Избранные сочинения в шести томах. Том 3-й
Шрифт:
— Дети,— добавил он, когда подошел достаточно близко,— мы не одни в этом сумрачном поле; тут бродит кто-то еще, а значит, скажу я к стыду для рода человече¬ ского, опасность близка. — Если кто из ленивцев, сыновей бродяги Ишмаэла, вздумал рыскать ночью вдали от лагеря,— горячо, с пря¬ мой угрозой в голосе вскричал молодой пчеловод,— его пу¬ тешествие, чего доброго, закончится быстрей, чем рассчи¬ тывает он или его отец! — Голову отдам на отсечение,— поспешила вставить девушка,— они все у повозок. Я сама видела, что они все заснули, кроме двух, которых поставили сторожить. Да и те, если верны своей натуре, тоже, наверное, задремали и сейчас охотятся во сне на индюков или ввязались в улич¬ ную драку. — С наветренной стороны прошел какой-то зверь с сильным запахом, и собака забеспокоилась; или, может быть, ей тоже что-то снится. У меня у самого был в Кен¬ тукки пес, который, бывало, заспится и вдруг как вскочит и кинется в погоню, потому что ему приснилась охота. По¬ дойди к собаке и дерни ее за ухо, чтоб она очнулась. — Не то, не то! — возразил траппер и покачал головой: он знал достоинства своей собаки.— Молодость сцит и ви¬ дит сны; старость же бдительна и во сне. Гектора никогда не обманет нюх, и долгий опыт научил меня принимать предостережения старого пса. — Ты когда-нибудь пробовал поохотиться с ним не за красным зверем? — Признаться, меня иной раз брал соблазн натравить его на волков — они в охотничью пору не меньше чело¬ века жадны до дичи,— но я знал: собака разумна, она пой¬ мет, что к чему! Нет, нет, Гектор особенная собака, он знает человечью повадку и никогда не пойдет по ложному следу, когда нужно вынюхать правильный! — Ага, вот ты и выдал свой секрет! Ты вышел с соба¬ кой на волчий след, но память у нее получше, чем у ее хо-> зяина,— рассмеялся бортник. — Бывало, Гектор у меня часами спит и не шелох¬ нется, когда волчьи стаи одна за другой пробегают па виду. Волк может есть с ним из одной миски, и он не заворчит, если не голоден. Вот если голоден, тут уж он заявит свои права. — С гор спустились пантеры. Я видел на закате 37
солнца, как одна набросилась на большую лань. Ступай, ступай назад к собаке, отец, и скажи ей правду. А я сию же минуту... Его перебил громкий и протяжный вой собаки. Он под¬ нялся в ночном воздухе, точно жалоба некоего духа пре¬ рии, и понесся раскатами в степь, вздымаясь и падая, как ее волнистая поверхность. Траппер молчал, напряженно вслушиваясь. Даже на беззаботного бортника угнетающе подействовали эти звуки, дикие и жалобные. Выждав не¬ много, старик свистом подозвал собаку к себе и, повернув¬ шись к молодой чете, заговорил со всей серьезностью, ка¬ кой, по его разумению, требовал случай: — Кто думает, что в удел человеку досталось все зна¬ ние, отпущенное тварям господним, тот поймет, что это самообольщение, если дотянет, как я, до восьмидесяти лет. Не возьмусь сказать вам, какая нависла над нами угроза, и не поручусь, что и собака знает это точно, но о том, что опасность близка и что, следуя голосу разума, надо ее из¬ бегать, я услышал от друга, который никогда не солжет. Сперва я подумал, что собака отвыкла от поступи человека и ее взбудоражило ваше присутствие, но она весь вечер что-то чуяла, и я ошибся, полагая, что причиной тому вы двое. Дело, видно, серьезней. Если совет старика хоть что- то значит для вас, дети, разойдитесь поскорей и поспешите каждый в свое убежище. — Если я в такую минуту брошу Эллен,— воскликнул юноша,— пусть меня... — Хватит! — перебила девушка и опять прикрыла ему рот нежной и белой рукой, которой позавидовала бы лю¬ бая знатная дама.