Как возникло человечество
Шрифт:
Обычай ломать, сжигать, выбрасывать и т. п. вещи, принадлежавшие покойнику, был очень широко распространен по всему миру (Серошевский, 1896, I; Кузнецов, 1904, 1, с.80–81; Краулей, 1905, с.95–99; Пилсудский, 1914, с.81; Зеленин, 1914, I, с.400; 1915, 11, с.547–548; Штейнеп, 1930, с. 175; „Религиозные верования народов СССР", 1931, 1, с.66, 95; Миклухо-Маклай, 1950; И, с.373; Липе, 1954, с.395; Долгих, 1961а, с. 103; Lumhoitz, 1903, 1, р.381; Sherring, 1906, р. 110; Green and Beckwith, 1926, p. 178–179; Karsten, 1935, p.67, 287). У некоторых народов вещи покойника не уничтожались, но над ними совершались очистительные обряды (Karsten, 1935, р.209; Окладников, 1955, III, с.338). Многочисленные пережитки подобного рода обычаев отмечены, в частности, у русских, украинцев, белорусов (Ушаков, 1896, с.203; Костолевский, 1906, с.219; Завойко, 1914, с.90 сл.; Зеленин, 1914, I, с.157, 178,217, 402, 446; 1915, II, с.759 и др.).
У довольно большого числа народов, в частности у туркана, племен Малави, Замбии, Южной Родезии, банту Южной Африки, готтентотов, гереро, бавенде, якутов, айнов, каренов Бирмы, андаманцев, туземцев Малакки и о. Лусон, маори, папуасов, жителей о-вов Торресова пролива, некоторых племен Австралии, эскимосов Аляски, Гренландии, та-рахумара, майя, индейцев Гран-Чако, было отмечено существование обычая разрушать, сжигать или покидать навсегда или на время жилища, в которых произошла смерть, а иногда даже выселяться из местности, где это печальное событие произошло (Серошевский, 1896, I, с.620; Краулей, 1905, с.225; Пилсудский, 1914, с.81;Тайлор, 1939, с.311; Миклухо-Маклай, 1950, II, с.47, 70, 379–380; Липе, 1954, с.398; Лан-да, 1955, с. 163; Шаревская. 1964, с.52; Man, 1882, р. 282; Воппеу, 1883, р. 125, 135; Macdonald, 1890, р. 189; Haddon, 1890, р 324; Lumholtz, 1903, I, р.381–383; Gotthling, 1905, р.376; Werner, 1906, р.165; Dundas, 1910, р.69; C.Seligman and B.Seligman, 1911, р.34; Karsten, 1935, р.57; Best, 1952, р.115; Spencer, 1959, p.253).
Кроме вещей, источником вредоносного влияния могли стать и становились люди, соприкасавшиеся с покойником или даже находившиеся в соседстве с ним, а также соприкасавшиеся с вещами людей, „зараженными" вредоносным трупным влиянием. Наиболее опасными в этом отношении считались родственники покойного. „…И так как считается, — писал Ю.Липс, — что они могут „заразить" своим „опасным состоянием" и других, родственников заставляют иногда проводить определенное время в уединении и часто подвергают церемонии очищения, чтобы предохранить общество от приставшего к ним „яда мертвого" (1954, с.352).
У маори, например, всякий, кто прикасался к трупу, помогал его нести к могиле и т. п., лишался права вступать в какие-либо отношения с другими людьми. Он не должен был входить в человеческие жилища, не должен был прикасаться к людям и предметам, чтобы не осквернить их и т. п. Это длилось определенный промежуток времени, после чего изоляция кончалась, и он получал право вернуться в общество. Но когда это происходило, вся посуда, которой он пользовался, вся одежда, которую он носил, подвергалась основательной чистке из-за страха, чтобы они не передали другим нечисти человека, прикасавшегося к мертвому (Фрезер, 1928, II, с.48–49). Сходные обычаи существовали у якутов, даяков Калимантана, нага Ассама, племен Малави, Замбии, Южной Родезии, готгентотов, австралийцев, папуасов мекео, полинезийцев Тонга и Самоа, индейцев шусвап (Овчинников, 1905, с.174; Фрезер, 1928, II, с.49–50, Чеслипг, 1961, с. 128; Шаревская, 1964, с.49; Woodthorpe, 1881, р.71; Roth Ling, 1891, p. 122; Johnston, 1898, p.443; Gordon, 1904) [92] .
