Избранные сочинения в шести томах. Том 1-й
Шрифт:
пили голову. Горячие слезы капали на землю, орошая мо¬ гилу Ункаса, словно капли падающего дождя. Среди тишины, вызванной таким взрывом чувств двух самых знаменитых воинов этой страны, Таменунд возвы¬ сил свой голос. — Довольно! — сказал он. — Ступайте, дети ленапов, гнев Маниту еще не иссяк! Зачем оставаться Таменунду? Бледнолицые — хозяева земли, а день краснокожих ещё не настал. Мой день был слишком долог. В утро моей жизни я видел сынов Унамис счастливыми и сильными, а теперь, на склоне моих дней, дожил до того, что видел смерть по¬ следнего воина из мудрого племени могикан!
ПОСЛЕСЛОВИЕ К РОМАНАМ «ЗВЕРОБОЙ» И «ПОСЛЕДНИЙ ИЗ МОГИКАН» «Зверобой» и «Последний из могикан» — романы, изо¬ бражающие ранние эпизоды из жизни любимого героя Ку¬ пера Натаниэля (Натти) Бампо, американского следопыта и охотника. Силою воображения замечательного писателя мы пере¬ носимся в те далекие времена, когда только часть огромно¬ го пространства Америки была освоена европейскими ко¬ лонизаторами, и они продолжали продвигаться все глубже и глубже на запад. Граница между заселенными и еще пу¬ стынными территориями быстро отдалялась от восточного побережья, где в XVII веке высадились в Северную Аме¬ рику первые европейцы, решившие поселиться здесь на¬ всегда. В течение шестидесяти лет (приблизительно с 1745 по 1805 гг.), о которых рассказал в своих романах Купер, Нат¬ ти Бампо мог наблюдать, с какой жестокостью утверждала себя европейская цивилизация на новых землях. Захваты¬ вая пространства, на которых тысячелетиями охотились, ловили рыбу, занимались земледелием исконные жители Америки — индейцы, — английские, французские и гол¬ ландские колонизаторы беспощадно истребляли их. Тузем¬ цы отчаянно сопротивлялись этому вторжению; но, натрав¬ ливая одни индейские племена на другие, вовлекая их в войны, спаивая, обманывая, европейцы сломили сопротив¬ ление мужественного и гордого народа. Если бы Натти Бампо чудом дожил до наших дней, он увидел бы только жалкие остатки вымирающих индейских племен. В больном и голодном населении так называемых резерваций — участков земли, за пределами которых не имеют права жить индейцы в США, — он не смог бы узнать когда-то воинственных хозяев американских лесов, рек, прерий. Действие романа «Зверобой», написанного в 1841 году, 841
происходит в сороковых годах XVIII века. Герой романа Натти Бамно — следопыт, разведчик, непревзойденный стрелок — часто приходит на помощь своим соотечест- венникам-англичанам, когда им угрожает опасность. Углубляясь в дебри лесов, пробивая дороги, налаживая связи и мирные отношения с индейскими племенами, он тем самым облегчает колонизаторам их путь на запад. Натти, выросший вдали от городов, в обстановке суро¬ вых, но справедливых нравов индейских племен, предпо¬ читает жить в лесах, в близости к природе, которая, как ему кажется, спасает его от пороков цивилизованной жиз¬ ни поселений и военных фортов колонизаторов. Он не мо¬ жет еще отдать себе полного отчета в том, что же, по су¬ ществу, отталкивает его от этого движения его соотечест¬ венников с востока на запад? Только ли жестокость по от¬ ношению к индейцам? Человечность Зверобоя помогает ему почувствовать то дурное, что несут с собой новые от¬ ношения, вторгающиеся в патриархальную жизнь Америки благодаря колонизаторам. Натти Бампо не мог не увидеть, что торгашеский дух, собственнические страсти, в жертву которым приносится счастье, а часто и само существование людей, становится фундаментом новой жизни, строящейся на