Избранные труды о ценности, проценте и капитале (Капитал и процент т. 1, Основы теории ценности хозяйственных благ)

Бём-Баверк Ойген фон

Я не хочу пока касаться того, выдерживает ли критику центральная идея теории пользования Германна. Но я полагаю, что сумею доказать уже в этом месте нашего исследования неправильность применения этой теории к объяснению высоты процентной ставки.

Мне кажется, что Германн в этой части своего учения слишком мало различал две величины, которые следовало резко различать, а именно: отношение валовой прибыли к общему вознаграждению и отношение величины прибыли к соответствующему капиталу, или процентную ставку. То, что Германн вывел, действительно, в состоянии объяснить и доказать падение или повышение валовой прибыли по отношению к заработной плате, но оно не объясняет и не доказывает ничего по отношению к величине нормы прибыли или процентной ставки.

Причиной этой погрешности является то, что Германн свою, в других случаях допустимую, абстракцию, в силу которой он в продуктах усматривает только усилия и пользования, из которых они произошли, распространил также и на такую область, к которой она неприменима, а именно на область меновой

ценности. Рассматривая обыкновенно пользования и усилия, как представителей всех благ, Германн считал себя вправе смотреть также только на этих представителей, когда дело идет об определении того, имеет ли какая-нибудь величина высокую или низкую меновую ценность. Он рассуждает: пользования и усилия являются представителями всех благ. Если поэтому пользование обменивается на такое же количество пользований, что и раньше, но при этом на меньшее количество усилий, то меновая ценность такового уменьшается. Но это неверно. Меновая ценность блага (в смысле способности к обмену, в каком Германн всегда употребляет это слово) измеряется не только количеством одного или двух определенных родов благ, которые можно обменять на таковое, а средним всех благ, к числу которых нужно отнести все продукты, причем каждый имеет такие же права, как благо «труд» и благо «пользование капиталом». Так понимают меновую ценность в обыденной жизни и в науке, и так понимает ее сам Германн, когда он на с. 432 определенно говорит: «При таком разнообразии благ, могущих служить ценами, установление средней цены, необходимой для определения меновой ценности, кажется недостижимым; из этого, однако, еще не следует, что определение меновой ценности невозможно. Последняя получается на основании обозрения всех средних цен, которые устанавливаются для данного блага на одном и том же рынке во всех благах, служащих ценами: меновая ценность представляет собой ряд приравнений этого блага к многочисленным другим благам. Таким образом, определенную меновую ценность блага, в отличие от средней величины денежных цен или денежных ценностей, мы будем называть вещественной ценностью блага».

Теперь нетрудно дойти до заключения, что способность пользования капиталом обмениваться на продукты подчиняется совершенно иным законам, чем его способность обмениваться на другие пользования и усилия. Если, например, производительность всех пользований и усилий одинаково увеличится вдвое, то способность к взаимному обмену между пользованиями и усилиями совершенно не изменится; наоборот, способность к обмену тех и других на продукты, созданные при их помощи, значительно изменяется, а именно, увеличивается вдвое.

В вопросе о процентной ставке речь идет, очевидно, только о соотношении способности к обмену пользований капиталом, с одной стороны, и способности к обмену определенного рода продуктов, а именно капитала, который доставляет это «пользование», с другой стороны. Если способность к обмену пользования машиной в двадцать раз меньше способности к обмену продукта «машин», если, например, за пользование машиной можно «получить» 100 гульденов, между тем как сама машина обменивается на 2000 гульденов, то это соотношение соответствует процентной ставке в 5%. Если, напротив, способность к обмену пользования машиной в десять раз меньше способности к обмену продукта «машины», и если за пользование машиной можно «получить» 200 гульденов, между тем как сама машина обменивается на 2000 гульденов, тогда это соотношение соответствует процентной ставке в 10%.

А так как нет никакого основания предполагать, что меновая ценность капитала определяется иначе, чем меновая ценность иных продуктов, и так как меновая ценность продуктов по отношению к меновой ценности пользований вообще может, как мы видели, изменяться в ином отношении, чем изменяются меновые ценности пользований и услуг между собою, то ясно, что и отношение между способностью к обмену пользований капиталом, с одной стороны, и капитала — с другой, другими словами, процентная ставка, может изменяться иначе, чем соотношение меновых ценностей пользований и услуг. Правило Германна, таким образом, недостаточно обосновано⁴⁶⁶.

