Избранные сочинения в шести томах. Том 1-й
Шрифт:
человеку, которому друзья дали особое имя за его природ¬ ные дарования. Да и название это неверно: «оленебой» — простое ружье, а вовсе не карабин. Но я действительно тот человек, который получил имя Натаниэля от семьи и лест¬ ное имя Соколиного Глаза от делаваров, живущих на сво¬ ей реке. Я лот, кто более всего заинтересован в своем име¬ ни и кого ирокезы, не испросив совета, назвали «Длинным Карабином». Глаза всех присутствующих, внимательно оглядывав¬ ших Дункана, мгновенно обратились на высокую, словно вылитую из железа фигуру Соколиного Глаза. Не было ни¬ чего удивительного в том, что двое людей заявляли свои права на такую честь: самозванцы были небезызвестны туземцам, хотя и редко встречались между ними. Несколь¬ ко стариков посоветовались между собой и, по-видимому, решили хорошенько расспросить гурона. — Мой брат сказал, что змея заползла в мой лагерь, — сказал вождь гурону. — Кто это? Магуа указал на разведчика. Неужели мудрый делавар поверит лаю волка? — воскликнул Дункан, еще более убеждаясь в злых намере¬ ниях своего старинного врага. — Собака никогда не лжет, но слыхано ли, чтобы волк говорил правду? Молния сверкнула в глазах Магуа, но, вспомнив, что ему следует сохранить присутствие духа, он молча отвер¬ нулся с презрительным видом, уверенный, что проница¬ тельность индейцев не замедлит открыть, на чьей стороне правда. Он не ошибся: после нового короткого совещания осмотрительный делавар объявил о решении вождей в очень осторожных выражениях. — Моего брата назвали лгуном, — сказал он, — и его друзья рассердились. Они хотят показать, что он сказал правду. Дайте пленникам ружья, и пусть они докажут, который из них Длинный Карабин. Магуа сделал вид, будто считает эти слова комплимен¬ том, и кивнул в знак согласия, уверенный, что истина будет быстро доказана таким искусным стрелком, как раз¬ ведчик. Друзьям-соперникам сейчас же дали в руки оружие и велели стрелять через головы сидящей толпы в глиня¬ ный сосуд, случайно оказавшийся на пне, ярдах в пятиде¬ 787
сяти от того места, где они стояли. Хейворд улыбнулся про себя при мысли, что ему придется состязаться с разведчи¬ ком, но решил поддерживать обман, пока не узнает замыс¬ лов Магуа. Он старательно поднял ружье, прицелился три раза и выстрелил; пуля пробила дерево в нескольких дюй¬ мах от сосуда. Восклицания удовольствия показали, что этот выстрел индейцы сочли доказательствам большого умения в обращении с ружьем. Даже Соколиный Глаз кивнул головой, как будто желая сказать, что это лучше, чем он ожидал. Но. вместо того чтобы выразить желание состязаться со стрелком, выстрелившим так удачно, он стоял несколько времени, опершись на ружье, погружен¬ ный в глубокое раздумье. Из этой задумчивости его вы-» вел один из молодых индейцев. Он дотронулся до плеча разведчика и сказал на ломаном английском языке: — Может ли бледнолицый выстрелить лучше? — Да, гурон! — воскликнул Соколиный Глаз, подни¬ мая правой рукой короткое ружье и грозя им Магуа с та¬ кой легкостью, как будто это была камышовая тросточ¬ ка. — Да, гурон, я мог бы теперь убить тебя, и никакая земная сила не предотвратила бы этого! Парящий в воздухе сокол не более уверен в своей победе над горлицей, чем я в том, что мог бы сейчас пробить тебе сердце пулей! И поче¬ му бы мне не сделать этого? Почему? Только потому, что этим я мог бы навлечь беду на голову неяшых, невинных созданий! Разгоревшееся лицо разведчика, гневный взгляд, вы¬ прямившаяся во весь рост фигура — все это вызвало чув¬ ство благоговейного страха у всех слушавших его. Дела¬ вары затаили дыхание в ожидании;* но Магуа, хотя и не верил в снисхождение врага, продолжал стоять, словно прикованный к месту, среди окружившей его толпы. — Попади туда, — повторил молодой делавар, стояв¬ ший рядом с разведчиком. — «Попади туда»! Дурак! Куда? — крикнул Соколи¬ ный Глаз, продолжая гневно размахивать ружьем над го¬ ловой. — Если белый человек — тот воин, за которого он вы¬ дает себя, — проговорил престарелый вождь, — пусть он попадет ближе к цели. Разведчик громко расхохотался, потом перебросил ружье в вытянутую левую руку; раздался выстрел — по- 788
