Изгой

Челиста Михаил

— Да ты чего, Дашуня?! Подумаешь подрезала уродов! — меня же, от того что всё обошлось, веселье распирает. — Не плачь, Дашенька, ща всё решим! Да они тебя щас цветами завалят и шоколадку ещё принесут!

Но Даша отрешённо качает головой:

— Денег… — удерживая подступившие рыдания, всхлипывает и кивком головы показывает на первого. — Дал мне на закупки.

И плотно сжав губы, освобождает кулачки из моих рук и вновь прижимает их к глазам…

Оп-па! Ни фига себе раскладец.

Вообще-то я готов был остановиться и на достигнутом. Эти трое, а особо тот,

первый… Короче, просто возместили бы Даше моральный ущерб, уж я бы позаботился. Теперь же…

Хм. Одно дело хамло быдлявое на задницу посадить ровно и совсем другое — денежный вопрос. Они от Дашки не отстанут, точно. Ещё с неё и за меня спросят. Я же личность среди местных неизвестная, а значит и не авторитет. М-да. И поехали мы здесь совсем не из экономии времени, как я теперь понимаю.

А ни сделать ли из них, к примеру, без вести пропавших? А?.. Да в лёгкую, шесть секунд и безо всяких там внутренних противоречий и угрызений совести. Ну а что? Да на гоп-стоп нарвались… Место пустынное, машина богатая, время позднее… Промзона. Дорога вон какая, а они тут попёрлись. Какого лешего? Вот и нашли себе приключений.

А на Дашу никто и не подумает… Да её здесь и не было. А я их карточки засвечу в другом городе, пусть репы почешут кому положено и за мной побегают.

Ну а с Дашей как-нибудь половчее поговорю. Да. Всё ништяк…

Придумав так, удивился про себя, но не тому, что и как придумал, а тому, что не удивлён, сколь легко, спокойно и с вполне заметной холодностью внутри, я принял такое решение…

— Даша.

Беру за руки и преодолевая слабое сопротивление, отвожу её кулачки от лица:

— Дашенька, иди в машину и закройся. — пристально смотрю в её влажные глаза. — Ты меня поняла? Всё будет хорошо.

Секундное ожидание и она судорожно, несколько раз кивает головой. Я разворачиваю её и осторожно подталкиваю в направлении машины. Только убедившись, что она справляется с этой задачей, я её оставляю.

Пара секунд и первое, что я делаю — быстро подскакиваю к тому, который лодыжку свою убаюкивает. А поскольку одежда на нём — шорты из джинсы, футболка и кроссовки, впрочем как и на тех двоих, то я быстро нахожу где и что у него по карманам распихано. Секунда и его мобильник, и деньги вместе с карточками у меня.

А вот с первым так не выходит. Тот уже сидит и напряжённо глядя на меня подносит свою правую руку, с зажатым в ней пистолетом, к своей левой намереваясь взвести затвор.

— От, сучонок! Из-за спины достал.

Но он не успевает — я уже рядом и перед ним. Приседаю и одновременно ребром правой ладони по его левому плечу — поверх его руки, справа налево и вниз, наискосок и… с наслаждением — бью! Его левая падает как плеть:

— Ааыу!

Он корпусом подаётся влево, лицо перекашивается от боли, а правая рука с пистолетом дёргается к вывихнутому плечу.

Левой ладонью, подхватываю и прихватываю его ладонь с пистолетом. Одновременно правой — скользящим ударом ладонью поверху, от мушки к ударнику — взвожу затвор и молниеносно переношу руку к нему на затылок. Опираясь своими коленями на его бёдра, преодолеваю его сопротивление — в лёгкую, и надавливая на тыльную часть его ладони, своим левым большим пальцем — скручиваю её. Свободными пальцами обхватываю пистолетную рукоятку и одновременно втискиваю свой указательный палец под спусковой крючок, между ним и рукояткой — оптимально, случайный выстрел исключён. Всю эту конструкцию подвожу к его лицу, уперев ствол в его правый глаз и придавливаю, спокойно перемещая свой указательный палец над его, на спусковом крючке...

Вообще-то можно было бы всё проще сделать и быстрее — убить его, перебив ему кадык напрочь. Или кадык вырвать.

Но тут Даша. А взыгравшая и отложенная эмоция требует выхода. Поэтому я и решил — пусть он больше и не жилец, и пусть реализация чуть запоздалая — в тот момент рядом стояла Даша, я его просто поломаю — для начала, пусть пока почувствует только боль, прямо здесь и сейчас. Поэтому так и получилось…

— Пукалку отдай.

Для него всё произошло очень уж неожиданно. Ему больно, он тяжело дышит и другим, вытаращенным глазом, ошарашено смотрит на меня. И не мудрено — я пеленаю его, как малолетнего. Вдавливаю ствол ещё — должно быть существенно больнее.

— Аы. — он разжимает ладонь.

Перехватываю и забираю пистолет, и сразу же понимаю — это травмат. Забираю мобильник и бумажные деньги, распиханные по карманам. Он не реагирует — оно и понятно, боль не тётка.

— Мордой в землю. — говорю спокойно, тихо.

Встаю и делаю шаг назад. Судя по тому как он неловко, застонав и придерживая левую руку плюхнулся на здоровое плечо, я добился того чего хотел — сместил его плечевой сустав вниз. Серьёзность травмы очевидна, поэтому я не настаиваю на точном исполнении своей просьбы.

Теперь тот, что с битой — бросаю взгляд через плечо.

— Опять ты с ней!

Успел ведь найти, поднять и уже в паре метрах от меня, с намерением со мной поквитаться.

Молниеносно разворачиваюсь и с разворота — на вытянутой левой руке, наставляю ствол на его правый глаз, почти вплотную. Он останавливается как вкопанный: не ожидал так близко увидеть срез канала ствола. Я тотчас же, на полшага, не теряя директрисы, сближаюсь с ним — теперь срез касается его ресниц, а мушка почти упирается в надбровную дугу. Спокойно, что полностью соответствует моему внутреннему состоянию, и проникновенно говорю:

— Деревяшку-то… брось.

Секундное раздумье и он выпускает биту из рук, и тут же подносит их к своему лицу, а я опускаю ствол и засовываю его в задний карман штанов...

Малому явно не по себе. Нижняя челюсть смещена — это видно. На левой да и на правой, скулах проявились полосы зарождающейся гематомы. Рот перекошен и чуть приоткрыт. На нижней губе и в правом уголке рта дорожка крови, стекающая на подбородок. Но меня это никак не трогает — у меня не полный комплект и подойдя к нему вплотную, проделываю с ним то же, что и с его подельниками. Но это не всё: