспечить быстрое и непрерывное наступление германских армий на большую глубину. Нереален был и замысел одним ударом уничтожить многомиллионную французскую армию. При осуществлении плана (в несколько измененном виде) в начале Первой мировой войны германские войска потерпели поражение в Марнском сражении 1914.
Военное положение империи осенью 1939 года было похоже на ситуацию 1914-го, правда, с обратным знаком. Теперь нужно было победить врага сначала на востоке, после чего можно было бы незамедлительно повернуть на запад. И немцам действительно удалось нанести скорое поражение Польше. В первую очередь потому, что нападение на восточного соседа произошло при исключительно выгодных для вермахта условиях: польское государство было с трех сторон окружено контролируемыми Германией областями, так что окружение Варшавы было несложно с точки зрения географии, и войскам было недалеко идти до цели. Вермахт при этом превосходил противника, с которым ему предстояло столкнуться, по всем статьям — как в плане оснащения, так и в отношении техники и тактики. Польские войска были плохо вооружены, находились на невыгодных позициях и не имели достойного командования. Их положение могла бы облегчить помощь союзников Польши — британцев и французов, но никакой поддержки от них поляки не дождались. Наконец, последним фактором, окончательно решившим судьбу Польши, стал удар РККА на востоке, — удар, пришедшийся уже порядком измотанным польским вооруженным силам в спину.
Война против Польши создала миф, в который очень быстро и охотно поверили как сами немцы, так и их противник, — миф о том, что вермахт является непобедимой и сверхсовременной военной машиной. При этом молниеносная победа над Польшей обошлась вермахту недешево: потери армии едва не превысили допустимые пределы: погибло свыше 16 000 немецких солдат. Впрочем, были и более тяжелые потери: из строя было выведено почти 50 % дивизионной техники. Закрыть эти «дыры» удалось только к весне 1940 года. Кроме того, немцы израсходовали большую часть своих боеприпасов. О быстром пополнении резерва не стоило и мечтать, так как возможности немецкой промышленности изрядно недотягивали до уровня потребностей вермахта. Сталелитейная отрасль ежемесячно недодавала армии 600 000 тонн стали, а об увеличении объемов производства пороха нечего было и говорить. Только то, что 18 сентября сражение с Польшей уже было практически выиграно, спасло Германию от тяжелого положения на фронте. В начале октября генерал-квартирмейстер отрапортовал, что наличных резервов боеприпасов хватит только на треть дивизий, и то на период не более 14 дней. Не лучше было и положение люфтваффе, чья поддержка и обеспечила молниеносную победу: запаса бомб также хватало лишь на две недели, после чего, по словам генерального инспектора ВВС генерал-полковника Мильха [55] , пилотам оставалось бы играть в «скат» [56] . Когда Гитлер узнал о таком положении дел, он был в бешенстве. Для скорейшего решения проблемы им был назначен специальный министр по делам снабжения боеприпасами. Генерал артиллерии Бекер, в чьей компетенции были эти вопросы прежде, посчитал для себя невозможным оставаться в этой ситуации козлом отпущения и покончил жизнь самоубийством.
55
Мильх Эрхард (1892–1972), генерал-фельдмаршал Люфтваффе, заместитель Германа Геринга. Родился 30 марта 1892 в Вильгельм-схавене. Во время Первой мировой войны был летчиком, а после ее окончания — пилотом гражданской авиации. В 1923 работал в авиационной компании «Юнкере», в 1926-33 — директор финансового управления компании «Люфтганза». В 1933 Герман Геринг, хорошо знавший Мильха и ценивший его организационные способности, назначил его статс-секретарем министерства авиации. Кроме того, Мильх являлся начальником вооружения Люфтваффе. В 1938 ему было присвоено звание генерал армии. На следующий год он уже командовал V воздушным флотом во время норвежской кампании. После капитуляции Франции в 1940 Мильх стал одним из трех старших офицеров Люфтваффе (наряду с Альбертом Кессельрингом и Хуго Шперле), которым было присвоено звание генерал-фельд-маршала. Во время битвы за Англию командовал 3-м воздушным флотом. В 1941-44 Мильх являлся главным авиационным инспектором рейха. В 1942 Гитлер временно назначил Шпеера и Мильха ответственными за пути сообщения Третьего рейха. В 1947 Мильх приговорен Международным военным трибуналом к пожизненному заключению. В 1954 освобожден.