американских просторах. То, что Зверобой ощущал бесчеловечность, этого духа «цивилизации», облагораживало весь его облик; и с дру¬ гой стороны, именно благодаря своей мужественной и чест¬ ной натуре, он смог возненавидеть ненужную жестокость в борьбе, алчность, презрение к слабому. Захватывающие приключения героев разыгрываются, как мы знаем, у берегов озера Отсего. Здесь прошло детст¬ во и самого автора романа. Что бы подумал Натти Бампо, который так горевал о том, что дух жестокости и корысти проник и в этот уголок величественной природы, если бы он мог предвидеть, что через несколько десятков лет здесь вырастет штат Нью-Йорк, вотчина финансовых королей Америки? Натти Бампо — человек, не испорченный той «цивили¬ зацией», которую автор воплотил в старике Хаттере и в близком ему по взглядам Гарри Марче — Непоседе. Хаттер, который когда-то, по-видимому, занимался пиратством, а теперь не брезгает и торговлей скальпами, это бесчело¬ вечное и жестокое существо, живущее по закону: «Человек 842
человеку волк». Но Гарри Марч бесспорно мог бы быть ме¬ нее высокомерным и менее жестоким по отношению к луч¬ шим представителям индейских племен, если бы он не был испорчен все тем же духом, который господствовал в анг¬ лийских фортах и поселениях. Каким чистым и достойным человеком выглядит рядом с ним Зверобой, лучшим другом которого был могиканин Чингачгук и который очень часто сравнивал индейцев с «наихудшей разновидностью белых людей» отнюдь не в пользу последних! В спорах с Непоседой Зверобой, выражая бесспорно и взгляды автора, выступает против расового неравен¬ ства, защищая право на счастье и свободу человека лю¬ бого цвета кожи: «Я считаю краснокожих такими же людь¬ ми, как мы с тобой, Непоседа. У них свои природные на¬ клонности и своя религия; но, в конце концов, это не со¬ ставляет разницы и каждого надо судить по его делам, а не по цвету его кожи»... Эти слова, написанные благородным и смелым автором более ста лет назад, не потеряли своей злободневности и сейчас, когда негры Америки принужде¬ ны вести борьбу за равные с белыми права и когда еще есть колониальные народы, томящиеся под игом империализма. В опасных приключениях героев этой книги с особой яркостью проявляется дурное и хорошее, низменное и вы¬ сокое, свойственное их натурам: честность, мужество, чув¬ ство долга Зверобоя и Великого Змея; стойкость прелест¬ ной невесты вождя Уа-та-Уа, ничем не уступающей по своим душевным качествам белым девушкам Джудит и Хетти; человеческие слабости и душевная грубость Марча; бессмысленная жестокость и алчность Хаттера и т. д. Когда Купер вводит читателя в мир жестоких обычаев индейских племен, «вступивших на тропу войны», он нахо¬ дит объяснения, оправдывающие в какой-то степени эти обычаи далеких от цивилизации людей: так, нам становит¬ ся ясно, что скальп, снятый с убитого, служил для индей¬ цев вещественным доказательством победы, символом му¬ жества. По скальпам они вели счет уничтоженным врагам. Но глубокого презрения и автора и Зверобоя заслуживают стяжатели и торгаши Хаттер и Марч, продающие коло¬ ниальным властям скальпы, снятые ими не только с вои¬ нов, но и с их жен и даже с детей. Корыстные белые «охот¬ ники за скальпами» с их алчностью и бесчеловечностью отвратительны. 843