В заключение я скажу еще несколько слов об отношении Германна к «производительности капитала». Я уже упомянул, что он часто употребляет это выражение, но никак не в смысле теории производительности; он не только не полагает, что процент производится непосредственно капиталом, но, напротив, считает даже высокую производительность причиной падения процента. Он протестует также (с. 542) решительно против того, что прибыль на капитал является вознаграждением за «голое пользование»; напротив, для своего оплодотворения капитал требует «планомерных действий, заботливости, руководства, вообще духовной деятельности». Но особенно определенного взгляда на понятие «производительности» он, впрочем, сам себе не составил. Он определяет производительность следующими словами: «совокупность способов применения капиталов и отношение продукта к издержкам производства составляет то, что называют производительностью капиталов»⁴⁶⁷. Имеет ли он здесь в виду отношение ценности продукта к ценности издержек производства? Тогда высокая производительность существовала бы только при высоком проценте, между тем как последняя вызывает низкий процент. Или же он имеет в виду отношение количества продуктов к количеству издержек производства? Но в хозяйственной жизни количество продуктов вообще не имеет никакого значения. Или же он имеет в виду отношение количества продуктов к ценности издержек производства? Но количество и ценность — величины несоизмеримые; одним словом, мне кажется, что смысл вышеприведенного определения вообще не может быть точно установлен. В общем, Германн, по всей вероятности, имел в виду своего рода физическую производительность.

Теория пользования Германна получила признание и тщательное развитие у многих известных немецких авторов.

Необыкновенно проницательным последователем Германна является Бернгарди⁴⁷¹. Не развивая дальше теории пользования — он ограничивается одобрением сочувственно цитируемого им учения Германна⁴⁷¹, — Бернгарди проявляет свою оригинальность и глубину мыслей в превосходной критике, которую он направляет главным образом против английской школы⁴⁷¹. Впрочем, он находит также и для противников последней, для слепых теоретиков производительности, порицающее слово: он упрекает их в «странном противоречии», заключающемся в том, что они мертвому орудию приписывают самостоятельную живую деятельность (с. 307)⁴⁷¹.

На почве Германна стоит затем Мангольдт, который отклоняется от Германна только в маловажных деталях. Так, например, он приписывает «производительности капитала» меньшее значение для образования процента — он даже осуждает это выражение, как неподходящее, хотя сам употребляет его «ради краткости»⁴⁷³; затем он устанавливает между величиной процента и производительностью капитала не обратную пропорциональность, как Германн, а прямую, причем — принимая формулу Тюнена — он имеет здесь в виду производительность «последнего из затраченных атомов капитала». Точно так же примыкает к Германну во всех существенных чертах Митгоф в статье о народнохозяйственном распределении благ в курсе Шёнберга⁴⁷³. Несколько своеобразное отношение к теории пользования мы находим у Шеффле.

Будучи одним из самых выдающихся пионеров того критического направления, которое зародилось в связи с научным социализмом, Шеффле, один из первых, пережил также и то брожение мыслей, которое является естественным следствием столкновения двух столь различных точек зрения. Это брожение оставило очень характерные следы в его рассуждениях по поводу процента. Я впоследствии покажу, что в сочинениях Шеффле можно усмотреть не менее трех резко различных способов объяснения процента: один из них относится еще к более ранней точке зрения, два других к более поздней — «критической». Первое объяснение Шеффле относится к группе теорий пользования.

В своем более раннем основном сочинении «Das gesellschaftliche System der menschlichen Wirtschaft»⁴⁷⁵ Шеффле излагает всю свою теорию процента еще на основании терминологии теории пользования: прибыль на капитал является у него прибылью, извлекаемой из пользования капиталом, ссудный процент — ценою пользования, величина этого процента зависит от предложения и спроса на предоставляемые пользования капиталом; пользования представляют собою самостоятельный элемент издержек и т. д. Но уже во многих местах резко проявляется то, что он намерен изменить только формально признаваемой им теории. Он неоднократно придает слову «пользование» значение, резко отличающееся от того значения, которое придает ему Германн. Он называет пользование капиталом деятельностью субъекта, трудящегося при помощи благ, «использованием» благ для успешного производства, «посвящением», «применением» благ, «действием» предпринимателя⁴⁷⁵; на основании этих выражений пользование является не столько вещественным элементом производства, вытекающим из капитала, сколько личным, предоставляемым предпринимателем. Этот взгляд находит себе опору еще в том, что во многих местах Шеффле называет прибыль на капитал премией за народнохозяйственную функцию. Затем Шеффле решительно полемизирует со взглядом, что прибыль на капитал является продуктом пользования капиталом, предоставленным для процесса производства (II, 389), и с Германном, которого он обвиняет в том, что тот чрезмерно развивает свою теорию в духе самостоятельной производительности капитала (II, 459). Но, с другой стороны, он часто употребляет слово «пользование» так, что оно может быть объяснено только в объективном смысле, т. е. в смысле Германна; так, например, когда он говорит о предложении и спросе на пользования ссудным капиталом; а в одном месте он определенно признает, что в пользовании наряду с личным элементом заключается еще и элемент вещественный — употребление капитала (II, 458). Однако и он иногда приписывает пользованию капиталом «способность к плодородию» (I, 268), хотя Германну он это ставит в вину. Таким образом, он и не принял окончательно основных положений теории пользования и не отказался окончательно от них.