Изгнанник из Спарты
Шрифт:
– Не будь дураком. Дан!
– вмешался Аристон.
– Не надо. Дан, - прошептала Феорис.
– Милый, милый Дан, не будь дураком! Никогда не люби безответно, как я. Не женись на публичной девке. Не бери в жены дешевую маленькую шлюшку, которую презирает твой лучший друг! Не женись на паршивой сучке, что ползает на брюхе у его ног и лижет подошвы отталкивающих ее сандалий. О нет! Никогда не делай этого!
– Фео!
– с упреком сказал Аристон.
– Я ведь не потому…
– А почему же?
– воскликнула Феорис.
– Мое сердце истерзано, - промолвил Аристон, - разорвано на куски…
– …стаей горных волчиц, которые растерзали и твою возлюбленную Фрину! Собаки выгрызли из ее живота кишки, еще ей отрезали ноги и…
– Фео!
– выдохнул Аристон.
– Во имя Артемиды! Кто сказал тебе это?
– Орхомен. Вернее, он сказал Таргелии… утомившись от побоев, которыми он ее награждает, когда является домой пьяным. Он избивает бедняжку до полусмерти, жжет раскаленной кочергой, режет ножом… Он, конечно, безумен. А кто из нас нормален? Я, например, схожу с ума по тебе. Аристон, скажи… поклянись ее именем… Поклянись Фри-ной, ее могилой, что… что ты не любишь меня не из-за того, какой я стала не по своей воле! Скажи, что, если бы ты мог забыть тот кошмар, ты полюбил бы меня… хоть немножко! Скажи, Аристон! Поклянись, даже если скажешь неправду!
– Мне не нужно лгать. Я люблю тебя, Фео… Насколько я вообще способен любить. И я не презираю и не кляну тебя за то, как ты живешь. По какому праву я, которого тоже принуждали к разврату, буду смотреть сверху вниз на гетеру? Поверь, любовь, на которую я способен, уже принадлежит тебе.
– А что толку? И вообще я тебе не верю. В конце концов… ты же… спишь со старой, вечно молодящейся Парфенопой!
– надула губы Феорис.
– Потому что я ее не люблю, - мягко сказал Аристон.
– И потому что она тоже не придает этому значения.
Нам просто удобно, Фео. А с тобой… с тобой так не получится. Я не могу тобой пользоваться, милая девочка. Для
меня ты слишком реальна.
– Ну хотя бы на этом спасибо, - вздохнула Феорис.
–
Но ведь ты собираешься жениться на младшей сестренке
Дана, когда она подрастет…
– На Хрисее?
– спросил Аристон.
– Ты не поверишь,
Феорис, но я ее ни разу не видел, хотя часто бываю у Дана
дома.
– Здесь так принято, - натянуто произнес Данай.
– Я
тебе столько раз объяснял! Мы вовсе не хотим тебя обидеть. Незамужняя девушка не может принимать у себя гостей-мужчин. Ей разрешают видеться только с женихом, которого ей подыщет отец. Да и эти встречи проходят под надзором.
– Вот почему столь многие наши девушки выходят на
улицу!
– воскликнула Феорис.
– Но все равно, даже если ты ее не видел, мой любимый Аристон, благородный Тимосфен уже имел довольно длинную беседу в бане со старым жеманным развратником, отцом Дана… Кстати, Дан, я давно собиралась тебя спросить: как твоя мать умудрилась зачать детей? Она что, связывала своего мужа? Или наставляла ему рога?
– Фео!
– возмутился Аристон.
– Я говорю чистую правду! Рядом с ним Критий выглядит Гераклом. Так что я не собираюсь извиняться перед твоим папашей, Дан. А насчет беседы, то говорят, что свадьба - дело решенное. Ни для кого не секрет, что старый Пандор потратил все свое состояние, до последнего обола, на мальчиков из заведений Гурга и Поликсена. А твой приемный отец, Аристон, ужасно богат, а…
– А Хрисее, - мрачно перебил Аристон, - насколько
я знаю, еще не исполнилось двенадцати лет.
– Значит, остался всего год! Афинских девушек всегда выдают замуж в тринадцать лет… по той простой причине,
что потом их уже не удержишь в девицах…
– До чего ж у тебя злой язык, Феорис!
– поморщился Данай.
– Не суди обо всех по себе. Что до меня, то я был
бы счастлив породниться с Аристоном. Весь вопрос в том, будет ли он счастлив, женившись на Хрисее…
– А почему нет?
– спросил Аристон.
– У нее характер хуже, чем у всех демонов Тартара вместе взятых, - печально вздохнул Данай.
– И она, мягко говоря, имеет не очень привлекательную внешность. А на самом деле Хрисея - вылитая внучка Гекаты. В нашей семье никто не отличается красотой, но бедняжка Хрисея…
– Ты меня заинтересовал, - сказал Аристон.
– Ты никогда не задумывался, чего мне стоила так называемая красота? Если мне суждено жениться, то я возьму в жены такую невесту, которая не передаст моим детям смазливую внешность, из-за нее всякие мерзавцы вечно ходят за мной по пятам. Да и вообще я не понимаю, почему мужчин так волнует, как женщина выглядит. Вполне довольно того, что у нее острый ум и доброе сердце.
– Великая Гера, спаси нас!
– прошептала Феорис.
– Я знала! Я так и знала! Тебе нужна лишь семья и доброе имя… Так что теперь…
– Теперь ничего, - отрезал Аристон.
– Что значит “ничего”?
– простонала Феорис.
– На следующий год, в это же время…
– Я буду веселиться на свадьбе малышки Хрисеи, которая выйдет замуж за кого-нибудь другого, - улыбнулся Аристон.
– Ты упустила одну важную деталь, Фео.
– Какую?
– Я метек. Богатый, если хочешь знать, но все равно чужак. А тебе известно, что по этому поводу гласит закон?
– О!
– выдохнула Феорис.
– Ты никогда не сможешь жениться на афинской гражданке! Об этом я не подумала! О великая Гера, благодарю тебя!
– Но ты тоже гражданка!
– криво усмехнулся Данай.
– А ему не нужно на мне жениться!
– заявила Феорис.
– Он может просто забраться ко мне в постель и оставаться там… всю жизнь. Ну конечно, признать наших детишек. Узаконить их. Но кроме этого… Аристон! Ты куда идешь?
– Вон в тот дом. Если хотите, пойдемте со мной. Аристофан не будет возражать.
– Комический поэт?
– спросил Данай.
– Он что, твой друг?
– В некотором смысле. Вообще-то он друг моего приемного отца. Они оба придерживаются очень консервативных взглядов. Сейчас мне нужна помощь Аристофана. Я собираюсь попросить у него роль в новой комедии. Он хорошо платит, а я потратил бы эти деньги на…