Кабинет фей
Шрифт:
При виде этого Кривобок задрожал, волосы у него на голове встали дыбом, ноги подкосились, и он с трудом удержался, чтобы не упасть. Он присел на пол, все еще держа в руках шкатулку, но не решаясь взглянуть на зловещую руку; его охватило большое желание поставить шкатулку на место, но он подумал, что все, произошедшее с ним до сих пор, уж слишком таинственно. Вспомнились ему и слова, произнесенные дамой в книге: выбор за ним, и тогда его ожидает либо счастье, либо беда; будущее страшило его не меньше, чем настоящее. И, упрекнув себя в недостойной мужчины робости, он через силу взглянул на руку.
— О несчастная рука, — сказал он, — не можешь ли ты как-нибудь поведать о своей печальной судьбе? Если я в силах сослужить тебе службу, не сомневайся в моем великодушном желании помочь.
При этих
— Узнай же, — произнесла рука, — чем ты в силах помочь тому, с кем я разлучена волею жестокосердного ревнивца. Ты видишь на этом портрете обворожительную красавицу, которая стала причиной моего несчастья. Не медля, отправляйся в галерею, найди место, ярче всего освещенное солнцем, и ты обнаружишь мое сокровище.
И тут рука умолкла; принц продолжал вопрошать ее, но та не отвечала.
— Куда мне положить вас? — спросил он. Она вновь подала ему знак; сообразив, что ее надлежит положить обратно в комод, он так и поступил. Потом снова все запер, положив шомпол в то отверстие в стене, из которого взял его, и, начиная уже привыкать ко всем этим чудесам, спустился в галерею.
При его появлении стекла стали звенеть и подрагивать весьма необычным образом; он поискал то место, куда падали самые яркие солнечные лучи, и, увидев, что это было изображение чрезвычайно прекрасного и величественного юноши, застыл в восхищении. Приподняв картину, он обнаружил панель из черного дерева с золотой окантовкой, как и в остальной части галереи: он не знал, как ее снять, и нужно ли это. Осмотрев витражи, он понял, что панель поднимается; и вот, пройдя внутрь, он попадает в вестибюль из порфира, украшенный статуями; поднимается по широкой лестнице из агата с позолоченными перилами; оказывается в зале, сделанной целиком из лазурита, и, пройдя через множество покоев, поражавших роскошными росписями и богатым убранством, наконец входит в маленькую спальню, отделанную бирюзой, и на ложе из золотого и синего шифона видит даму, которая, казалось, спала. Ее красота не знала себе равных; волосы чернее вороного крыла оттеняли белизну лица; казалось, что сон ее беспокоен; она как будто была чем-то удручена и выглядела больной.
Опасаясь ее разбудить, принц тихонько приблизился; он услышал, что она разговаривает, и, прислушавшись к ее речам, различил несколько слов, прерываемых вздохами:
— Неужто ты, коварный, полагаешь, что я смогу полюбить тебя, разлучившего меня с любимым моим Тразименом [80] ? Как? У меня на глазах ты осмелился отрубить руку, которая должна всегда внушать тебе ужас? Так ли ты намеревался доказать мне свое уважение и любовь? Ах! Тразимен, мой нежный друг, неужто я вас больше не увижу?
80
Тразимен (фр. Trasim`ene, ит. Trasimeno) — озеро Тразимено в области Умбрия в Италии. 27 июня 217 г. до н. э., в ходе Второй Пунической войны, там состоялась битва карфагенян под командованием Ганнибала и римской армии под командованием Гая Фланка. Битва закончилась победой карфагенян. Возможно, выбор такого имени для героя сказки обусловлен героическими коннотациями.
Принц заметил, что с ее сомкнутых ресниц заструились капли и потекли по щекам, подобно слезам Авроры [81] .
Он неподвижно застыл у изножья ее постели, не зная, разбудить ли ее или же оставить погруженной в тягостный сон; он уже понимал, что Тразимен был ее возлюбленным и это его руку он нашел в донжоне. Принц задумался и был очень смущен, как вдруг услышал восхитительную музыку, — это были соловьи и канарейки, которые так ладно щебетали, что их пение превосходило самые прекрасные голоса. И тут появился необычайно огромный орел; он медленно летел, сжимая в когтях Золотую Ветвь, украшенную рубинами в виде вишен, не отрывая взора от спящей красавицы; казалось, он смотрит на солнце [82] ; раскрыв крылья, он парил над нею, то поднимаясь, то вновь опускаясь к ее ногам.
