Изумрудная роза
Шрифт:
Он прижался к ее бедрам. Его ногти впились в ее кожу. Она боролась, но этот мужчина был намного сильнее нее.
Даниэлла пыталась кричать, но воздуха в легких не хватало. Она умрет, если попробует позвать на помощь, и монстр на ней знал это.
Он склонился и прошептал ей на ухо:
— Теперь ты умрешь, и я поглощу твою душу с твоих милых губ.
Мурашки выступили на ее руках от страха.
Так это произойдет? У нее кончится дыхание в легких. Душу заберет существо, что было хуже ее кошмаров?
Даниэлла заскулила, и мужчина на ней откинул
— Да, — простонал он. — Сделай так снова, принцесса.
Она не издала ни звука. Ветер ударил мужчину в спину. Он склонился с силой, ладони соскользнули.
Она вдохнула, и мужчину сорвало с ее тела. Он повис в хватке Императора, держащего его за мантию.
Рафаэль был сам не свой. Его глаза сияли красным, крылья были широко раскрыты, рога казались даже больше. Он рычал, скаля клыки, а потом понес мужчину из пещеры.
— Не трогай ее, — загудел он. — Только одно наказание ждет за это.
Даниэлла ощупала свое горло, скользкое от крови, что текла из мантии существа.
Император Жути взмахнул рукой и выбросил мужчину из комнаты в бездну. Она услышала крик мужчины, а потом глухой стук тела об камень.
И стало тихо.
Она закашлялась, слабо держась за горло и глубоко дыша.
— Рафаэль, — ее голос был не похож на нее.
Его плечи вздымались от дыхания. Он оглянулся на нее.
— Даниэлла.
— Кто это был?
Он подошел к ней и поднял ее на руки.
— Кошмар, моя тигрица.
ГЛАВА 26
Рафаэль прижимал ее к сердцу, целовал макушку. Ее волосы были шелковыми под его подбородком, но даже это не могло прогнать его страх.
Алхимик посмел ее тронуть? Даниэлла была только его. Никто больше не мог ее ранить, тронуть, ощутить нежность ее кожи.
Сильное желание завладеть ею удивило его. Он забрал ее у отца, да, но не думал, что дело было в желании. Но он желал ее. Он хотел,
Но как ему получить ее доверие, когда алхимики пытались убить ее? Он хотел опуститься, найти тело мужчины и порвать на куски. Может, если он разбросает куски по всему королевству, алхимики поймут угрозу.
Она дрожала в его руках как лист на ветру.
— Рафаэль?
Его имя на ее языке было зовом совы в ночи, волшебными словами, зовущими его в круг фейри.
— Что такое, Даниэлла?
Она отодвинулась и посмотрела в его глаза. Ее глаза были больше, чем когда-либо, и наполнены слезами.
— Ты знаешь существо, напавшее на меня, да?
Он медленно кивнул. Он не хотел, чтобы она думала, что он отправил существо напасть на нее. Он не хотел потерять ту каплю доверия, что у нее была к нему.
— Тогда скажи, что это.
— Вряд ли ты хочешь знать, — ответил он и смущенно кашлянул.
— Я бы не спрашивала, если бы мне не было нужно знать, — она выбралась из его рук и обняла себя. — Расскажи мне.
Было больно, что она предпочитала утешать себя сама. Но она могла не ощущать связь между ними, по крайней мере, не так, как он.
Она вернула ему воспоминания. Детали о том, кем он был, а не то, кем он мог быть. Может, она не понимала, как много это значило, или какой особенной она стала для него.
Рафаэль заставил руки висеть по бокам, а не притягивать ее к себе.
— Их зовут алхимиками. Никто не знает, откуда они пришли или как появились. Лишь то, что они были тут, когда меня создали.
Она нахмурилась. Он уже видел вопросы под поверхностью.
Даниэлла не подвела, а тут же начала допрос.
— Когда ты родился?
— Был создан, — пожал плечами Рафаэль. — Это одно и то же.
— Нет. Родился — значит, что ты знаешь своих родителей, откуда ты, или хотя бы как вырос таким, — она смотрела на него большими глазами со слезами в них. — Если тебя создали, то ты когда-то был не таким, как сейчас.
Он и не думал об этом так. Он был просто Императором Жути. Рафаэль знал, что в других королевствах были другие Жути, но он не связывался с ними. Такая связь была запрещена законами…
Он замер. Какими законами? Рафаэль не слышал о законах своего народа, как и не думал о них. Значит, законы кто-то сочинил. Или запихал в его голову.
Он пытался придумать, как ей ответить. Наконец, открыл рот и сказал:
— Я не знаю ответов, принцесса. Я помню лишь, как проснулся таким монстром.
— Но ты помнишь мелочи, о которых рассказывал. Родня. Имя.
Она была права. И это отличалось ото всех тут.
Все Жути слушались алхимиков. Они понимали, что те были куда сильнее, и биться с ними было глупо. Жути шли за сильнейшими. Это всегда работало, но… теперь это казалось неправильным.
— Алхимики создали всех нас. Они заслужили уважение за то, что дали нам жизнь, — он повторил слова, которые говорили ему много раз. Рафаэль потер шею. — Но теперь я не знаю, насколько это правда.