— Мне больше нельзя, нам и так пора расставаться... Спокойной ночи, Поль... и вам, отец, спо¬ койной ночи! — Тс-с!..—сказал юноша, ухватив девушку за локоть, когда она уже хотела убежать.— Тс-с!.. Вы ничего не слы¬ шите? Это буйволы играют свои шутки, и неподалеку! Топот такой, точно мчится вскачь целый табун бешеных чертей! Старик и девушка напряженно прислушивались, ста¬ раясь разгадать значение каждого подозрительного шо¬ роха, как старался бы всякий в их положении, особенно после стольких настойчивых и тревожных предостереже¬ ний. Да, несомненно — какие-то необычные звуки, хотя пока еще слабо слышные. Молодые люди высказывали па- 38
перебой сбивчивые догадки об их природе, когда порыв ночного ветра так явственно донес до ушей стук бьющих о землю копыт, что уже не могло быть ошибки. — Я прав,— сказал бортник.— Стадо буйволов убегает от пантеры. Или, возможно, идет драка между быками. — Твой слух — обманщик,— возразил старик, который с той минуты, как его собственные уши стали различать далекий шум, стоял, точно статуя, изображающая глубо¬ кое внимание.— Прыжки для буйвола слишком длинные и слишком мерные — это не испуганное стадо. Ш-ш... Те¬ перь поскакали оврагом, где высокая трава, она приглу¬ шила топот!.. Ага, опять по твердой земле... А теперь под¬ нимаются вверх по склону... прямо на нас! Сейчас будут здесь, вы не успеете укрыться! — Живо, Эллен!—крикнул юноша, схватив ее за руку.— Бегом до лагеря, успеем! — Поздно! Не успеть! — остановил их траппер.— Их уже, проклятых, видно. Это шайка сиу — их сразу узнаешь по воровскому обличью и по тому, как они скачут безо вся¬ кого строя! — Сиу ли, черти ли, но они узнают, что мы-то муж¬ чины! — сказал бортник и принял такой грозный вид, точно вел за собой большой отряд отважных, как он сам, бойцов.— Ты при ружье, старик,— согласен пощелкать из него, чтоб защитить беспомощную девушку? — Ничком! Ложитесь ничком в ту траву!.. Оба! — шептал траппер, указывая на более густую заросль бурь¬ яна неподалеку от них.— Бежать не успеете, а для драки, парень, у тебя нет солдат. В траву ничком, если тебе до^» рога эта девушка или собственная жизнь! Он требовал так настоятельно и сам так решительно двинулся к заросли, что те подчинились приказу, каза¬ лось внушенному необходимостью. Луна зашла за гряду курчавых легких облаков на краю небосклона; в неверном, тусклом свете едва можно было различить предметы, по их очертания и размеры рисовались смутпо. Траппер успешно спрятал товарищей в траве (они беспрекословно подчи¬ нились, потому что в минуту опасности опыт и твердость всегда внушают доверие), и теперь бледные лучи луны позволили ему разглядеть беспорядочную орду всадников, бешено несшихся прямо на него. В самом деле, стая существ, похожих не на людей, а на демонов, предавшихся на унылой равнине своему ночному 39
разгулу, стремительно надвигалась, держась такого на¬ правления, что неминуемо хоть один из них должен был обнаружить место, где укрылись траппер и его товарищи. Временами ночной ветер доносил стук копыт, то отчетливо слышный прямо перед ними, то почти бесшумный, когда всадники быстро неслись по всходам поздней травы, что придавало зрелищу еще более колдовской вид. Траппер, уже давно подозвавший собаку, велел ей лечь подле него, а сам, привстав на коленях, внимательно следил из укры¬ тия за движением индейцев и попутно то успокаивал на¬ пуганную девушку, то осаживал нетерпеливого юношу. — Их тут, как ни считай, тридцать душ наберется,— сказал он, как бы между прочим.