56
«Скат» — азартная карточная игра типа преферанса для троих игроков, необычайно популярная в Германии XIX — начала XX века.
Но все эти вопросы проходили исключительно под грифом ДСП, официально же в счет шел только молниеносный успех вермахта. Он глубоко впечатлил германский народ и шокировал весь остальной мир, даже если считать, что эта кампания не продемонстрировала новых, революционных способов ведения войны. Новое между тем прорастало совершенно на другой почве: потерпев поражепие, Польша сразу же ощутила на себе всю мощь национал-социалистского террора. В «Обращении к Польше», опубликованном 1 сентября верховным командующим сухопутными войсками фон Браухичем, еще говорилось, что вермахт не рассматривает мирное население как противника и намерен соблюдать все международно-правовые соглашения. Реальность же с самого начата выглядела иначе. Так, под Ченстоховом, после того как, — судя по всему, от шальных выстрелов из собственных окопов — погибли восемь немецких солдат, командир 42-го пехотного полка приказал согнать в одно место тысячи представителей гражданского населения. Как минимум сотня поляков — и среди них много евреев — была расстреляна в качестве акции устрашения. Позднее же, и правда, выяснилось, что выстрелы, унесшие жизнь восьмерых немцев, были сделаны с позиций других немецких подразделений, которые в хаосе наступления вели беспорядочный огонь по противнику. Подобные акции против мирного населения описаны неоднократно. В своей книге «Увертюра к истребительной войне. Вермахт в польской кампании 1939 года» историк Йохен Белер цитирует памятный листок ОКВ — «Польша: государство и население». Там говорилось, что поляки по отношению к другим ведут себя «бесцеремонно и непредсказуемо», что они «жестоки, беспощадны, коварны, вероломны», а также «исполнены ненависти и слепого фанатизма». Такими предостережениями немецкие солдаты, говорит Белер, были соответствующим образом подготовлены к встрече с мирным населением Польши. А тут еще — приказы командования, требовавшие «большей жесткости», и широко распространившийся страх перед партизанами. Все это, наложившись на общую нервозность немецких солдат, не имевших на ту пору достаточного военного опыта, и приводило к таким последствиям, как в Ченстохове.
Белер приводит и другие примеры. Так, под Цепелювом солдаты 15-го пехотного полка 8 сентября после боя расстреляли 250 пленных польских солдат. Не обходилось и без грабежей и изнасилований. Впрочем, это были отдельные эксцессы, которые командование вермахта рассматривало как дисциплинарные нарушения. Разбираться с ними должен был военный трибунал. Однако большинство обвиняемых было амнистировано распоряжением Гитлера от 4 октября 1939 года. Серьезность проступков старательно преуменьшалась: официальные документы трактовали их как действия, вызванные «реакцией на преступления поляков, совершающиеся на протяжении всей военной кампании». Тут нужно сказать, что и в самом деле после начала войны от бесчинств поляков пострадали многие представители немецкого национального меньшинства, жившие в Польше. По сегодняшним оценкам, в результате погромов было убито около 4000 «фольксдойче». Это послужило предлогом для проведения всеобщей амнистии.
Для еврейского населения Польши с вторжением в страну вермахта начался долгий скорбный путь. То, что евреи оказались под особым прицелом, вовсе не казалось немецким солдатам чем-то необычным, — напротив, для нацистского режима такой подход был самым обыкновенным. А вермахт был не более чем отражением тогдашнего немецкого общества. Впрочем, среди солдат были как антисемиты всех мастей, так и те, кто на антиеврейские мероприятия смотрел с нескрываемым ужасом. Генрих Гусманн вспоминает об облаве, проводившейся его подразделением. «Я был в составе 6-й роты 14-го стрелкового полка. 7-я рота получила задание вытащить из домов всех евреев в возрасте от 16 до 60 лет и согнать их на главную площадь города».