Избранные сочинения в шести томах. Том 3-й
Шрифт:
Он смотрел на нее серьезно и участливо, но в его обра¬ щении чувствовалась некоторая натянутость. В несколь¬ ких словах он объяснил девушке, что за отсутствием капи¬ тана Лоутона получил приказ явиться сюда с отрядом дра¬ гун и дождаться суда над Генри, который назначен на завтра. Данвуди беспокоился, благополучно ли Уортоны миновали горные перевалы, и выехал им навстречу. Френ¬ сис дрожащим голосом объяснила ему, почему она опере¬ дила остальных, и сказала, что ее отец будет здесь через несколько минут. Стесненность в обращении майора не¬ вольно передалась и ей, так что появление кареты при¬ несло обоим облегчение. Данвуди помог Френсис сесть в экипаж, сказал несколько ободряющих слов мистеру Уор¬ тону и мисс Пейтон и, снова вскочив в седло, направился к Фишкилской долине, которая открылась взорам путни¬ ков словно по волшебству, как только они обогнули высо¬ кую скалу. Не прошло и получаса, как они подъехали к воротам фермы, где Данвуди позаботился подготовить по¬ мещение для семейства Уортон и где Генри тревожно ожидал их приезда. Глава XXVI От страха не бледнели эти щеки, И руки огрубели от оружья, Но твой рассказ, правдивый и печальный. Меня гнетет и мужества лишает. Я весь дрожу от странного озноба, И слезы по моим глубоким шрамам Бегут из глаз солеными ручьями. Д У о Родные Генри Уортона были так твердо уверены в его невиновности, что не могли понять, какая опасность ему угрожает. Однако чем больше приближался день суда, тем Генри становился тревожнее; просидев накануне со своей опечаленной семьей до глубокой ночи, он встал наутро после неспокойного и короткого сна, ясно сознавая всю серьезность своего положения и понимая, как мало у него возможностей сохранить жизнь. Высокий чин Андре, зна¬ чительность задуманных им планов, а также видное поло¬ жение связанных с ним лиц привлекли
А между тем шпионов ловили очень часто, и военные вла¬ сти, не откладывая, подвергали их суровому наказанию. Эти факты были хорошо известны и Данвуди и заключен¬ ному, вот почему приготовления к суду вызывали у обоих сильную тревогу. Однако они ничем не выдавали своего беспокойства, так что ни мисс Пейтон, ни Френсис не до¬ гадывались, как основательны были их опасения. Усилен¬ ная охрана была расставлена вокруг фермы, где содер¬ жался узник, на ведущих к ней дорогах стояли караулы, а от дверей его комнаты не отходил часовой. Уже был на¬ значен состав суда для разбора дела Генри и решения его судьбы. Наконец наступила минута, когда все участники пред¬ стоящего расследования были-в сборе. Френсис, вошедшая в зал суда вместе со своими родными, оглядела присут¬ ствующих, и у нее перехватило дыхание. Трое судей, в парадных мундирах, сидели поодаль за столом с важ¬ ным видом, соответствующим данному случаю и их высо¬ кому званию. В центре сидел человек преклонного возра¬ ста, весь облик которого носил отпечаток долгих лет воен¬ ной службы. То был председатель суда, и Френсис, оки¬ нув быстрым недоверчивым взглядом его помощников, повернулась к нему, думая, что только человек с таким доброжелательным выражением лица может стать спаси¬ телем ее брата. В чертах старого ветерана проглядывало что-то мягкое и снисходительное, резш отличавшееся от суровой холодности его сотоварищей, и это привлекло к нему Френсис. На нем был парадный мундир, как того требовал в подобных обстоятельствах военный устав; но, хотя он держался строго по-военному, его пальцы бессо¬ знательным движением непрерывно теребили кусок крепа, обвивавший эфес сабли, на которую он слегка опирался, и во всей его фигуре было что-то старозаветное. В нем чувствовалась внутренняя тревога, хотя его мужественное лицо оставалось торжественным и не выдавало сострада¬ ния, которое вызывал в нем этот процесс. Помощниками его были офицеры из восточных полков, которые охраняли крепость Вест-Пойнт и примыкающие к ней горные про¬ ходы. Это были люди среднего возраста, и мы тщетно стали бы искать в их лицах следы страстей или волнений: казалось, человеческие слабости им чужды. Они держались с суровой, холодной сдержанностью. Если черты их не вы¬ ражали ни свирепости, ни пугающей жестокости, то не 696