видимому, вследствие сотрясения, — ив воздух взлетели осколки сосуда и рассыпались во все стороны. Почти в то же время раздался звук падения ружья, с презрением бро¬ шенного на землю разведчиком. В первую минуту присутствующие были восхищены и изумлены. Затем в толпе пронесся тихий, все усиливаю¬ щийся шепот. Некоторые открыто выражали свой восторг перед такой несравненной ловкостью, но большинство бы¬ ли склонны думать, что ловкий выстрел — простая слу¬ чайность. Хейворд поддержал мнение, которое было ему на руку. — Это простая случайность!.— крикнул он. — Нельзя стрелять не прицелясь! — Случайность! — повторил взволнованный житель лесов, не обращая внимания на знаки, украдкой подавае¬ мые ему Хейвордом, который молил, чтобы он не откры¬ вал обмана. — Что же, и тот лжец-гурон считает это слу¬ чайностью? Дайте ему ружье, поставьте нас лицом к лицу прямо без всяких уверток, и пусть провидение и наши соб¬ ственные глаза решат спор. — Вполне ясно, что гурон — лгун, — хладнокровно возразил Хейворд. — Вы же сами слышали, что он назвал вас Длинным Карабином. Невозможно сказать, какие доводы привел бы упрямый Соколиный Глаз, чтобы удостоверить свою личность, если бы снова не вмешался старый делавар. — Сокол, спускающийся с облаков, может вернуться, когда пожелает, — сказал он. — Отдайте им ружья. На этот раз разведчик жадно схватил ружье; Магуа, ревниво следивший за каждым движением стрелка, не ви¬ дел уже причин для опасения. — Ну, докажем теперь перед лицом всего этого племе¬ ни делаваров, кто из нас лучший стрелок! — крикнул раз¬ ведчик, ударяя по дулу ружья пальцем, который столько раз спускал роковой курок. — Видите, майор, бутыль из тыквы, что висит вон на том дереве? Если вы стрелок, год¬ ный для пограничной службы, то вы пробьете ее. Дункан взглянул на указанный ему предмет и пригото¬ вился к новому испытанию. Это был маленький сосуд из тыквы, какие постоянно употребляются индейцами. Он свешивался на кожаном ремне с высохшей ветки неболь¬ шой сосны в сотне ярдов от спорящих. Как уже было ска¬ 789
зано, Дункан был неплохим стрелком, а теперь он решил приложить все старания, чтобы показать себя в полном блеске. Едва ли он проявил больше осмотрительности и точности при прицеле, если бы от результата этого выстре¬ ла зависела его жизнь. Он выстрелил: три-четыре ин¬ дейца бросились к дереву, на котором висела тыква, и громкими криками объявили, что пуля попала в дерево со¬ всем близко от цели. Воины приветствовали это известие одобрительными возгласами и вопросительно взглянули на соперника молодого офицера. — Недурно для королевского гвардейца! — сказал Со¬ колиный Глаз, смеясь своим беззвучным задушевным сме¬ хом. — Но если бы мое ружье часто позволяло себе подоб¬ ные уклонения от настоящей целй, то много куниц, мех которых пошел на дамские муфты, гуляло бы в лесах и не один лютый минг, отправившийся за окончательным рас¬ четом на тот свет, выкидывал бы еще и теперь свои дья¬ вольские шутки! Надеюсь, что у женщины, которой при¬ надлежит эта тыква, есть еще много таких в запасе в вигва¬ ме, потому что этой уже не суждено больше хранить воду! Соколиный Глаз, говоря эти слова, насыпал пороху на полку и взвел курок. Окончив свою речь, он отставил но¬ гу и стал, медленно поднимать дуло от земли ровным, плав¬ ным движением. Когда дуло оказалось на одном уровне с глазом, разведчик остановил его на мгновение и стал не¬ движим, словно человек и ружье были изваяны из камня. Сверкнуло яркое, блестящее пламя. Молодые индейцы бросились вперед, но по их тревожным поискам и разо¬ чарованным взглядам ясно было видно, что они не нашли никаких следов пули. — Ступай, — сказал старый вождь разведчику тоном, полным отвращения, — ты волк в собачьей шкуре! Я по¬ говорю с Длинным Карабином ингизов. — Ах! Будь у меня в руках то ружьё, которое дало мне прозвище, я обязался бы прострелить ремень и уронить тыкву, не разбивая ее, — заметил, нисколько не смущаясь, Соколиный Глаз. — Дураки, если вы хотите найти пулю искусного стрелка здешних лесов! Вы должны искать ее в самом предмете, а не вокруг него. Индейские юноши сразу поняли смысл его слов — на этот раз он говорил на делаварском языке, — сняли тыкву с дерева и высоко подняли ее кверху с восторженными 790