— Ага, забирают к реке... Тихо, песик, тихо... Нет, опять повернули на нас... Подлые воры, скачут, сами не зная куда! Было б нас хоть шестеро, малец, мы бы могли устроить на них засаду в этом са¬ мом месте!.. Так не годится, малец, не годится, пригнись пониже, не то видно будет твою голову... Впрочем, я не очень уверен, что перестрелять их было бы законно — ведь они нам не сделали зла... Опять подались к реке... Нет, свернули на бугор. Теперь надо сидеть тихо-тихо, как будто душа рассталась с телом. С этими словами старик лег в траву и замер, точно и впрямь не дыша; еще мгновение, и несколько диких всад¬ ников вихрем промчались мимо так бесшумно и стреми¬ тельно, что воображение могло бы их принять за вере¬ ницу призраков. Едва их летучие темные тени исчезли из виду, траппер попробовал поднять голову настолько, чтобы глаза были на одном уровне с метелками травы, и в то же время сделал знак своим товарищам молчать и не шевелиться. — Скачут вниз по откосу, на лагерь,— продолжал он тем же чуть слышным шепотом.— Нет, задержались в ложбине, сбились в кучу, как олени,— держат совет... Господи, опять поворачивают, мы еще не избавились от этих негодяев! Он опять спрятался в спасительной траве, а минутой позже черный беспорядочный отряд уже несся по гребню пологого холма, где лежали траппер и его новые знакомые. Вскоре стало ясно, что всадники поднялись сюда в намере¬ нии обозреть с высоты темный горизонт. Одни спешились, другие сновали взад и вперед, заня¬ тые, как видно, осмотром ближних логции. К счастью для 40
спрятавшихся, бурьян не только скрывал их от глаз индей¬ цев, но вдобавок явился препятствием для коней, таких же необученных и диких, как сами наездники: мечась по сто¬ ронам, кони чуть не потоптали их. Наконец один из индейцев — угрюмый, мощного сло¬ жения человек и, судя по властной осанке, предводи¬ тель — собрал вокруг себя вождей, и они, не сходя с седла, начали совещаться. Группа эта остановилась у самого края той заросли, где укрылись траппер и его сотоварищи. Бортник поднял глаза. Вид у индейцев был свирепый, и отряд их казался все более грозным но мере того, как подъезжали новые и новые всадники, один другого страш¬ нее. Следуя естественному побуждению, юноша выхватил из-под себя ружье и стал его заряжать. Девушка нодле него зарылась в траву лицом и, трепеща от страха, предо¬ ставила другу делать то, что ему подсказала его горяч¬ ность; но умудренный годами и более осторожный совет¬ ник строго шепнул ему на ухо: — Щелканье курка так же знакомо негодяям, как звук трубы солдату! Клади ружье, клади, говорю! Если луч луны тронет ствол, черти сразу его заметят, глаз у них зорче, чем у самой черной змеи! Только шевельнись, и в тебя полетит стрела. Бортник как будто послушался — он не двигался и мол¬ чал. Но свет, хоть и тусклый, позволил трапперу убе¬ диться — по сдвинутым бровям и яростному взору юноши,— что, если их убежище откроют, победа для дика¬ рей не будет бескровной. Видя, что его совет отвергнут, траппер принял свои меры и ждал дальнейших событий с характерной для него спокойной покорностью судьбе. Между тем сиу (старик правильно назвал своих опас¬ ных соседей) кончили совещаться и опять поскакали врас¬ сыпную по холму, видимо что-то разыскивая. — Черти слышали мою собаку! — шепнул траппер.— А слух у них верный, и они точно рассчитали расстояние. Ниже, малец, прижмись головой к земле, как собака, когда спит. — Лучше встанем на ноги и доверимся* своему муже¬ ству,— возразил его нетерпеливый товарищ. Он не успел ничего добавить: крепкая рука легла ему на плечо, и, подняв глаза, он увидел прямо над собой тем¬ ное и дикое лицо индейца. Захваченный врасплох, юноша, несмотря на невыгодное свое положение, все-таки не был 41