было в них и участия, способного вызвать доверие. То были люди, издавна привыкшие слушаться лишь строгих приказаний рассудка, и все их чувства, казалось, полно¬ стью подчинялись ему. Перед этими вершителями его судьбы и предстал Генри Уортон, которого ввели в зал под конвоем. Едва он вошел, наступила глубокая, зловещая тишина, и у Френ¬ сис застыла в жилах кровь при виде мрачной торжествен¬ ности этого собрания. Обстановка суда не отличалась пыш¬ ностью и не подействовала на ее воображение, но суровая бесстрастность этой сцены показала ей, как серьезно дело ее брата, и она поняла, что на карту поставлена его жизнь. Двое членов суда с холодным вниманием разглядывали че¬ ловека, которого они собирались допрашивать, но председа¬ тель по-прежнему рассеянно осматривался вокруг, и му¬ скулы его лица конвульсивно подергивались, свидетельст¬ вуя о волнении, несвойственном человеку его возраста и положения. Это был полковник Синглтон, который только накануне узнал о трагической участи Изабеллы, но, не¬ смотря на свое горе, твердо выполнял долг, порученный ему родиной. Воцарившаяся в комнате тишина и множе¬ ство глаз, устремленных на него с выражением ожидания, наконец заставили его опомниться, и, сделав усилие, он овладел собой. — Подведите подсудимого,— сказал он тоном чело¬ века, привыкшего отдавать приказания, и сделал знак ру¬ кой. Часовые опустили штыки, и Генри Уортон твердым шагом вышел на середину зала. Все смотрели на него — одни с волнением, другие с любопытством. Френсис по¬ чувствовала за спиной тяжелое, прерывистое дыхание Дан- вуди и на мгновение с благодарностью обернулась к нему, но ее внимание тотчас снова сосредоточилось на брате, и в сердце остался лишь страх за него. В глубине комнаты разместились члены семьи вла¬ дельца фермы, а позади них выглядывали черные как уголь лица негров с блестевшими от любопытства глазами. Среди невольников виднелось и потускневшее, печальное лицо Цезаря. — Говорят, что вы Генри Уортон,— начал председа¬ тель,— капитан шестидесятого пехотного полка его бри¬ танского величества. — Да, сэр, это так. — Мне правится ваша правдивость, сэр; она свиде¬ 697
тельствует с благородных чувствах истинного солдата и должна произвести благоприятное впечатление на суд. — Следует предупредить подсудимого,— сказал один из судей,— что он обязан говорить лишь то, что считает нужным, и, хотя у нас тут военный суд, мы признаем за¬ коны всех свободных государств. Молчавший член суда одобрительно кивнул головой на это замечание, и председатель продолжал, внимательно сверяясь с протоколом предварительного следствия, кото¬ рый он держал в руках. — Против вас выдвинуто обвинение, что двадцать де¬ вятого октября вы, офицер вражеской армии, прошли че¬ рез пикеты американских войск возле Уайт-Плейна, пере¬ одевшись в чужое платье, а потому вас подозревают в действиях, враждебных Америке, и хотят подвергнуть наказанию, как шпиона. Мягкий, но решительный той председателя, медленно и четко излагавшего сущность обвинения, звучал очень внушительно. Обвинение было выражено так ясно, дока¬ зательства так просты, улики столь очевидны, а наказание столь заслуженно, что, казалось, невозможно его избе¬ жать. Однако Генри ответил просто и серьезно: — То, что я прошел через ваши пикеты в чужом пла¬ тье, верно, но... — Стойте! — прервал его председатель.— Законы вой¬ ны и так достаточно строги, вам незачем ничего добавлять и тем усугублять свою вину. — Подсудимый может взять обратно свои слова, если захочет,— заметил первый судья.— Его признание лишь подтверждает обвинение. — Я не отрекаюсь от правдивых показаний,— гордо сказал Генри. Два члена суда выслушали его молча и бесстрастно, па их суровых лицах не мелькнуло и тени торжества. Те¬ перь председатель как будто стал проявлять больше ин¬ тереса к происходящему. — Вашп чувства благородны, сэр,— заметил он,— и я жалею, что молодой солдат в своем рвении мог зайти так далеко, что стал обманщиком. — Обманщиком! — воскликнул Уортон.— Я считал, что действую благоразумно, стараясь не попасть в плен к моим врагам. С98
— Говорят, что вы Генри Уортон,— начал председатель...