криками, показав толпе дырку в дне сосуда; пуля, войдя в горлышко сосуда, вышла с противоположной его стороны. При этом неожиданном зрелище громкие крики восторга вылетели из уст воинов. Этот выстрел разрешил вопрос и подтвердил молву о меткости Соколиного Глаза. Любопыт¬ ные восхищенные взоры, только что обратившиеся было на Хейворда, устремились теперь на крепкую фигуру развед¬ чика. Когда несколько стихло внезапное шумное возбуж¬ дение, старый вождь снова принялся за расспросы. — Зачем ты хотел заткнуть мне уши? — обратился он к Дункану. — Разве делавары так глупы, что не сумеют отличить молодого барса от кошки? Они еще поймут, какая лжи¬ вая птица — гурон, — сказал Дун¬ кан, стараясь подделаться под об¬ разный язык туземцев. — Хорошо, мы узнаем, кто за¬ ставляет людей закрыть уши... Брат, — прибавил вождь, обращая свой взор на гурона, — делавары слушают..
Призванный этими прямыми словами объяснить свои намерения, гурон встал со своего места. С решительным, величественным видом он вошел в самый центр круга, остановился перед пленниками в позе оратора и пригото¬ вился говорить. Но, прежде чем открыть рот, он обвел взглядом круг напряженных лиц, как бы обдумывая выра¬ жения, соответствующие пониманию его слушателей. Он бросил на разведчика взгляд, полный враждебности, сме¬ шанной с уважением; на Дункана взглянул с чувством не¬ примиримой ненависти; еле удостоил заметить дрожав¬ шую фигуру Алисы; но, когда взор его упал на непреклон¬ ную, властную и в то же время красивую фигуру Коры, он остановился на ней с выражением, определить которое бы¬ ло бы очень трудно. Потом, полный своих темных замыс¬ лов, он заговорил на языке, употребляемом в Канаде, так как знал, что он понятен для большинства его слуша¬ телей. — Дух, создавший людей, дал им различную окрас¬ ку, — начал хитрый гурон. — Некоторые из них чернее неповоротливого медведя. Эти должны быть рабами, и он велел им работать всегда, подобно бобру. Вы можете слы¬ шать их стоны, когда дует южный ветер, стоны более громкие, чем рев бизонов; они раздаются вдоль берегов большого Соленого Озера, куда за ними приходят большие лодки и увозят их толпами. Некоторых он создал с лицами бледнее лесного горностая; этим он приказал быть торгов¬ цами, слугами своих женщин и волками для своих рабов. Он дал этому народу крылья голубя — крылья, которые никогда не устают летать, — детенышей больше, чем ли¬ стьев на деревьях, и алчность, готовую поглотить всю Все¬ ленную. Он дал им голос, похожий на крик дикой кошки, сердце, похожее на заячье, хитрость свиньи — но не лиси¬ цы — и руки длиннее ног оленя. Своим языком белый че¬ ловек затыкает уши индейцам; сердце бледнолицего учит его нанимать за плату воинов, чтобы они сражались за бе¬ лых людей; хитрость помогает ему собирать блага земли, а руки его захватывают всю землю от берегов соленой воды до островов Большого Озера. Великий Дух дал ему доста¬ точно, а он хочет иметь всё. Таковы бледнолицые... Дру¬ гих людей Великий Дух сотворил с кожей более блестящей и красной, чем это солнце, — продолжал Магуа, вырази¬ тельно указывая вверх, на огненное светило, лучи которого 792