склонен сдаться так легко. Он вскочил и так сдавил про¬ тивнику горло, что схватка сразу пришла бы к концу, если бы вокруг его тела не обвились руки траппера и с си¬ лой, почти не уступавшей его собственной, не принудили его ослабить хватку. Не успел он укорить товарища в мни¬ мой измене, как человек двенадцать сиу окружили их, и они трое оказались вынужденными признать себя плен¬ ника тл и. Глава IV Страшней сторицей Мне видеть битву, чем тебе — сразиться. Шекспир, «Венецианский купец» Злополучный бортник и его товарищи оказались во власти людей, которых по справедливости можно назвать измаильтянамя 1 американских пустынь. С незапамятных времен племя сиу враждовало со своими соседями, и даже в наши дни, когда вокруг уже начинает ощущаться влия¬ ние цивилизованного правления, они слывут опасным п склонным к предательству племенем. А в ту пору, когда развертывались события пашей повести, дело обстояло куда хуже; мало кто из белых отваживался забираться в далекие земли, не защищенные законом и населенные, как говорили, крайне вероломным народом. Трапперу, хоть он и выказал готовность мирно подчи¬ ниться, было хорошо известно, в чьи руки он попал. Но даже самому проницательному судье было бы трудно ре¬ шить, какие тайные побуждения владели стариком — страх ли, хитрость или покорность судьбе. Почему он без¬ ропотно позволил ограбить себя? Он не только не проти¬ вился грубому насильственному порядку, в каком сиу про¬ водили обычную процедуру разоружения, но даже всяче¬ ски потакал их жадности, сам отдавая вождям те вещи, которыми, по его соображению, им особенно хотелось за¬ владеть. Напротив, Поль Ховер и в плен сдался только после борьбы и сейчас с явным возмущением, лишь усту¬ пая силе, сносил чрезмерную вольность победителей в обращении с ним и его имуществом. Не раз он педву- 1 Здесь «измаильтяне» означает: воинственные кочевники. 42
смыслеяно выражал свое неудовольствие и порывался дать прямой отпор. От такой отчаянной попытки его удер¬ живали уговоры и мольбы перепуганной девушки, которая беспомощно льнула к нему, как бы показывая юноше, что вся ее надежда только в нем; но одного желания помочь недостаточно, он должен быть благоразумен! Индейцы, отобрав у пленников оружие с амуницией и стянув с них кое-что из одежды — не очень нужное и не самое дорогое,— решили как будто дать им передышку. Их ждало неотложное дело, заниматься пленниками было не¬ когда. Вожди опять принялись совещаться, и было ясно по горячему, резкому тону некоторых из них, что воины не думают ограничиться достигнутой скромной победой. — Хорошо, если эти мерзавцы,— шепнул траппер, из¬ рядно знавший их язык и уяснивший себе, о чем шла у них речь,-- не наведаются в гости к путешественникам, которые заночевали в ивняке, и не нарушат их сон. Они хитры и поймут, что, если бледнолицая женщина повстре¬ чалась им в такой дали от поселений, значит, есть побли¬ зости разные приспособления, которые белый человек при¬ думал для ее удобства. — Ну, я прощу негодяям,— сказал со злорадной усмешкой бортник,— если они уволокут бродягу Ишмаэла со всей его семьей в Скалистые горы. — Поль, Поль! — с укором воскликнула Эллен Уэйд.