Избранное
Шрифт:
или?.. Может быть, тут совсем другие имена?.." Скомандовав "смирно!",
я распечатал приказ и быстро пробежал его глазами с начала до конца.
"Федорчук... есть фамилия... Малюга есть... Панкратов... Все в
порядке!" Я вздохнул с облегчением и стал читать вслух:
– "Тысяча девятьсот девятнадцатого года, августа... Жмеринка...
Штаб энской бригады... Приказ по личному составу... Нижепоименованные
военнослужащие поезда тяжелой артиллерии назначаются
Федорчук Матвей Иванович - на должность начальника боевого
питания поезда, он же заместителем командира поезда;
Малюга Иона Ионович - на должность начальника орудия;
Панкратов Евстигней Григорьевич - политкомом поезда, с
сохранением за ним должности начальника пулеметного вагона..."
К приказу были приложены выписки, и, читая приказ, я по очереди
подзывал к себе каждого из новых начальников.
– Это что же, вроде как ты меня в оглобли вводишь? - шепнул
матрос, осторожно принимая от меня бумагу с печатью.
– Поздравляю, товарищ Федорчук, с высокой должностью командира
Красной Армии!
Матрос вытянулся, взял под козырек, и я видел, как блеснули
искорки радости в его глазах.
Вторым подошел ко мне Малюга. Каменотес был в полном смущении: то
арест, а то в начальники!.. "Эх, старина, - подумал я, отправляя его с
выпиской из приказа на место, - придавила тебя солдатчина времен
японской войны, на всю жизнь застрял бы ты на тупой муштре... А тут,
брат, с тряпкой годики ходить не приходится: можешь дело вести -
становись в начальники..."
Третий наш начальник и политрук Панкратов принял свое назначение
с достоинством, словно иначе и быть не могло, и, деловито засунув
бумагу за обшлаг, четким шагом вернулся в строй.
В приказе штаба были и другие назначения. Нам дали в команду
запасного машиниста, а Федор Федорович был утвержден главным
машинистом. Дали трех красноармейцев с полевой батареи - правильного
(на место Федорчука), ящичного - раскрывать ящики со снарядами - и
одного бойца в запас, на случай ранения кого-нибудь из основной
команды.
Правда, к гаубице красноармейцы становились в первый раз, но
все-таки это были артиллеристы. И Малюга, гордый своим новым
положением начальника, взялся живо приспособить их к делу.
Весь этот день в команде чувствовалось приподнятое, торжественное
настроение. И бойцы, а в особенности новые начальники, старались
перещеголять один другого в дисциплине, четком выполнении приказаний и
даже разговаривать между собой стали более строго и деловито.
Степенно посидели, покурили, и вдруг - словно вихрь налетел - все
наперегонки бросились чистить оружие. Бойцы расхватали винтовки.
Малюга, нацепив мешок вместо фартука, засуетился у орудия. Панкратов
юркнул в свой вагон к пулеметам.
Матрос поглядел, поглядел - надо должность исполнять! - и
побежал, позвякивая банками, на склад за ружейным маслом и
"фроловином".
А я ходил от вагона к вагону, поглядывал на воспрянувших людей и
твердил про себя: "Вот она, регулярная красноармейская часть...
Рождается регулярная! А имя-то какое у нас знатное - поезд тяжелой
артиллерии!"
Глава десятая
Неожиданно нашим войскам пришлось оставить Жмеринку.
В боях с превосходящими силами врага бригада была обескровлена.
Чтобы восстановить ее боеспособность, требовалось пополнение
обученными в тылу красноармейцами - стрелками, артиллеристами,
кавалеристами. На запрос Теслера высший штаб ответил: "Резервов для
вас нет. Обходитесь своими силами".
Тут же стало известно, что все резервы теперь пошли на юг страны.
Там бежавшие от Советской власти царские офицеры, генералы, помещики с
деньгами и тысячи и тысячи зажиточных казаков поднялись под
трехцветным царским знаменем против Республики рабочих и крестьян.
С Дона широким фронтом, захватывая и Украину, повел
белогвардейские казачьи и офицерские армии Деникин.
Было ясно: империалисты открыли новый поход против Советской
Республики. Штаб похода по-прежнему: Париж - Вашингтон - Лондон.
Наступили грозные, тревожные дни...
Проникая все дальше и дальше в глубь нашей территории, враги -
одни с юга, другие с запада - сдавливали фланги Красной Армии на
Украине и наконец принудили ее к общему отступлению.
Получила приказ об отходе и наша бригада. Но петлюровцы успели
уже прорвать фронт и вышли нам в тыл, на самую Винницу, - это верст
пятьдесят позади Жмеринки. Они перерезали железную дорогу Жмеринка -
Киев, и вся наша бригада попала в "мешок".
Мне с бронепоездом выпала задача эвакуировать станцию.
За время, пока мы стояли в Жмеринке, здесь накопилось множество
эшелонов. Были тут и продовольственные эшелоны - с хлебом, мукой,
сахаром, махоркой, и санитарные - поезда-прачечные, поезда-бани, и
лазареты на колесах, с больными и ранеными красноармейцами, и всякие