пробивались сквозь туман на горизонте. — Он отдал им эту землю такой, какой сотворил ее: поросшей лесом, на¬ полненной дичью. Краснокожие дети Великого Духа жи¬ ли привольно. Солнце и дождь растили для них плоды, ветры освежала их летом. Если они сражались между со¬ бой, то для того только, чтобы доказать, что они мужчины. Они были храбры, справедливы, они были счастливы... Тут оратор остановился, снова глядя вокруг, чтобы узнать, возбудила ли его легенда сочувствие слушателей. Всюду он встречал глаза, жадно впивавшиеся в его глаза, высоко поднятые головы, раздувавшиеся ноздри. — Если Великий Дух дал разные языки своим крас¬ нокожим, — продолжал он тихим, печальным голосом, — то для того, чтобы все животные могли понимать их. Некоторых он поместил среди снегов вместе с их двою¬ родным братом — медведем. Других он поместил вблизи заходящего солнца по дороге к счастливым полям охоты, иных — на землях вокруг пресных вод, но самым великим, самым любимым он дал пески Соленого Озера. Знают ли мои братья имя этого счастливого народа? — Это были ленапы! — поспешно крикнуло голосов двадцать. — Это были ленни-ленапы, — сказал Магуа, склоняя голову с притворным благоговением перед их былым ве¬ личием. — Это были племена ленапов! Солнце вставало из соленой воды и садилось в пресную воду, никогда не скры¬ ваясь с их глаз. Но к чему мне, гурону лесов, рассказывать мудрому народу его предания! Зачем напоминать ему о вынесенных им оскорблениях, о его былом величии, о по¬ двигах, славе, счастье, о его потерях, поражениях, несча¬ стьях! Разве между этим народом нет того, кто видел все это и знает, что это правда?.. Я кончил. Мой язык молчит, потому что свинец давит мне сердце. Я слушаю. Когда голос оратора умолк, лица и глаза повернулись в сторону старца Таменунда. С той минуты, как он сел на свое место, и до этого мгновения патриарх не открывал рта. Согбенный от слабости и, по-видимому не сознавая, где находится, он безмолвно сидел во время всей этой суе¬ ты. Однако при звуках приятного, размеренного голоса гу- рона он обнаружил некоторые признаки сознания и под¬ нял раза два голову, как будто прислушиваясь к его словам. Но, когда хитрый Магуа назвал имя его народа, 793
старик взглянул на толпу пустым, ничего не выражающим взглядом, словно призрак. Он сделал усилие, чтобы под¬ няться, и, поддерживаемый стоявшими около него вождя¬ ми, встал на ноги в величественной позе, несмотря на то что шатался от слабости. Кто вспоминает о детях ленапов? — сказал он глу¬ боким гортанным голосом, прозвучавшим со страшной си¬ лой благодаря гробовой тишине, царившей в толпе. —* Кто говорит о том, что прошло? Разве из яйца не выходит червь, из червя мухд, чтобы погибнуть? Зачем говорить делаварам о хорошем прошлом? Лучше возблагодарить Маниту за то, что осталось. — Это говорит вейандот, — сказал Магуа, подходя ближе к тому месту, на котором стояли старики, — друг Таменунда. — «Друг»! — повторил мудрец, мрачно нахмурившись; в глазах его появился суровый блеск, делавший их когда- то такими страшными. Разве минг управляет землей? Что привело сюда гурона? Жажда справедливости. Его пленники здесь, у его братьев, и он пришел за тем, что принадлежит ему. Старец обернулся к одному из поддерживавших его вождей и выслушал его краткое объяснение. Потом он взглянул на просителя, несколько времени рассматривал его с глубоким вниманием и наконец проговорил тихо и как бы нехотя: Правосудие — закон великого Маниту. Дети мои, накормите чужеземца... А потом, гурон, возьми свое и уходи. Высказав это торжественное решение, патриарх сел и снова закрыл глаза, словно больше радуясь видениям свое¬ го богатого прошлого, чем событиям и людям реального мира. Не нашлось ни одного делавара, достаточно смелого, для того чтобы возроптать против этого приговора. Едва Таменунд произнес свое, решение, четверо или пятеро мо¬ лодых воинов стали позади Хейворда и разведчика и ловко и быстро опутали им руки ремнями. Магуа обвел присутст¬ вующих торжествующим взглядом. Видя, что его пленни¬ ки-мужчины не в состоянии противиться ему, он перевел свои глаза на ту, которой дорожил больше всех. Кора встретила его взгляд таким спокойным, твердым взглядом, что решимость его поколебалась. Припомнив свою преж¬ 794