— Солдат должен встречаться с врагом только от¬ крыто, с оружием в руках, капитан Уортон. Я служил двум королям Англии, а теперь служу моей родине, но ни¬ когда не приближался к неприятелю иначе, как при свете дня и с честной уверенностью, что он меня видит. — Вы можете объяснить, что побудило вас зайти на территорию, занятую нашими войсками, переодевшись в чужое платье? — спросил первый судья, слегка скривив рот. — Я сын престарелого джентльмена, который сидит здесь перед вами,— ответил Генри.— Чтобы повидаться с отцом, я не побоялся подвергнуть себя опасности. Кроме того, ваши войска редко спускаются в низины, и само на¬ звание «нейтральная территория» дает право обоим про¬ тивникам свободно проходить по этой земле. — Однако это название не утверждено законом — оно появилось лишь в военной обстановке. Но, куда бы ни двигалась армия, она везде утверждает свои правила, а первое из них — умелая защита от врага. — Я не казуист, сэр,— ответил молодой человек,— я только знал, что мой отец имеет право на мою любовь, и, принимая во внимание его возраст, готов был пойти на еще больший риск, лишь бы доказать ему свою привязан¬ ность. — Весьма похвальное чувство! — воскликнул предсе¬ датель.— Кажется, джентльмены, дело предстает в другом освещении. Признаюсь, вначале оно казалось мне весьма мрачным; но никто не может осудить сына за желание повидаться с родителями. — А есть у вас доказательства, что вы ставили себе только эту цель? — Да, вот они,— ответил Генри, и в душе у него блес¬ нул луч надежды,— вот мои доказательства: мой отец, моя сестра, мэйор Данвуди — все они это знают. — В таком случае,— сказал бесстрастный судья,— мы еще можем оправдать вас. Но нужно произвести дальней¬ шее расследование дела. — Несомненно,— с охотой подтвердил председатель.— Пусть подойдет мистер Уортон-старший и даст при¬ сягу. Старый отец собрался с духом и, подойдя неверными шагами, выполнил все формальности, требуемые судеб¬ ной процедурой. 700
— Вы отец обвиняемого? — спросил Синглтон мягко, немного помолчав из уважения к чувствам свидетеля. — Он мой единственный сын. — Что вы знаете о его посещении вашего дома два¬ дцать девятого октября? — Он пришел, как уже сказал вам, чтобы повидаться со мной и со своими сестрами. — Он был одет в чужое платье? — спросил первый судья. — Да. Он не был в мундире своего полка. — Чтобы повидаться с сестрами,— с волнением повто¬ рил председатель.— У вас есть и дочери, сэр? — Да, у меня две дочери, и обе они здесь. — На нем был парик? — вмешался первый судьи. — Я как будто заметил у него на голове что-то вроде парика. — А как давно вы не видались с сыном? — спросил председатель. — Год и два месяца. — Он был в широком плаще из грубого сукна? — спросил судья, просматривая материалы обвинения. — Да, он был в плаще. — И вы думаете, он пришел только для того, чтобы повидаться с вами? — Да, со мной и с моими дочерьми. — Смелый юноша,— шепнул председатель суда сво¬ ему молчаливому коллеге.— Я не вижу большого зла в этой выходке. Он поступил неосторожно, но благородно. — Вы уверены, что ваш сын не получал никакого по¬ ручения от сэра Генри Клинтона и что поездка к родным не была лишь предлогом, чтобы скрыть его истинную цель? — Как я могу знать об этом? — ответил испуганный мистер Уортон.— Разве сэр Генри доверил бы мне такое дело? — Известно ли вам что-нибудь об этом пропуске? — И судья протянул ему бумагу, которая осталась у Дан- вуди после ареста Уортона. — Нет, даю слово, мне ничего не известно о нем! — воскликнул старик и отшатнулся от бумаги, словно она была заразной. — Вы клянетесь? — Клянусь! 701