— Вы опять забыли? А к каким привело бы это послед¬ ствиям? — Нет, Эллен, только мысль об этих самых, как ты го¬ воришь, «последствиях» помешала мне прикончить на ме¬ сте того краснокожего дьявола — ударить бы покрепче, и дух вон! Эх, старикан, если мы повели себя, как трусы, то это твой грех! Но уж такое у тебя занятие, я вижу: за-» манивать в ловушку не только зверя, но и человека. — Умоляю, успокойтесь, Поль, наберитесь терпения. — Хорошо, раз ты этого желаешь, Эллен,— ответил юноша, заставляя себя проглотить обиду,— я попытаюсь; хотя, как ты должна бы знать, у кентуккийцев есть святой закон: позлиться, когда вышла неудача. — Боюсь, твои друзья в соседнем логу не ускользнут от глаз этих чертей! — продолжал траппер так хладно¬ кровно, точно не слышал ни полслова из их разговора.— Они учуяли поживу; а как не отогнать от дичи гончую, так подлого сиу не собьешь со следа. 43
— Неужели ничего нельзя сделать? — спросила Эллен с мольбой в голосе, показавшей, как искренна ее печаль. — Дело нетрудное: гаркнуть во всю силу, и старик Ишмаэл подумает, что в его загон забрался волк,— отве¬ тил Поль.— Если я подам голос, меня в открытом поле будет слышно на добрую милю, а от нас до его лагеря ру¬ кой подать. — И заработаешь ты за труды удар по макушке,— воз¬ разил траппер.— Нет, нет, с хитрецами надо по-хитрому, а не то эти собаки убьют всю семью. — Убьют? Это уж не годится! Правда, Ишмаэл так лю¬ бит путешествовать, что не беда, если он прогуляется до второго моря. Но на тот свет? Для такого дальнего пути старик, боюсь, плохо подготовлен. Я сам поиграю ружьем, прежде чем дам убить его до смерти. — Их там немало, и оружие у них хорошее: как ты ду¬ маешь, станут они драться? — Я крепко не люблю Ишмаэла Буша и семерых его лоботрясов, но знай, старик: Поль Ховер не из тех, кто ху¬ лит ружье, если оно из Теннесси 1. Отважные люди най¬ дутся и там, как есть они в каждой честной семье из Кен¬ тукки. Буши — крепкое племя, длинноногое и двужиль¬ ное. И скажу тебе: чтобы с ними потягаться в драке, надо иметь увесистые кулаки. — Шш!.. Дикари кончили разговор, и сейчас мы уви¬ дим, что они там надумали, окаянные! Подождем терпе¬ ливо — возможно, дело обернется не так уж плохо для ваших друзей. — Друзей? Не зови их моими друзьями, траппер, если хочешь сохранить мое доброе расположение! Я им отдал должное, но не из любви, а лишь справедливости ради. — А мне-то казалось, что эта девушка из их семьи,— ответил с некоторым раздражением старик.— Не прини¬ май за обиду, что не в обиду сказано. Эллен опять зажала Полю рот ладонью и сама за него ответила, как всегда,— в примирительном тоне: — Надо, чтобы все мы были как одна семья и, чем только можно, помогали-бы друг другу. Мы полностью по¬ лагаемся на вашу опытность, добрый, честный человек: она вам подскажет средство, как оповестить наших друзей об опасности. 1 Штат Кентукки постоянно враждовал со штатом Теннесси. Отсюда поговорка: «Хулить теннессийское оружие». 44
— Было бы очень кстати,— усмехнулся бортник,— если б эти молодые люди всерьез схватились с красноко¬ жими и... Общее движение в отряде помешало ему договорить. Индейцы все спешились и отдали коней под присмотр трем-четырем из своих товарищей, на которых возло¬ жили, кстати, и охрану пленников. Потом построились во¬ круг воина, как видно облеченного верховной властью, и, когда тот подал знак, медленно и осторожно двинулись от центра круга, каждый прямо вперед — то есть по расходя¬ щимся лучам. Вскоре почти все их темные фигуры сли¬ лись с бурым покровом прерии, хотя пленники, зорко следя за малейшим движением врага, порой еще разли¬ чали обрисовавшийся на фоне неба силуэт