Избранницы правителей Эёрана: история демонов Нарака. Трилогия
Шрифт:
В её тёмных глазах мерцают отблески свечей, тёплый свет очерчивает её лицо, высоко поднятую грудь, плечи. Стразы в короне причёски словно огненные всполохи. И от всего это вместе… у Шаакарана захватывает дух.
А тишина разливается по студии, и огоньки камер, свет экранов создают особую, непередаваемую атмосферу.
– Ты сам салатик поешь, – Манакриза накалывает на вилку тонкий пласт мяса. – Жевание от нервов очень помогает.
У Шаакарана возникает резкая и странная потребность спрятать лицо от позора хоть в тот самый салатник,
Резко и протяжно взвывают сирены. Огоньки камер судорожно мигают, мерцают экраны с субтитрами.
– Ну хоть что-то остановило этот кошмар! – восклицает Берронзий. – Это просто катастрофа.
Шаакаран с ним абсолютно согласен! Он подхватывает из миски листик салата и засовывает в рот. Жуёт. Но это не успокаивает.
Манакриза тоже ест – быстро, чёткими движениями, при этом ещё и прожёвывая хорошо. И хищно посматривает по сторонам.
Сирена переходит на надрывный хрип и резко выключается, как и всё остальное оборудование. Только свечи на столе ярко горят, и их отражения мерцают в бездонных глазах Манакризы.
– Что там такое случилось? – ворчит Берронзий.
– Непонятно, какая-то тревога, и, похоже, авария на подстанции.
Бывшие жёны отца, оставаясь за пределами съёмочной площадки, проверяют сообщения на смартфонах и присматривают за своим подопечным.
Шаакаран закидывает в рот ещё пару листьев салата, но жевание опять как-то не очень помогает, потому что Манакриза ест, но при этом смотрит на него очень внимательно.
Будто для чего-то примеряется.
И у Шаакарана от этого взгляда всё встаёт дыбом.
Совсем всё.
– Что ты такой растерянный? – интересуется Манакриза, расстилая на столе салфетку и складывая в неё хлеб и тонкие ломти мяса.
– Ни-че-го, – ошарашенно выдавливает Шаакаран.
Завязав уголки салфетки, Манакриза поднимается из-за стола и прихватывает собранную еду:
– Ну что, поехали.
– Как поехали? Куда?
– На тебе, в пути всё объясню.
– Почему на мне? – подскочивший Шаакаран крепче прижимает к груди салатницу.
– А на ком ещё? – удивлённо интересуется Манакриза. – Кто из нас двоих вездеходный, быстрый крылатый демонокот, ты или я?
– Технически я демонокот только наполовину…
– Ничего, у тебя отлично получается, прямо на целого демонокота похоже, – Манакриза подхватывает его под локоть и тянет прочь от сопровождающих его женщин. – Идём-идём, мы торопимся…
И Шаакаран, мечтавший поскорее сбежать с этого свидания, неожиданно для себя действительно отправляется с Манакризой.
***
Сохранять спокойствие… разойтись по комнатам и быть готовым к эвакуации…
Инструкции местных кураторов понятны, но не успокаивают. Нервирующе мигают при сбоях электричества светильники, сирены то и дело включаются и норовят перейти на непрерывный вой.
Студенты разбегаются по домам к семьям.
Да и преподаватели тоже.
И лишь мы, иномирянки, да Мад остаёмся в комнатах, потому что бежать некуда, телевизор не работает, а при попытках войти в сеть всплывают окошки сообщений о том, что надо сохранять спокойствие и сидеть на попе ровно – в смысле дома и не дёргаться.
Не дёргаться не получается. Я пытаюсь сидеть на кровати, но не выдерживаю и минуты: тревога, тоска, какое-то нестерпимое желание бежать-бежать-бежать охватывают меня, тянут прочь, действовать, бежать.
И всё раздражает: лепнина в комнате, сама просторная комната, кровати наши с резными ножками, подвывание сирен, то, что мы остались одни, слишком яркий свет ламп, их нервное мерцание, тяжёлые дорогие портьеры. Ковёр, о край которого я спотыкаюсь.
То, что Лео сейчас где-то далеко и от него нет известий.
И за Саламандру тоже тревожно: где она? Не из-за неё ли поднялась тревога? Вряд ли она могла так переполошить весь кольцевой город, но мало ли…
– Интересно, как там Манакриза? – Лисса задумчиво следит за тем, как я мечусь по комнате. Сидящий рядом с ней Мад наблюдает за мной с точно таким же выражением лица.
– Думаю, она в порядке, – Катари даже в такой ситуации не теряет время даром и изучает стенограммы собраний партии «Равные возможности». – Лорд Шаакаран сильный демон, с ним она не пропадёт.
Пожалуй и так, но…
Окно с грохотом распахивается. Несколько красноглазых тараканов влетают в комнату и шмякаются на ковёр.
– Юмаат! – взвизгивает Мад.
Белые когтистые лапы, до запястий закованные в чёрную броню со стразами, вонзаются в стену под подоконником, вспарывая обои. Следом за лапами внутрь просовывается рогатая кошачья морда с выпученными голубыми глазами.
Мад вскакивает на кровать, а механические тараканы его шефа судорожно разбегаются под кровати.
– Это Юмаат! – схватившись за волосы, голосит Мад. – Она знает, что я здесь! Спасите!
У рогатого кота глаза выпучиваются сильнее, он сопит, топорща усы, а между его рогов показывается Манакриза в короне из заплетённых волос и сверкающих страз. Раскрасневшаяся, дерзкая и задорная:
– Ну что, девчонки, пора бежать из Нарака!
Глава 35
Бежать из Нарака? Прямо сейчас?
Я растерянно смотрю на вцепившегося в подоконник осёдланного Шаакарана и… да у меня дела в Нараке, Лео…
Пока думаю, Мад спрыгивает с кровати Лиссы и тянет её за руку.
– Заберите-спасите-я-на-всё-согласен! – Волоча Лиссу за собой, он проносится мимо меня, аж волосы потоком ветра сдувает, и вцепляется в лапу ещё больше ошалевшего кота.
– Я мужчин возить не подписывался! – от возмущения Шаакаран прижимает уши.