— Есть у вас еще свидетели, капитан Уортон? Этот не может быть вам полезен. Вас задержали при обстоя¬ тельствах, которые могут стоить вам жизни, и вам остается только самому доказать свою невиновность. Обдумайте все хорошенько и не теряйте спокойствия. Было что-то пугающее в бесстрастии этого судьи, и Генри побледнел. Заметив сочувствие полковника Синглтона, он чуть не позабыл о грозившей ему опасно¬ сти, но суровый и сосредоточенный вид двух других судей напомнил ему, какая ждет его участь. Он замолк и лишь бросал умоляющие взгляды на своего друга. Данвуди по¬ нял его и вызвался выступить как свидетель. Он дал при¬ сягу и пожелал рассказать все, что зпает. Но его показа¬ ния не могли изменить существа дела, и Данвуди вскоре почувствовал это. Сам он знал очень немного, да и это немногое скорее шло во вред Генри, чем на пользу. По¬ казания Данвуди были выслушаны в полном молчании, и безмолвный судья в ответ лишь покачал головой, но так выразительно, что всем стало ясно без слов, какое впечат¬ ление они произвели. — Вы тоже считаете, что у обвиняемого не было иной цели, кроме той, в которой он признался? — Никакой, я готов поручиться собственной жизнью! — горячо воскликнул Данвуди. — Вы можете присягнуть в этом? — Как я могу дать присягу? Один бог читает в серд¬ цах людей. Но я знаю этого человека с детства: он был всегда правдив. Он выше лжи. — Вы говорите, что он бежал и был снова взят в плен с оружием в руках? — спросил председатель. — Да, и был ранен в бою. Вы видите, он и сейчас еще не вполне владеет рукой. Неужели вы полагаете, сэр, что он бросился бы туда, где рисковал снова попасть к нам в руки, если бы не был уверен в своей невиновности? — А как вы думаете, майор Данвуди, Андре сбежал бы с поля боя, если бы близ Территауна 1 разгорелось сра¬ жение? — спросил бесстрастный судья.— Разве молодость не жаждет славы? — И вы называете это славой? — воскликнул майор.— Позорную смерть и запятнанное имя! 1 Т о р р и т а у и — город в штате Нью-Йорк, где был задер¬ жан Андре, 702
— Майор Данвуди,— ответил судья с непоколебимой важностью,— вы поступили благородно. Вам пришлось выполнить тяжелый и суровый долг, но вы справились с ним, как честный человек и верный сын своей родины; и мы должны поступить точно так же. Все собравшиеся в зале суда с величайшим вниманием следили за допросом. Отдаваясь безотчетному чувству, ко¬ торое мешает нам разбираться в причинах и следствиях, большая часть слушателей считала, что если даже Дан¬ вуди не удалось смягчить сердца судей, то это уж никому не удастся. Тут из толпы выдвинулась нескладная фигура Цезаря; его выразительное лицо, на котором была напи¬ сана глубокая печаль, так резко отличалось от физионо¬ мий остальных негров, глазевших на все с пустым любо¬ пытством, что обратило па себя внимание молчаливого судьи. Он впервые разжал губы и произнес: — Пусть негр пройдет вперед. Теперь было поздно отступать, и Цезарь, не успев со¬ браться с мыслями, оказался перед офицерами американ¬ ской армии. Допрашивать негра предоставили тому судье, который его вызвал, и он приступил к делу с подобающей строгостью: — Знаете ли вы подсудимого? — Еще бы не знать,— ответил Цезарь таким же вну¬ шительным тоном, как и судья, задавший вопрос. — Когда он снял парик, он отдал его вам? — Цезарю не нужен парик,— проворчал негр,— у него свои хорошие волосы. — Передавали вы кому-нибудь письма или, может, выполняли какие-нибудь другие поручения, когда капитан Уортон был в доме вашего хозяина? — Я всегда делал, что велит хозяин. — Но что он велел вам делать? — Как когда: то одно, то другое... — Довольно,— сказал с достоинством полковник Синглтон,— вы получили благородное признание джентль¬ мена,— что можете вы услышать нового от этого неволь¬ ника? Капитан Уортон, вы видите, о вас создается небла¬ гоприятное мнение. Можете вы представить суду других свидетелей? У Генри оставалось очень мало надежды. Появившаяся было вера в благополучный исход дела понемногу таяла, но тут у него мелькнула неясная мысль, что милое личико 703
