Избранное
Шрифт:
Это четырехэтажное здание одиноко возвышалось над маленькими невзрачными домишками и было здесь, конечно, совсем не к месту. Оно гордо взирало на низенькие лачуги, словно хвастаясь перед ними своей красотой, роскошью убранства, богатыми постояльцами, гордясь газоном, разбитым перед ним.
Новая постройка и низенькие домишки по соседству олицетворяли собой два различных образа жизни. Гостиница сверкала электрическими огнями, взад и вперед там сновали люди. И по ночам в здании было, пожалуй, оживленнее, чем днем.
Вот у ворот гостиницы остановилась машина. Шофер открыл дверцу.
Поднявшись по ступеням, молодой человек с достоинством вошел в холл. Сделав несколько шагов, он увидел девушку в легкой белой кофточке и синей юбке. Та спускалась по лестнице. У нее было полное румяное лицо, чуть вздернутый носик и сияющие, словно звезды, глазки. На левой щеке у самого глаза темнела родинка. Девушка улыбалась.
Молодой человек взглянул на нее и, помолчав минуту, с радостным изумлением воскликнул:
— Мисс Чжан!
Девушка остановилась, обернулась и с нескрываемым удивлением посмотрела на него. Вдруг губы ее дрогнули, рот чуть-чуть приоткрылся, глаза заблестели, она заулыбалась и пошла ему навстречу.
— Давно возвратились, господин Чжоу?
— Скоро неделя, — радостно ответил он. — Я был у Цзяньгана. Он сказал, что приедет ненадолго сюда отдохнуть, от него же я узнал, что вы тоже здесь. Он просил меня повидаться с вами. Но я и подумать не мог, что увижу вас сразу же, как только приеду. Это в самом деле удивительно!
— Замечательно! Я тоже не могла себе представить, что вы можете оказаться здесь! Два дня назад я получила письмо от господина Цзяньгана, но он и словом не обмолвился о том, что вы возвратились на родину. Поэтому я ничего не знала.
Она замолчала, не сводя с молодого человека своих ясных глаз. Держалась она непринужденно. Он не нашелся, что еще сказать, как она заговорила снова:
— Я решила провести здесь летние каникулы и за это время повторить пройденное. В этом году я домой не поеду. Здесь так спокойно, но заниматься без учителя не очень-то хорошо. А теперь, если мне что-нибудь понадобится, я буду обращаться к вам. — Лицо ее светилось радостью. Ей была приятна эта неожиданная встреча.
Жила она в городе, расположенном неподалеку, — всего день пути на пароходе. Обычно она проводила каникулы дома, но в этом году решила отдохнуть здесь.
— Мисс Чжан, вы очень любезны! Разве я гожусь в учителя? Мы вместе будем учиться! — скромно отвечал господин Чжоу.
— Я говорю то, что есть, вы слишком скромничаете. В будущем многие станут обращаться к вам с такой же просьбой.
Она хотела было продолжить беседу, но вдруг заметила слуг, почтительно стоявших в стороне; один из них держал багаж господина Чжоу; слуги с улыбкой слушали разговор.
— Вы уже знаете номер своей комнаты? Не буду задерживать вас… Я занимаю девятнадцатый, на втором этаже. Выберете время, заходите. — Девушка кивнула ему и направилась в комнату, на дверях которой была надпись: «Читальный зал».
Молодой человек. поклонился и, улыбаясь, сказал:
— Вот устроюсь, приду навестить вас. — И вслед за слугами пошел наверх.
Все трое поднялись на третий этаж. Один из слуг открыл дверь номера, приглашая Чжоу Жушуя войти, другой внес вещи.
— Это ваша комната. Нравится вам здесь? — спросил слуга и принялся расхваливать комнату. Затем почтительно умолк, ожидая, что скажет господин.
Жушуй осмотрелся: комната была небольшая, неплохо обставлена.
— Вполне, — ответил он. Затем подошел к распахнутому настежь окну и выглянул: вдали темнело море, пересеченное полосой света. В лицо повеяло прохладой. Жушуй ощутил необычайную радость, взглянул на небо, усеянное звездами, вспыхивавшими то там, то здесь, потом окинул взглядом все вокруг. Свет, льющийся из окон, освещал газон и низкие деревья.
— А здесь неплохо! — одобрительно промолвил Жушуй. — Какой это номер?
— Тридцать второй! — Слуги остались довольны. Тот, что принес вещи, ушел.
— Не угодно ли поужинать? — спросил второй слуга.
— Нет, не хочу. Принесите чаю, — попросил Жушуй и, сняв пыльник, повесил его на вешалку.
Слуга вышел. Чжоу Жушуй остался один. Он взглянул на тусклую электрическую лампочку, медленно вздохнул и перевел взгляд на цветной абажур, затем опустился в кресло, покрытое белым полотняным чехлом, и с удовлетворением промолвил:
— Здесь можно на некоторое время обрести покой. Можно написать что-нибудь хорошее.
Улыбаясь, Чжоу закрыл глаза, чтобы полнее ощутить радость безмятежности, но вдруг перед ним возник образ девушки в белой блузе и синей юбке.
В памяти всплыли воспоминания о минувшем годе. Он тогда возвратился из Японии. В доме уважаемого им друга старшего поколения Ли Цзяньгана он встретил девушку, которая была наделена способностью производить приятное впечатление на каждого, кто ее видел. Это и была мисс Чжан. Несмотря на простоту наряда, она выглядела значительно привлекательней разряженных девиц. Ясные глаза, излучавшие свет, правильные черты лица. В каждом ее движении угадывались стать и достоинство. За последние несколько лет Чжоу Жушуй видел немало японских девушек. Он вдоволь насмотрелся на этих изящных, прелестных куколок. И вот неожиданно встретился с мисс Чжан. Беседуя с ней, он испытал любопытство и вместе с тем восхищение и радость. Ясность ее мыслей вызывала уважение. Когда они расстались, а виделись они всего несколько раз, ее имя глубоко запало ему в сердце. Чжан Жолань! — какое красивое сочетание!
За год, проведенный в Токио, он не забыл этого прекрасного имени, часто вспоминал девушку; она была для него словно луч света во мраке. Несколько раз он собирался написать ей, даже начинал было письмо, но так ничего и не отослал. Она тоже не писала. Ему очень хотелось узнать что-нибудь о ней, и, набравшись храбрости, он в письме к Ли Цзяньгану справился о Жолань. Его друг, видимо, не разгадал намерений Жушуя и, похвалив ее в письме, назвал неприступной. Это оказало противоположное действие — лишило Жушуя мужества. И в следующих письмах он о девушке не упоминал.