человека, когда кто-нибудь из индейцев, не столь выдержанный, как дру¬ гие, вставал во весь рост, чтобы видеть дальше. Но еще немного, и пропали даже и эти смутные признаки, что враг еще движется, непрестанно расширяя круг, и неуве¬ ренность рождала все более мрачные догадки. Так про¬ текло немало тревожных и тяжких минут, и пленники, вслушиваясь, ждали уже, что вот-вот ночную тишину на¬ рушит боевой клич нападающих, а за ним — крики их жертв. Но, казалось, разведка (это была несомненно раз¬ ведка) не принесла плодов: прошло с полчаса, и воины- тетоны1 начали поодиночке возвращаться, угрюмые и явно разочарованные. — Подходит наш черед,— начал траппер, примечав¬ ший каждую мелочь в поведении индейцев, малейшее про¬ явление враждебности.— Сейчас они примутся нас допра¬ шивать; и если я хоть что-то смыслю в таких делах, то нам лучше всего сделать так: чтобы наши показания не пошли вразброд, доверим вести речь кому-нибудь одному. Далее, если стоит посчитаться с мнением беспомощного, дряхлого охотника восьмидесяти с лишним лет, то я сказал бы: вы¬ брать мы должны того из нас, кто лучше знаком с приро¬ дой индейца; и надо еще, чтобы он хоть как-то говорил на их языке. Ты знаешь язык сиу, друг? — Да уж управляйся сам с твоим ульем! — пробурчал бортник.— Не знаю, годен ли ты на другое, старик, а жуж¬ жать умеешь. 1 Т е т о н ы — одно из племен дакотов; наименования «сиу», «дакоты», «тетоны» Купер употребляет как синонимы. 45
— Так уж положено молодым: судить опрометчиво,— невозмутимо ответил траппер.— Были дни, малец, когда и у меня кровь не текла спокойно в жилах, была быстра и горяча. Но что пользы в мои годы вспоминать о глупой отваге, о безрассудных делах? При седых волосах человеку приличен рассудительный ум, а не хвастливый язык. — Вы правы, правы,— прошептала Эллен.— Идет ин¬ деец, хочет, верно, учинить нам допрос. Девушка не обманулась, страх обострил и зрение ее и слух. Она не успела договорить, как высокий полуголый дикарь подошел к месту, где они стояли, с минуту без¬ молвно вглядывался в них, насколько позволял тусклый свет, затем произнес несколько хриплых гортанных зву¬ ков — обычные слова приветствия на его языке. Траппер ответил, как умел, и, видно, справился неплохо, потому что тот его понял. Постараемся, не впадая в педантизм, пере¬ дать суть и по мере возможности форму последовавшего диалога. — Разве бледнолицые съели всех своих бизонов и сняли шкуры со всех своих бобров? — начал индеец, не¬ много помолчав после обмена приветствиями, как требо¬ вало приличие.— Зачем приходят они считать, сколько осталось дичи на землях пауни? — Одни из нас приходят сюда покупать, другие — про¬ давать,—ответил траппер,—но и те и другие не станут больше приходить, если услышат, что небезопасно при¬ ближаться к жилищам сиу. — Сиу — воры, и они живут в снегах; зачем нам гово¬ рить о народе, который далеко, когда мы в стране пауни? — Если владельцы этой земли — пауни, белые и крас¬ нокожие пользуются здесь равными правами. — Разве бледнолицые недостаточно наворовали у индейцев, что вы приходите в такую даль со своею ложью? Я уже сказал, что это земля, где ведет охоту мое племя. — У меня не меньше права жить здесь, чем у тебя,— возразил траппер с невозмутимым спокойствием.— Не буду говорить всего, что мог бы,— лучше помолчать. Пауни и белые — братья, а сиу не смеет показать свое лицо в деревне Волков. — Дакоты — мужчины! — яростно вскричал индеец, позабыв, что выдает себя за Волка-пауни, и назвавшись самым гордым из наименований своего племени.— Дакоты 46