Хотя в книге Купера некоторые приключения героев иной раз кажутся не совсем правдоподобными, он впервые в литературе описал обычаи, жизнь, нравы исконных жи¬ телей американского материка реально, с чувством уваже¬ ния и глубокого интереса к своеобразному и мужественно¬ му народу. Правда, племена, связанные союзническими от¬ ношениями с французскими колонизаторами, в частности гуроны, изображены недостаточно беспристрастно: все от¬ рицательные черты — коварство, жестокость и т. д. — во¬ площены в индейцах, враждебных англичанам. На последних страницах роман Купера как бы наме¬ чает дальнейшие судьбы своих героев, которым в конце 50-х годов придется принять участие в «гораздо более серьезной войне». Писатель имел в виду длившуюся много лет войну англичан и французов, старавшихся вытеснить друг друга с захваченных ими американских земель. Дальнейшие приключения Чингачгука, его юного сына Ункаса, Зверобоя, получившего кличку Соколиный Глаз, «под которой он так прославился, что ирокезы боялись зву¬ ка его карабина, как грома Маниту», составляют содержа¬ ние романа «Последний из могикан». Он написан гораздо раньше «Зверобоя» — в 1826 году, — но его события про¬ исходят цозднее, чем в первой книге — в 1757 году. «По¬ следний из могикан», пожалуй, самая знаменитая из книг Купера о Кожаном Чулке. Прочитав ее, мы должны были с еще большей силой по¬ чувствовать, с какой печалью и автор и его герой наблю¬ дают гибель отважного и гордого народа. В англо-фрапцуз- ской войне Соколиный Глаз, то есть знакомый нам Натти Бампо, уже стал знаменитым следопытом и разведчиком английских частей. Он совершает так же, как и в «Зверо¬ бое», множество подвигов, подвергается неоднократно смертельной опасности, рискуя чаще всего, как и прежде, ради других людей. Эгоизм, корысть, которые для многих белых «цивилизаторов» становятся движущей силой их по¬ ведения, чужды Соколиному Глазу, так же как и его ин¬ дейским друзьям Великому Змею и Ункасу. Это ему, юно¬ му Ункасу, суждено оказаться последним представителем некогда могущественного племени, жившего по справедли¬ вым законам. Его отец с горечью вспоминает, как погибали его предки не только в борьбе с белыми людьми или с враждебными племенами: индейцев десятилетиями спаи¬ 844
вали и голландцы, и англичане, и французы, внушившие им гибельное пристрастие к спирту. «Белые дали моим праотцам огненную воду; они стали пить ее, пили с жад¬ ностью, пили до тех пор, пока им не почудилось, будто зем¬ ля слилась с небом». «Мой сын — последний из могикан». Ункас до конца хочет сохранить законы и нравы своего вымирающего племени. Он обладает самыми благородными человеческими качествами, ставящими его выше «цивили¬ зованных» колонизаторов Америки. Название этого романа прочно вошло в разговорный и литературный язык многих народов: «последними из моги¬ кан» стали называть людей, которые до конца остаются верны благородным, но уходящим в прошлое идеалам. В ^Последнем из могикан» Купер, с присущим ему зна¬ нием исторической эпохи, нравов и традиций индейских племен, в ярких и живых красках воссоздал эпизод войны между англичанами и французами за обладание американ¬ скими землями. Командиры английских и французских войск сговаривались с вождями индейских племен и, ис¬ пользуя их междоусобицы, давая лживые обещания, втя¬ гивали их в войну, которая ничего, кроме бедствий, не могла им принести. Купер поступается своей объективностью, когда рисует особое коварство французского командира Монкальма, на¬ шедшего себе союзника в лице умного и хитрого индейца Магуа, и когда он противопоставляет им честного англий¬ ского офицера Хейворда, благородного полковника Мунро. Англичане так жё, как и французы, вели несправедливую войну. Если герои книги могут привлекать симпатии чита¬ теля, то не потому, что они защищают интересы своей стра¬ ны, а только своими