сестры окажет ему поддержку, и он устремил на поблед¬ невшую Френсис умоляющий взгляд. Она встала и нере¬ шительно направилась к судьям; однако бледность ее сразу сменилась ярким румянцем, и она подошла к столу легкой, но решительной походкой. Френсис откинула гу¬ стые локоны со своего гладкого лба, и судьи увидели та¬ кое прелестное и невинное лицо, которое могло бы смяг¬ чить и более жестокие сердца. Председатель на минуту прикрыл глаза рукой, словно пылкий взгляд и выразитель¬ ные черты Френсис напомнили ему другой образ. Но он тотчас овладел собой и сказал с жаром, который выдавал его скрытое желание ей помочь: — Вероятно, брат сообщил вам о своем намерении тайно повидаться со своей семьей? — Нет, нет! — ответила Френсис, прижимая руку ко лбу, словно стараясь собраться с мыслями.— Он ничего не говорил мне — мы не знали об этом, пока он не пришел к нам. Но разве надо объяснять благородным людям, что любящий сын готов подвергнуться опасности, лишь бы повидаться с отцом, да еще в такое трудное время и зная, в каком положении мы находимся? — Но было ли это в первый раз? Он никогда рань¬ ше не говорил о том, что придет к вам? — спрашивал полковник, наклоняясь к девушке с отеческой мягко¬ стью. — Говорил, говорил! — воскликнула Френсис, заме¬ тив, что он смотрит на нее с участием.— Он пришел к нам уже в четвертый раз. — Я так и знал,—сказал председатель, с удовлетворе¬ нием потирая руки.— Это отважный, горячо любящий сын, и ручаюсь, джентльмены,— пылкий воин в бою. В каком костюме приходил он к вам раньше? — Ему не надо было переодеваться: в ту пору ко¬ ролевские войска стояли в долине и свободно пропуска¬ ли его. — Значит, теперь он в первый раз пришел не в мун¬ дире своего полка? — спросил полковник упавшим голо¬ сом, избегая пристальных взглядов своих помощников. — Да, в первый раз! — воскликнула девушка.— Если в этом его вина, то он провинился впервые, уверяю вас. — Но вы, наверное, писали ему и просили навестить вас; уж конечно, молодая леди, вы хотели повидать вашего брата, — настаивал полковник. 704
— Разумеется, мы хотели его видеть и молили об этом бога — ах, как горячо молили! Но, если б мы держали связь с офицером королевской армии, мы могли бы повре¬ дить нашему отцу и потому не смели ему писать. — Выходил ли он из дому по приезде и встречался ли с кем-нибудь, кроме родных? — Ни с кем. Он никого не видел, за исключением на¬ шего соседа — разносчика Бёрча. — Кого? — вскричал полковник, внезапно побледнев, и отшатнулся, словно его укусила змея. Данвуди громко застонал, стиснул голову руками и, вскрикнув: «Он погиб!» — выбежал из комнаты. — Только Гарви Бёрча,— повторила Френсис, расте¬ рянно глядя на дверь, за которой исчез майор. — Гарви Бёрча! — словно эхо проговорили все судьи. Два бесстрастных члена суда обменялись быстрыми взглядами и испытующе уставились на обвиняемого. — Для вас, джентльмены, конечно, не новость, что разносчика Гарви Бёрча подозревают в том, что он служит королю,— сказал Генри, снова выступив вперед.— Он был приговорен вашим судом к тому же наказанию, какое, я вижу, грозит и мне. Поэтому я хочу объяснить вам, что с его помощью я только добыл себе платье, в котором про¬ шел через ваши дозоры; но пусть меня ждет смерть, я до последнего вздоха буду твердить, что намерения мои были так же чисты, как слова невинной девушки, стоящей здесь перед вами. — Капитан Уортон,— проговорил торжественно пред¬ седатель суда,— противники свободы Америки находят множество хитрых способов подорвать наше могущество. И среди наших врагов нет более опасного, чем этот раз¬ носчик из Вест-Честера. Это шпион — ловкий, коварный, проницательный, ему нет равных среди людей его породы. Сэр Генри не мог придумать ничего лучше, чем устано¬ вить связь между ним и своим офицером для последней попытки спасти Андре. Без сомнения, молодой человек, это знакомство может оказаться роковым для вас. Благородное негодование, отразившееся на лице ста¬ рого ветерана, встретило полную поддержку в суровых взорах его товарищей. — Я погубила его! — вскрикнула Френсис, в ужасе ло¬ мая руки.— Вы тоже отвернулись от нас? Тогда он погиб! 705