81
…с ее сомкнутых ресниц заструились капли и потекли по щекам, подобно слезам Авроры. — Аврора — в древнеримской мифологии богиня утренней и вечерней зари. Тождественна древнегреческой Эос. Слезы Авроры, соответственно, — утренняя роса.
82
…не отрывая взора от спящей красавицы… казалось, он смотрит на солнце… — Поверье о том, что орел способен не мигая смотреть на солнце, благодаря своему прекрасному — «орлиному» — зрению, бытует с античности.
Спустя некоторое время он подлетел к принцу, вложив золотую ветвь ему в руку, в этот миг птицы запели так пронзительно, что их трели вознеслись к самому своду дворца. Принц, уже свыкшийся с тем, что необычные события следовали одно за другим, решил было, что эта дама заколдована и ему надлежит совершить славный подвиг; он приблизился к ней, преклонил колено, коснулся ее ветвью и сказал:
— О прекрасная и очаровательная дама, что погружена в сон неизвестной мне силой, заклинаю вас во имя Тразимена пробудиться к жизни, которая, как кажется, в вас угасла.
Дама открывает глаза, видит орла и восклицает:
— Постойте, милый друг, постойте.
Но величавая птица испускает столь же пронзительный, сколь и горестный крик и улетает прочь вместе со своими пернатыми музыкантами.
В сей миг дама оборачивается к Кривобоку.
— Я поддалась влечению сердца, забыв о благодарности, — сказала она ему, — но знаю, что всем обязана вам и что это вы зажгли для меня светоч, потухший двести лет назад. Колдун, который любил меня и причинил столько страданий, предназначил вам это великое дело. Я могу вам помочь, и я горю желанием сделать это. Решайтесь же, а я применю все подвластное мне искусство волшебства, чтобы сделать вас счастливым.
— Сударыня, — ответил принц, — если ваше знание позволяет вам проникнуть в глубины моего сердца, вам нетрудно понять, что, несмотря на все невзгоды, которые меня удручают, у меня меньше поводов для жалоб, чем у кого бы то ни было.
— Я приписываю эти слова благородству вашей натуры, но все же не заставляйте меня быть неблагодарной. Чего вы желаете? Я могу все: только попросите.
— Я бы желал, — промолвил Кривобок, — вернуть вам прекрасного Тразимена, разлука с которым стоила вам стольких страданий.
— Вы слишком великодушны, заботясь о моих интересах в ущерб своим; это великое дело закончит другой человек: большего я вам не скажу. Знайте лишь, что он будет вам небезразличен, но не отказывайте мне в удовольствии оказать вам услугу. Итак, чего же вы хотите?
— Сударыня, — тут принц упал к ее ногам, — вы видите, как я уродлив, надо мною смеются, называя меня Кривобоком; сделайте меня не таким несуразным.
— Ступай, принц, — сказала фея, трижды коснувшись его Золотой Ветвью, — ступай же, ты станешь столь прекрасным и совершенным, каких не было прежде и не будет в грядущем, и пусть отныне тебя зовут Идеал; по праву дано тебе это имя.
Благодарный принц поцеловал ее колени; радость не давала ему произнести ни слова, но и по молчанию она догадалась, что происходило в его душе. Ей пришлось приказать ему встать, и, взглянув в украшавшие зал зеркала, Идеал не узнал Кривобока. Он стал выше на три фута, волосы теперь крупными локонами падали на плечи, лицо исполнилось величия и изящества, черты стали правильными, а глаза светились умом; иными словами, доброжелательная и чуткая фея постаралась на славу.
— Ах, будь мне только дозволено, — сказала она, — поведать вам вашу судьбу! Предостеречь от опасностей, уготованных вам вашим жребием! Научить, как их избежать! С каким бы удовольствием я прибавила это к услуге, которую только что вам оказала! Но тем самым я оскорблю высшего Гения, который вас направляет: итак, принц, покиньте эту башню и помните, что фея Благосклона всегда будет на вашей стороне.