положительными человеческими ка¬ чествами: честностью, отвагой, чистотой чувств, готов¬ ностью к самопожертвованию и т. п. И здесь, помимо на¬ ших уже старых знакомых Бампо и Великого Змея, мы узнаем и благородного Ункаса, и смелую, гордую, добрую Кору и других людей, характеры которых вызывают наше восхищение. Гибель юных Коры и Ункаса, последнего из могикан, приобретает особый смысл: вместе с ними как бы уходят в небытие те чистые чувства, та душевная красота, которую они сумели сохранить, вопреки духу бесчеловеч¬ ности, воцарившемуся на американских землях. Главному же герою Натти Бампо предстоит в романах Купера долгая 845
жизнь с грустной старостью. Он всегда будет чувствовать себя чужим среди жадных людей, утвердивших свое гос¬ подство там, где когда-то он был независимым. В «Последнем из могикан», так же как и в «Зверобое», многие ситуации могут показаться искусственными: не¬ обычайны многочисленные совпадения; часто героям удается в самую последнюю минуту неожиданно избежать смертельной опасности. Встречаются в обеих книгах эле¬ менты идеализации: может быть, слишком безупречны по¬ ложительные герои, временами чрезмерно ярко расцвечен полный символических образов язык индейцев... И все же, когда мы читаем эту книгу, нас не охватывает чувство сомнения или недоверия к писателю: в основе романа прав¬ да, разрушающая любимую легенду американских бур¬ жуазных историков о том, что Америка — страна, которая развивалась особо, без противоречий, без кровавой борьбы и насилий. Замечательный художник с такой ясностью видит сам все то, о чем он нам рассказывает, столь мастерски и таки¬ ми яркими красками рисует мельчайшие, очень вырази¬ тельные детали, что перед нашими глазами как живые встают и английские девушки, и старые индейские вож¬ ди-мудрецы, «полубоги», и коварный, но страстный и ум¬ ный Магуа, и дымящиеся вигвамы, и роскошные пейзажи таинственной и девственной природы. Горький очень ценил романы Купера о Кожаном Чул¬ ке и любил их героя. «Натти Бумпо всюду возбуждает сим¬ патии читателя честной простотой своей мысли и мужест¬ вом деяний своих... Бумпо является почти аллегорической фигурой, становясь в ряды тех истинных друзей челове¬ чества, чьи страдания и подвиги так богато украшают на¬ шу жизнь». Мы не прощаемся навсегда с Соколиным Глазом на по¬ следних страницах этой книги. О его дальнейшей судьбе рассказано в романах «Следопыт», «Пионер», «Пре¬ рия». Образ этого человека чистой души, с его добротой, отвагой, волей к преодолению препятствий, неиссякаемой жизненной силой, уже успел завоевать наши сердца, и чи¬ татель несомненно с интересом обратится к рассказам о по¬ следующих событиях жизни Натти Бампо. Н. Эйшискина
СОДЕРЖАНИЕ А. Елистратова. Предисловие 5 Зверобой, или Первая тропа войны 17 Последний из могикан, или Повествование о 1757 годе 505 Н. Эйшискина. Послесловие к романам «Зверобой» и «Последний из могикан» 841
КУПЕР Д. ФЕНИМОР Избранные сочинения Том I. ЗВЕРОБОЙ, ИЛИ ПЕРВАЯ ТРОПА ВОЙНЫ. * ПОСЛЕДНИЙ ИЗ МОГИКАН, ИЛИ ПО¬ ВЕСТВОВАНИЕ О 1757 ГОДЕ ******** Ответственный редактор О. А. Лаврова Консультант по художественному оформлению С.. М, Алянский Технический редактор С. Г. Маркович Корректора В. Я. Кучерова и К. П. Тягельская Сдано в. набор 20/1V 1961 г. Подписано к печати 2/1Х 1961 г. Формат 84 X 108732 — 26,56 печ. л. = 44,62 уел. печ. л. (44,33 + + 1 вкл. => 44,38 уч.-изд. л.). Тираж 300 000 (150 001-300 000) экз. Цена 1 р. 58 к. Детгиз. Москва, М. Черкасский пер., 1. ***** Фабрика детской книги Детгиза. Москва, Сущевский вал, 49. Заказ № 746.