Избранное
Шрифт:
коптильной фабрики".
Я подошел к артиллеристу и попросил высечь огонька.
Он поглядел на меня, кивнул и с охотой опять полез в карман за
всеми своими приспособлениями. Раздул уголек и протянул мне. Я
наставил папиросу, но тут же повалился на старика, и мы с ним крепко
стукнулись лбами.
"Фрррр!.." - заверещал кондукторский свисток. Дернулся вагон,
лязгнули буфера, и над самым моим ухом рявкнул гудок паровоза.
Тьфу, я даже
Паровоз подошел вплотную к железному вагону, и нас обдало теплом.
Все поежились, вдруг почувствовав холодок раннего утра, и потянулись к
паровозному котлу, как к печке.
Но тут из трубы паровоза со свистом полетели искры. Мы
шарахнулись, отмахиваясь от них, как от злых комаров.
– Эгей!.. - закричали железнодорожники машинисту. - Прикрой
сифон-то, не сифонь! Здесь ящики, снаряды!
Искры перестали сыпаться. Машинист выглянул из будки и,
разминаясь, сошел на перрон. Я увидел плотного пожилого человека в
фуражке с серебряными галунами, в форменной черной тужурке, при часах.
Цепочка от часов у него висела через всю грудь.
– Ну как, отправляемся? - крикнул машинист, подходя к нам. -
Разрешение есть.
– И он помахал в воздухе зеленой бумажкой.
– Повремени, Федор Федорович, - ответили ему из вагона.
– Не за
нами дело - командира дожидаемся.
– Командира, командира... - проворчал машинист, оглядываясь на
дверь вокзала. - Семеро одного не ждут. А нас тут побольше, чем
семеро...
Я, свесившись с борта, осматривал наш паровоз. Хорошая машина...
Щегольские красные колеса с белым кантиком по ободу, дышла блестят,
все сверкает... На зеленой будке виднелась литера "Н" и номер "333".
Пассажирскую машину отрядили в бой - молодцы железнодорожники! Этот
паровоз уже повезет так повезет!
Тут мне показалось, что за паровозом два тендера.
– Это для чего же, - спросил я проходившего мимо кондуктора, -
тендер и еще тендер?
Кондуктор вынул свисток изо рта.
– Это вагон идет за тендером, - сказал он, - стальной вагон под
зелень выкрашен. Ваши же пулеметчики там едут, с пулеметами.
Бронированный вагон? Вот оно как! Так у нас же целый боевой поезд
составился! Это надо поглядеть...
Я перемахнул через борт, но только разбежался, как меня кто-то
окликнул по фамилии. В дверях вокзала стоял человек в сером
полуштатском френче, с коробкой маузера на боку. Гляжу - это помощник
начальника нашей проскуровской милиции Богуш!
Вот гость еще... Что ему тут надо?
Богуш сразу полез в орудийный вагон. Я поднялся за ним.
– Все ко мне!
– крикнул Богуш, перелезая через борт.
Пока ребята собирались, он мельком взглянул на пушку и на штабеля
уложенных ящиков.
– Здравствуйте, - сказал он, когда все подошли и остановились
перед ним. - Будете исполнять мои приказания. Распоряжением штаба я
назначен командовать этим... - Он оглянулся на паровоз, на задний
вагон, усмехнулся и закончил иронически: - Этим сборным составом.
"Что, - думаю, - такое? Да как же он берется? Ведь тут
артиллерия..." И вдруг я вспомнил, что Богуш артиллерист. Говорили
даже, что он из бывших офицеров, не то штабс-капитан, не то капитан.
Значит, артиллерист опытный. И в службе исправный, это видно по его
милицейской работе: город содержит в порядке, милиционеры круглые
сутки на постах. Что ж, командир неплох! Малость выпивает, но здесь-то
будет не до того.
Богуш, встав по-военному, руки по швам, медленно обвел глазами
всех, кто был в вагоне. Мы подравнялись и тоже стали навытяжку.
– Что ж, тут добровольцы, что ли, партизаны?
– Добровольно идем, - отозвалось несколько голосов.
– А из бригады есть люди?
Я сказал, что есть - в другом вагоне, пулеметчики.
– Сколько пулеметов?
– полуобернулся ко мне Богуш.
Ему ответили железнодорожники: пулемет в башне и два по бортам.
– Так, всего три... Хорошо. - Он подумал и опять обратился ко
мне: - А вы кем тут? От политотдела?
– Да нет, - говорю, - в команде. Подрывником назначен.
– Вот как! Ну, это правильно. Подрывник, конечно, понадобится...
Ну-с, а кто тут артиллеристы?
Вышел каменотес с племянником.
– Где служил? В германской участвовал?
– И в японскую служил, и трохи в германскую, - сказал каменотес,
– в тридцать пятом легком артдивизионе.
– В легком? - Богуш усмехнулся в мою сторону и пожал плечами.-
Так это же не легкая, - он кивнул на пушку. - Это шестидюймовая
гаубица!
– Ничего, товарищ командир, управимся, - сказал каменотес и снял
шляпу.
– Каким номером стоял?
– снова спросил командир.
– Первым номером. Бомбардир-наводчик.
– Так-с... А этот?
– Богуш кивнул на его племянника.
– А он, товарищ командир, хучь першим, хучь другим номером. При
мне стоять будет.
Богуш развеселился. Нащупал сзади борт вагона, сел, болтая