Избранник ворона

Вересов Дмитрий

В большом и людном зале аэропорта Нил тут же помчался искать тот особенный газированный автомат, с кнопочками, на которых нарисованы картинки разных фруктов, и, нажимая на эти кнопочки, можно выбрать сироп. В прошлом году он тут четыре стакана выпил. Но автомата нигде не было, а потом мама своим неповторимым голосом окликнула его через весь зал, и тогда все посмотрели в ее сторону, и некоторые определенно узнали... Она усадила его в кресло и велела никуда не отлучаться и караулить вещи, а она посмотрит, куда это запропастилась тетя Света.

Караулить вещи было скучно, и Нил от нечего делать принялся переставлять согласные на лозунге, висящем

как раз напротив него над воротами: «Телайте масолетами Аэфорлота... Тетайле мамоселами Аэлофтота...»

– Привет!

Он моргнул от неожиданности, оторвал взгляд от лозунга. Перед ним стояла большая девчонка в бежевом сарафане, круглолицая, с курносым веснушчатым носом и смешными белобрысыми хвостиками над ушами.

– Ну...

Нил не любил больших девчонок. Одна такая на переменке походя съездила его портфелем, да так, что он кубарем скатился по лестнице. Другая, дежурная, надрала за уши, когда он пытался проскочить мимо нее без сменной обуви. А еще две поймали Иванова из второго "Б" и защипали до кровавых синяков – так потом Иванову же и попало, оказывается, он за ними в физкультурной раздевалке подсматривал. Подумаешь!

– А ты и есть Нил?

– Допустим...

– А я тетя Света.

От неожиданности Нил опешил.

– Тоже мне тетя! Ты б еще сказала «бабушка»... Тетя Света, она знаешь кто? Она жена папиного офицера, лейтенанта Федоровского, поняла?

– И никакой он не папин! – неожиданно вспыхнула девчонка. – Твой папа Федоровскому не командир!

– Очень даже командир! – в свою очередь возмутился Нил. – Федоровский лейтенант, а папа – майор. Скажешь, лейтенант главнее майора?

– Майор главнее, – признала девчонка. – Только все равно не командир.

Нил сокрушенно вздохнул. Объяснять девчонке очевидные вещи – только зря время тратить.

– Светочка, вот вы где! – Мамин голос не расслышать невозможно. И не узнать тоже. – Я ищу вас, ищу...

– Ой, Ольга Владимировна! – взвизгнула Света (и вправду, выходит, Света) и бросилась обнимать подошедшую маму. Нил с удивлением увидел, что она всего на полголовы ниже мамы, которой и папа-то по плечо. – Понимаете, я все собиралась, собиралась, и все в последний момент, а главное-то и забыла – билеты, паспорт, хорошо в метро спохватилась... – Она перевела дух и вновь затараторила: – Пришлось с полдороги вернуться, а сумочка, слава Богу, на столе, я скорей обратно, с чемоданом и вообще... Пришлось такси брать, я так боялась, так боялась, что опоздаю... Посадку еще не объявляли?

– Нет пока. Тебе повезло, вылет немного задержали... Нил, ты, я вижу, уже познакомился со Светланой Васильевной?

– Угу, – буркнул Нил и отвернулся. Он досадовал на самого себя – принял взрослую тетю за девчонку, и теперь та пожалуется маме, что он грубо с ной разговаривал.

– Познакомился, – подтвердила Светлана. – Отличный парень, мы славно поболтали.

Она весело подмигнула Нилу, и на душе у того полегчало.

– Он немного дичится при незнакомых, но вообще-то мальчик воспитанный и не капризный, – продолжала мама, – никаких хлопот с ним в дороге не будет...

– Начинается регистрация билетов на рейс... – громыхнуло откуда-то на весь зал.

Мама подхватила Нила и чемодан и поспешила к стойке...

XIV

(Самолет – Западная Украина, 1964)

Прошли первые захватывающие минуты, когда самолет выруливал на взлетную полосу, потом, взревев моторами, промчался по ней, в считанные секунды набрал головокружительную

скорость и наконец оторвался от земли и полетел,оставляя все дальше внизу дома, деревья, дороги и машины – в мгновение ока все сделалось крохотным, игрушечным – и гудело в ушах от стремительного набора высоты. Еще некоторое время Нил жил впечатлением этих незабываемых минут, а потом заскучал, неохотно признаваясь себе, что полет начинает его разочаровывать. В обыкновенном автобусе и то интереснее: картинки за окном все время меняются, не успевая надоесть, не то, что это бесконечное небо, подстеленное облаками, а главное – чувствуешь движение. То тряхнет, то подбросит, то качнет вперед при торможении. А здесь сидишь, как дома на стуле, и только по гулу моторов понимаешь, что вообще куда-то движешься. Хорошо бы, конечно, рассмотреть самолет во всех подробностях, но с места много не насмотришь.

Нил заерзал в кресле, отстегнул ремни, опасливо покосился на свою белобрысую попутчицу. Та сидела, уткнувшись в журнал. Нил накренился, повернул голову и прочитал название. «Мода-64». Оно, конечно, чего же еще?! Как это он не подумал, выбирая место у иллюминатора, что каждый раз придется перебираться через ее длинные ноги? Обратиться же к ней он не решался, потому что никак не мог определить для себя, как же теперь называть ее: «Света» вроде неудобно, а «тетя Света», тем более «Светлана Васильевна» – язык не поворачивается. Он откашлялся и, к полному собственному изумлению, произнес:

– Permetez-moi, Madame, s'il vous plait...<Позвольте, пожалуйста) мадам (фр.)>

– Ого,это ты, что ли, по-французски шпрехаешь? – с недоуменным восхищением спросила Света.

– Не шпрехаю, а парлякаю, – солидно поправил он. – Шпрехают по-немецки. – А ты и по-немецки можешь? – восхищенно поинтересовалась она.

– По-немецки нет, а по инглишу скоро заспикаю. У нас он во втором классе начнется.

– А у нас в школе дойч был. Только училки каждый год менялись – кто в декрет уйдет, кто на пенсию. Так что я даже «их бин дубин» не помню. А в техникуме только английский.

– А ты в каком техникуме? – заинтересованно спросил Нил, даже не заметив, что обратился на «ты». – В авиационном?

– Не-а, в библиотечном... Петушка будешь?

– Какого петушка?

– На палочке, леденцового. У меня красный, желтый и зеленый. Выбирай любого. Нил вздохнул.

– Мне бабушка не разрешает. Говорит, от леденцов зубы портятся.

– А она разве увидит? Бабушка-то внизу осталась, а мы вон где, высоко-высоко.

– Десять тысяч метров над уровнем моря, – соглашаясь, уточнил он и махнул рукой: – Давай зеленого!

Потом она обыграла его в «города», а он ее – в «морской бой», три раза подряд. Начал было расчерчивать поле для четвертого, но тут стали разносить обед.

Вместо ожидаемой жесткой курицы с несъедобным рисом были крошечные копченые сосиски – таких Нил никогда еще не видел – и жареная картошка с помидорами. Сосиски ему очень понравились, и Света отдала ему свою порцию, а он отдал ей булочку с икрой, а за это получил ее земляничный джем. Джем был, правда, не в космонавтских тюбиках, а в маленьких круглых баночках, но все равно вкусно. Потом она задремала, а он смотрел на нее, и думал, что когда вырастет, то женится только на ней. Правда, у нее уже есть муж, лейтенант Федоровский, но это ничего, он же летчик, как раз к тому времени разобьется, и Света будет свободна...