Изгнанница Муирвуда
Шрифт:
— Не надо! Умоляю тебя!
— Och monde elles brir. Och cor shan arbir. Och aether undes pune. Dekemmilliaoriorsidune.
Накатила новая, немыслимая волна силы. Пальцы рук закололо. Майя была в сознании, однако сознание это было убрано в самый дальний уголок ее разума. Она билась, пытаясь вновь завладеть собственным телом, но это было все равно что бороться с морскими волнами. Сила расступалась под ее ударами и тотчас же смыкалась снова.
По коридору прогремели башмаки. Распахнулась дверь Кабинета. Альдермастон корчился, стоя на коленях,
— Альдермастон! — раздался крик. — Аббатство! Аббатство горит!
Всегда, во все времена мастоны подвергались гонениям. Мастоны и хэтары ведут вечную войну, которой нет конца. В мое время хэтара, орден которой много тысячелетий превосходил мастонов числом, получила смертельную рану, от которой должна была умереть. Но сила ее столь велика, что пройдет много веков прежде, чем она иссякнет до конца.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Принцесса Комороса
В дверь опочивальни негромко постучали. Майя сидела у окна и глядела на внутренний двор, где царила обычная суматоха. Встав, она подошла к двери и открыла. За дверью, комкая в руках бархатный берет, стоял ее мажордом Николас Крид. Вид у него был виноватый.
— Что случилось, Николас? — встревожилась Майя. — Что-то с твоей женой? С детьми?
— Леди Майя, — удрученно выговорил Николас, — у меня дурные вести.
Майя разом побледнела.
— Матушка умерла?
— Нет! Клянусь кровью, нет!
Майя облегченно вздохнула.
На лестнице застучали сапоги.
— Так что за вести, Николас?
— Мне велено увезти вас, леди Майя. Вы больше не живете во дворце.
Ее сердце тревожно сжалось.
— Куда? — она сжала руку мажордома. — Меня посадят в башню Пент?
— Нет, что вы!
— У тебя мрачный вид, Николас. Это ведь еще не все вести, правда?
Он прикусил губу.
— За вами скоро придут. Я не могу ослушаться. Простите, леди Майя, я тут ни при чем. Ваш благородный отец назначил вас фрейлиной вашей сводной сестры, леди Мюрэ. — И с этими словами Николас угодливо поклонился.
Майя не верила своим ушам.
— Что? Николас, я не понимаю…
Он сглотнул и снова принялся мять в руках берет.
— Ваш отец подписал указ, в котором говорится, что дети леди Деорвин — его законные наследники. Леди Мюрэ объявлена принцессой Комороса. А вы… — он буквально выдавливал из себя эти слова, — вы теперь зоветесь леди Майя, дочь короля.
— И отец это подписал? — в отчаянии спросила Майя. — Значит, я… я теперь бастард?
Николас Крид жалобно кивнул.
— Меня послал управляющий королевского двора. Вам воспрещается носить придворные платья и тому подобные наряды. Вы должны сдать всю свою одежду, украшения, посуду, сокровища. Все это переходит к леди Мюрэ. Вы отправитесь в поместье Хэдфилд и будете ждать ее там.
У Майи подкосились ноги.
— Хэдфилд — это поместье родителей леди Деорвин!
— Да. С этого дня они — ваши господа. С этого дня указом вашего отца вам запрещается именовать себя принцессой даже на письме или упоминать этот титул иным образом. У страны есть лишь две принцессы — леди Мюрэ и леди Иолесия, и два принца — их братья.
Отряд уже поднялся по лестнице и строевым шагом направился к Майе.
— Кто эти люди? — резко спросила Майя.
— Они заберут ваши платья и одежду, чтобы вы не испортили добро. То, что на вас, вы тоже должны отдать.
— Что же мне надеть? — в ужасе спросила она.
— Одежду служанки, — печально сообщил Николас. — Мне так жаль, леди Майя. Я больше не ваш мажордом. Вы должны как можно скорее прибыть в Хэдфилд и занять подобающую вам отныне должность.
Ее глаза вспыхнули.
— Ты видел этот приказ, Николас? Своими глазами? Или распоряжение исходило от леди Деорвин?
— Я слышал, как сам король отдал этот приказ, — кивнул Николас и шагнул в сторону, потому что в комнату начали протискиваться солдаты. Они несли с собой деревянные сундуки и корзины. Покои Майи были невелики, и солдаты управились быстро. Окаменев, Майя смотрела, как они заталкивают в сундуки одежду и немногочисленные пожитки. У нее было такое чувство, словно солдаты крали ее память. Майя в ужасе прикрыла рот рукой. Комната была разграблена в считанные минуты.
Как мог отец так поступить с ней? Она давно его не видела — он то путешествовал, то выезжал на охоту, — что же заставило его наконец отречься от Майи как от законной дочери? Живот резануло болью, и Майе показалось, что ее стошнит прямо на тростник, которым был устелен пол.
Сундуки и корзины были закрыты, перетянуты ремнями и выволочены из комнаты. Следом вынесли подушки и покрывала с кистями. Майя осталась в пустой комнате. Одна лишь мысль крутилась в голове: надо узнать, по чьей воле все свершилось на самом деле. Был ли то и впрямь приказ отца или же коварный ход леди Деорвин. Неужели в отцовском сердце нет больше места для дочери?
— Помоги мне, Николас, — шепнула она.
— Что я могу, госпожа моя? — с болью в голосе ответил тот. — Я всего лишь слуга короля.
— Отнеси ему письмо от меня. Пожалуйста, Николас!
Он бессильно пожал плечами.
— Ничего из этого не выйдет, моя госпожа.
— Тогда скажи ему, что я прошу встречи. И умоляю о рассмотрении моего дела.
Николас помялся.
— Я попробую. Но ничего не обещаю. Простите меня, моя госпожа. Вы не заслуживаете… — его голос стих. Николас не осмелился закончить фразу.
Рядом вырос один из солдат и грубо приказал:
— И одежду тоже давайте. Нам велено забрать все до последней тряпки.
Майя посмотрела ему в глаза. Николас ее предупреждал, однако наглость приказа возмутила девушку.
— Вы что же, снимете его с меня силой?
— Надо будет, так и силой. У меня приказ от леди Шилтон. Вы должны явиться к ней в платье служанки. Давайте, снимайте.
— Нет, — возразила Майя. — Я — принцесса Комороса.
Николас болезненно скривился.
— Моя госпожа, вы же не будете оспаривать королевский приказ.