Качели времени. Следствие вели
Шрифт:
Впрочем, испытывать антипатии к сестре я буду потом. А сейчас надо отыграть этот чертов концерт! Я вышла, заняла свое место и уставилась на ноты. Когда занавес распахнулся, зажглись, кажется, все софиты, которые были в этом зале и я зажмурилась. А как играть при таком освещении? Впрочем, мне удалось проморгаться и я поняла, что свет уже не такой яркий и можно следить за нотами. А вот зал и зрителей я не видела – из-за софитов, направленных на сцену, все, что было за ее пределами, скорее напоминало темную яму, из которой доносились шепот, выкрики и аплодисменты.
Наверное, так даже лучше. Я полностью сосредоточилась на нотах и на музыке. Концерт был достаточно долгим и я удивлялась тому, как же у меня губы не устали. Однако я действительно не чувствовала усталости, внимательно следила за нотами, а пальцы порхали по свирели так, будто всегда это делали. Хорошо, что я вспомнила про эти таблетки и никого не подвела!
Концерт, на мой взгляд, прошел отлично. Однако уже после поклонов, когда я переоделась, смыла макияж и собиралась покинуть гримерку, в дверь постучали. Вошел фронтмен группы и уставился на меня.
– Мара, ты себя нормально чувствуешь?
– Странный вопрос. Да, у меня все хорошо, а что? – удивилась я.
– Ты играла сегодня неважно. Нет, технически все безупречно, но это же не главное.
– Разве?
– Конечно. Ты сама знаешь. Ты всегда растворяешься в музыке, становишься ее частью. А сегодня была отстраненной, холодной… Надеюсь, это временное явление и завтра все будет так же, как и прежде.
Парень попрощался, вышел, а я покачала головой. Ну надо же! Стать частью музыки! Вот поэтому я и люблю точные науки: там не надо становиться частью диаграммы. Надеюсь, мне не придется слишком долго изображать из себя музыканта, потому что это замечание меня задело. Вообще я привыкла все делать хорошо и считаю, что сейчас у меня тоже отлично получилось! А тут такие обидные слова!
Посидев еще немного, я встряхнулась и вышла из гримерки. Ну ладно, завтра попытаюсь сыграть лучше. В конце концов, это всего лишь музыка и уж если я в ладах с геометрией, то с ней справлюсь тем более. Есть у меня одна идейка, как это сделать, но сначала надо добраться до дома. Родители ушли сразу после концерта, так как предполагали, что я останусь на пару часов с группой. Однако все члены команды уже тоже разошлись и пора мне последовать их примеру.
– Мара! – услышала я, едва только вышла на улицу.
За этот день я уже привыкла откликаться на чужое имя, поэтому на автомате повернула голову в сторону источника звука. Под фонарем стоял парень, который показался мне смутно знакомым. Подойдя поближе, я поняла, кто это – Леонард. Совсем недавно, когда я отправлялась на Землю, он часто ошивался у нас дома, потому что носил гордый статус жениха Мары. Но потом, насколько я поняла, у них что-то разладилось. Вот и как мне с ним разговаривать? Я же даже не знаю, почему они поссорились. Да уж, стоило быть ближе к сестре хотя бы на случай таких вот невероятных ситуаций!
– Мара! – с нажимом повторил он и взял меня за руку. – Ну не молчи, не надо. Я понимаю, что виноват, я не должен был тебя бить, сам не знаю, как это вышло…
Я ошарашенно глянула на него и безо всяких угрызений совести проникла в мысли юноши, сосчитала воспоминания. В смысле «бить»? Как вообще можно поднять руку на человека, а тем более эту самую руку опустить?! Теперь понятно, почему из жениха он стал бывшим. Я бы тоже не потерпела с собой такого обращения, даже если это случилось всего однажды. Потому что такое обязательно повторится – тут к гадалке ходить не надо и так понятно.
За секунду я сосчитала всего парня и убедилась: да, это повторялось и не один раз. Трижды он поднимал руку на мою сестру и два раза Мара его прощала, а на третий не стала. Это я узнала из его воспоминаний. В мыслях гаденыша я же прочитала, что он вовсе не раскаивается в своем поведении и считает, что кулаками причиняет «любимой» добро! Леонард убежден, что надо ее воспитывать, что только так Мара будет соответствовать его идеалам и окажется достойна парня: когда станет тихой и покорной, уйдет из группы и начнет все делать так, как он скажет.
Эти мысли меня настолько возмутили, что я стряхнула руку парня со своей и молча прошла мимо.
– Мара, стой, тебе говорят! – парень немедленно завелся, перешел от покаяния к гневу и больно схватил меня за плечо.
А это он зря. Я не хотела беседовать с Леонардом и лучше бы он дал мне уйти. Но теперь придется ответить ему, да так, чтобы он не вздумал преследовать меня. И мою сестру тоже. Как хорошо, что я в состоянии это сделать!
Отец мужа нашей тети Саши – очень хороший воин, который всегда рад поделиться мудростью с потомством. А мы ему приходимся двоюродными внучками и вместе с Майклом проходили основы рукопашного боя и обращения с огнестрельным и прочим оружием. И дед Антей, и наши родители, да и мы сами надеялись, что эти навыки нам не пригодятся, но сейчас я мысленно поблагодарила его за науку. Странно, что Мара сама не отходила своего женишка. Хотя я, кажется, понимаю, почему она этого не делала.
Сейчас же я перекинула парня через себя, да так, что он больно ударился всем телом о землю. Ярость в его глазах сменилась изумлением, правда на секунду. После он снова разгневался, попытался вскочить, но я быстро и сильно ударила по паре точек на наглой тушке и Леонард замер. А за это умение спасибо уже Дании.
Когда-то давным-давно, когда Древний Китай был юным государством, она провела там несколько лет, в течение которых осваивала Дим-мак – искусство отсроченной смерти. С его помощью можно причинить человеку боль, парализовать или вовсе его убить. Для этого не нужно обладать большой силой, достаточно просто знать, по каким точкам бить. Этакая акупунктура наоборот. Всемогущая поделилась этим искусством только с наследницами по женской линии, так как физически мы все равно слабее мужчин и нам может понадобиться такой способ защиты. Но я никогда всерьез не думала, что и это может пригодиться.
Глядя на поверженного и растерянного врага, я села рядом на корточки.
– А теперь внимательно слушай и запоминай.
Глава седьмая. Это личное
Леонард попытался пошевелиться, но когда понял, что у него это не получается, уставился на меня. Ярость в его глазах снова сменилась удивлением, а потом пришел страх. Оно и понятно: наверняка обнаружить себя полностью парализованным не только неприятно, но и страшно. Однако я, честное слово, не хотела доводить до этого! Если бы парень дал мне уйти или хотя бы не попытался вскакивать с намерением хорошенько «проучить» непокорную, которое я прочитала у него в мыслях… Да и потом, через десять минут паралич пройдет и юноша снова получит контроль над своим телом.