92
Пережитком этих обычаев является бытовавшее у многих народов, в том числе стоявших на высоких ступенях развития, ношение траура Ношение специальной одежды родственниками умершего первоначально имело целью предостережение посторонних от опасного контакта с людьми, зараженными вредоносным влиянием трупа, а также, возможно, и предохранение от осквернения повседневной одежды (Штернберг, 1936, с 206)
У огромного числа народов, в частности у античных греков, римлян, евреев, русских, украинцев, белорусов, сванов, марийцев, удмуртов, мордвы, чуваш, кетов, долган, ненцев, таджиков, якутов, многих этнографических групп Индии, туземцев Калимантана, Ямдена, жителей о-вов Ба-бар, австралийцев, мальгашей, акамба, кикуйю, батонга, яо, чева, аканов (ашанти, фанти и др.), гавайцев, арауканов, дакота, навахов, эскимосов Аляски зафиксировано было существование обрядов очищения людей, находившихся в контакте с покойником, или разнообразных пережитков этих обрядов, причем часто в сочетании с верованием, что соприкосновение с мертвецом делает человека нечистым (Афанасьев, 1869, III, с.33, 34; Даль, 1880, с.95, Шейн, 1890, I, ч.2, с.521; Троицкая, 1893, с.77; Серошевский, 1896, I, с.618; Латышев, 1899, с.74–75; Кузнецов, 1904, I, с.90; Краулей, 1905, с.97; И.Васильев, 1906, с.327; Вундт, 1910, с.295; Завойко, 1914, С.96–97; Зеленин, 1914, 1, с.294, 312, 411; 1915, И, с.545, 602, 719, 786; „Религиозные верования народов СССР", 1931, И, с.93, 253, 306; Штернберг, 1936, с. 186; Тайлор, 1939, с.512; Попов, 1958, с.94; Долгих, 1961а, с. 104; Чеслинг, 1961, с.46, 128; A.Ellis, 1877, р.24; 1890, р. 160; Connolly, 1896, р. 186; Сгооке, 1896, II, р.56–61; Sherring, 1906, р. 110; Werner, 1906, р. 161; Stigand, 1907, р. 121; Stannus, 1910, Weeks, 1914, р.272; Hobley, 1911б, р.411, 418; Green and Beckwith, 1926, p. 180; Spencer, 1959, p.253; Faron, 1963, Р-137).
Вера во вредоносное влияние, исходящее от трупа, является, на наш взгляд, самым древним типом представлений об опасности, грозящей живым со стороны мертвых, более ранним, чем вера в кровожадных выходцев из могил. Но независимо от того, насколько верно это положение, вряд ли могут быть сомнения в том, что указанные выше представления предшествовали возникновению веры в души умерших. К выводу о том, что „культ" мертвого тела предшествовал возникновению анимистических верований, пришел целый ряд исследователей, в том числе И.Ф.Преображенский (1929, с.268; 1930, с.8), Ю.Липс (1954, с.348) и Ю.П.Францев (1959, с.224).
Все это вместе взятое дает возможность с достаточным основанием предположить, что у неандертальцев анимистических представлений не существовало, что они испытывали страх не перед душами умерших, а лишь перед мертвыми телами, перед трупами.
Страх перед трупами объясняет целый ряд особенностей неандертальских погребений, но им одним невозможно объяснить их появление. Если бы неандертальцы испытывали по отношению к мертвецам только лишь страх, то они не стали бы оставлять их в своих жилищах. Они бы просто выбрасывали трупы или их уничтожали. Появление погребений можно объяснить лишь совместными действиями двух противоположных факторов: заботы о члене своего коллектива, возникшей в результате осознания единства первобытного человеческого стада и побуждавшей оставлять мертвеца в пещере, снабжать его пищей и орудиями, и страха перед мертвецами, побуждавшего связывать его, помещать в яму, закладывать землей и камнями. Такое объяснение причин возникновения неандертальских погребений полностью согласуется с данными этнографии.
Как отмечают все исследователи, отношение примитивных племен и народов к своим покойникам отличается резкой двойственностью. „Все обряды, — пишет А.Элькин, характеризуя погребальные обычаи австралийцев, — отражают двойственное отношение к покойнику. С одной стороны, участники траурной церемонии и все общество хотят, чтобы умерший оставался среди них; они охраняют могилу, носят с собой тело или кости, заботятся об удобствах покойного… С другой стороны, они принимают все меры, чтобы душа умершего окончательно покинула их, и наряду со знаками внимания, проявляемого к покойнику, ясно и даже настойчиво выражают это свое желание отделаться от души" (1952, с.243).
„В проявлениях этих отношений, — вторит ему В.Н.Чернецов, характеризуя отношение обских угров к покойнику, — наблюдается резкий дуализм. Несмотря на то, что уход того или иного лица из среды живых вызывает подчас глубокое горе, сам покойник и весь связанный с ним комплекс представлений внушает страх. Элементы любви к умершему и страх перед ним в его новом состоянии настолько тесно переплетаются, что зачастую трудно сказать, какой из этих мотивов обусловил то или иное внешнее проявление чувств. Оплакивание, траур, стремление устроить покойника наилучшим и наиудобнейшим способом в его могиле — все это может быть вызвано как чувством любви, так и стремлением гарантировать себя от возможного возвращения умершего… Наряду с заботами о мертвых, сознанием общности между живыми и мертвыми сородичами, мы видим и целый ряд мер, направленных к изолированию душ-теней от людей, принимающихся… с самого момента установления смерти. Окно, через которое выносят тело, закрывают, дорогу, ведущую с кладбища, перегораживают. Трупу связывают ноги, кладут камень на грудь или в рот и тд" (1950, с 122–123). Аналогичные высказывания мы находим у Дж Фрезера (Frazer, 1933, 1, р.29), В.Вундта (1910, с 169–170), Р.Карстена (Karsten, 1935, р.286–289), Ю.Липса (1954, с.386), В.Г.Богораза-Тана (1939, И, с.180–181), С.С Кузнецова (1904, 2, с.63), Н Н.Харузина (1905, IV, с.261), С.А.Токарева („Народы Австралии и Океании", 1956, с.475).
Однако с выяснением того, что неандертальские погребения обязаны своим появлением совместному действию двух факторов заботы о мертвых и страха перед ними, проблему нельзя еще считать полностью решенной. Остается еще ответить на вопрос о причине возникновения страха перед мертвецами.
Страх перед трупом имеет настолько универсальное распространение и является столь живучим, что ею нельзя объяснить, не допустив, что труп на самом деле представлял собой реальную опасность для живых Трудно представить, чтобы страх неандертальцев перед трупом имел в своей основе не реальную опасность, исходящую от него, а воображаемую.