нюю уловку* он взял Алису из рук воина, на которого она опиралась, и, сделав знак Хейворду, чтобы он следовал за ним, двинуЛся в толпу, расступившуюся перед ним. Но Кора, вместо того чтобы повиноваться ему, как он ожидал, бросилась к ногам патриарха и громко воскликнула: — Справедливый, почтенный делавар, мы взываем к твоему милосердию, полагаясь на твою мудрость и могу¬ щество! Останься глухим к словам этого коварного, безжа¬ лостного чудовища! Он отравляет твой слух ложью, что¬ бы насытить свою жажду крови. Ты, который жил долго и видел много зла, должен знать, как смягчить бедствия не¬ счастных! Глаза старика тяжело раскрылись, и он снова взглянул ка толпу. Когда голос просительницы достиг его ушей, он медленно перевел глаза в ее сторону и наконец остановил их на девушке. Кора стояла на коленях; прижав руки к груди, она оставалась в этом положении и с благогове¬ нием смотрела на поблекшие, но все еще величественные черты патриарха. Лицо Таменунда постепенно изменялось, выражение восхищения показалось на нем, и черты его озарились умом, который за сто лет перед тем умел зара¬ жать своим юношеским пылом многочисленные племена делаваров. Он встал без поддержки, по-видимому без уси¬ лия, и спросил голосом, поразившим своею твердостью слу¬ шателей: — Кто ты? — Женщина из ненавистного тебе племени ингизов, но женщина, которая никогда не делала зла тебе и не мог¬ ла бы, если б и захотела, сделать зло твоему народу. Она просит твоей помощи. — Скажите мне, дети мои, — продолжал патриарх хриплым голосом, обращаясь к окружающим, но не отры¬ вая глаз от коленопреклоненной Коры, — где стоят теперь лагерем делавары? — В горах ирокезов, за прозрачными источниками Хо¬ ртона. — Много раз приходило и уходило знойное лето, с тех пор как я пил воду моей родной реки, — продолжал му¬ дрец. — Белые жители Хорикэна — самые справедливые из белых людей, но они ощущали жажду и взяли себе ре¬ ку. Неужели они хотят преследовать нас и здесь, в нашем лагере? 795
— Мы никого не преследуем, ничего не домогаемся, — ответила Кора. — Мы приведены к вам как пленники и просим только позволения отправиться мирно к нашим родным. Разве ты не Таменунд, отец, судья, я бы сказа¬ ла — пророк этого народа? — Я — Таменунд, удрученный годами. Семь лет назад один из твоих воинов попал в руки белого вождя на границе этих владений. Он утверждал свою принадлежность к роду доброго и справедливого Та- менунда. «Ступай, — сказал белый вождь, — ты свободен, потому что происходишь из рода Таменунда». Помнишь ли ты имя этого английского воина? — Помню, когда я был веселым мальчиком, — сказал патриарх с обычной для глубокой старости ясностью вос¬ поминаний, — я стоял на песках морского берега и видел большую лодку с крыльями белее, чем у лебедя, и шире, чем у орла, — она шла от восходящего солнца. — Нет-нет, я говорю не о таком отдаленном времени, а о милости, оказанной недавно одним из моих родственни¬ ков воину из твоего рода. — Может быть, это было тогда, когда ингизы и гол¬ ландцы сражались из-за охотничьих полей делаваров? То¬ гда Таменунд был вождем и в первый раз оставил лук для молнии бледнолицых... — Нет, не тогда, — прервала его Кора, — гораздо поз¬ же. Я говорю о том, что случилось совсем недавно, можно сказать — вчера. Нет, ты не мог этого забыть! — Только вчера, — сказал старик с трогательным па¬ фосом, — дети ленапов были владыками мира! Рыбы Со¬ леного Озера, птицы и лесные звери признавали их своими сагаморами! Кора в отчаянии опустила голову и в продолжение ми¬ нуты боролась с тяжелым горем. Потом, подняв свое кра¬ сивое лицо с блестящими глазами, она продолжала: — Скажи мне, есть ли у тебя дети? Старик взглянул на нее со своего возвышения с добро¬ душной улыбкой на истощенном лице, потом медленно обвел глазами всех присутствующих и ответил: Я отец целого народа. *— Для себя я ничего не прошу, я готова нести кару за грехи моих предков. Но та, что стоит рядом со мной, до сих пор не испытывала тяжести небесного гнева. Она 796