Избранное
Шрифт:
Госпожа Тристан. Осень в этом году сносная, не правда ли?
Тетушка. А в прошлом году сентябрь был просто ужасный.
Госпожа Тристан. Может, на следующий год будет лучше.
Т е т у ш к а. Будем надеяться.
Баарс (постукивает по своему бокалу, встает, смотрит на часы и снова садится). Еще рано. Начало двенадцатого.
Остальные замолкают.
Мой час приближается, но какой-то странной поступью. Что-то случилось со временем сегодня.
Рафаэль (декламирует).
Стефан (неуверенно). Замечательно.
Рафаэль (повторяет шепотом). Счастливый иду я по…
Тетушка. Знаете, что случилось, когда я ехала сюда в трамвае? Он сделал остановку на Ягодном бульваре. Как вам это нравится?
Рафаэль. Вторая строка, Стефан: «Амброзия, куда струишься ты?»
Стефан. Неплохо звучит.
Рафаэль продолжает шептать.
Госпожа Тристан (глядя на Рафаэля). Я бы сказала, что кое-кто здесь уже напился.
Рафаэль. Крови. Хочу видеть, как сегодня вечером полетят головы.
Тетушка (Рафаэлю). Я считаю вас мерзким типом.
Рафаэль. Рад слышать. (Обсыпает ее конфетти.)
Тетушка идиотически смеется.
Баарс. Так уж случилось, что мы живем в этом лучшем из миров. К чему жаловаться на ближних? Пора привыкнуть: я ненавижу тебя, ты ненавидишь меня. Я люблю тебя, ты любишь меня. Это карусель, и давайте на ней кружиться. Раньше я был за братство между людьми и с радостью вспоминаю об этом, я был счастлив. Но со временем это прошло. Слишком обременительно. Неведомые путы оплетают душу и губят ее.
Госпожа Тристан. Прекрасно сказано, господин Баарс.
Тетушка. А как вы относитесь к новому папе?
Мол (появляется из кухни, он несет огромный торт со свечами). А вот и торт!
Рафаэль. Ура!
Госпожа Тристан. Для торта еще слишком рано.
Мол. Джекки успела приложиться — уже отломила кусок.
Баарс (рассматривает). И правда. Вот негодная девчонка. Это святотатство! (Орет.) Джекки!
Мол. Она дуется, потому что вы с ней не очень-то любезны.
Стефан. Ничего, пройдет. Она стеснительна, как многие, как я, например.
Баарс. Здесь не хватает свечи! (Орет.) Джекки! Это уже слишком! Клянусь, никогда в жизни больше никаких дней рождения. Всё к черту! То, что газеты, телевизор, высокий уровень жизни не прибавляют людям веселья, — ладно, но то, что сейчас, здесь, в мой собственный день рождения, меня окружают кислые физиономии, а на кухне кто-то дуется… Хватит, не хочу больше в этом участвовать. Стефан, я поступлю так же, как твой учитель Рафаэль: навсегда откажусь от мирских благ, займусь созерцанием и раз в два года буду сочинять по стихотворению.
Рафаэль. Это единственно правильный путь, дорогой майор. Удалиться от этой суматохи, рассматривать собственный пуп, его складки, его скрытую улыбку, его тайную жизнь. А что до остального окружающего мира, дорогой Баарс, нужно махнуть на него рукой.
Баарс берет бутылку шампанского и хочет налить себе, но Стефан опережает его и быстро наполняет бокал из бутылки, стоящей рядом с ним.
Баарс. Что за странная идея — распить вдвоем бутылку шампанского под тем предлогом, что ты мой сын? Я, конечно, ценю это предложение, сынок, но ведь это же типичная паранойя.
Стефан. Я хочу делить с вами все.
Баарс. Я люблю тебя, сынок. (Постукивает вилкой по бокалу, встает, поднимает бокал.) Дорогие друзья…
Тетушка. Трусы.
Баарс. Правильно. (Опять садится.)
Тетушка. Трусы, никто не захотел объяснить мне, почему трамвай вдруг остановился на Ягодном бульваре. Он никогда там не останавливался! Почему же сегодня остановился?
М о л. В честь его дня рождения, наверно. (Показывает на Баарса.)
Т е т у ш к а. Ой, об этом я не подумала. (Баарсу.) Извините. Конечно, это в честь вашего дня рождения.
Минута молчания.
Баарс (великодушно). Многое вам простится.
Тетушка целует ему руку, долго, не отрываясь.
Госпожа Тристан. Очень мило!
Баарс (позволяет целовать себе руку). Кто без греха, пусть первый бросит в меня камень!
Госпожа Тристан (тетушке). Как не стыдно, в вашем-то возрасте!
Тетушка (взволнованно). А что такого? Я была замужем, мадам, я вдова!
Госпожа Тристан. А я очень достойно вела себя во время войны. У меня даже есть справка об участии в Сопротивлении.
Тетушка. А я мать Стефана. Моя сестра на смертном одре сказала: «Лиза, присмотри за ним. Будь ему теперь матерью!» Так она сказала.
Госпожа Тристан. Раньше надо было беспокоиться!
Тетушка. Я этого мальчика чуть ли не грудью кормила, мадам!
Госпожа Тристан. Не называйте меня «мадам», я-то никогда не была замужем.
Т е т у ш к а. Изумительно!
Госпожа Тристан. Да, я была изумительна. И композитор ван Вейдендале писал об этом своему отцу. Писал, что я стройна, как лань! Я покажу вам это письмо!
Рафаэль. Как жаль, что я не ван Вейдендале! Тихо бы тлел себе под землей, никто бы меня не трогал. Стефан, скажи, ты жив?
Стефан. Иногда я сам задаю себе этот вопрос.
Рафаэль. С этим надо кончать.
Стефан. Да.
Баарс. Опять эти мрачные настроения. Как мало с вами радости, господа!