Как все это начиналось
Шрифт:
Ланч прошел вполне удовлетворительно. Последнее приобретение Джорджа Харрингтона — квартира в Хэмпстеде: «Старое здание после капитального ремонта, много комнат, отличное местоположение, дом из тех, которые норовят ухватить иностранные представительства на годик-другой. Вы взялись бы обставить такое помещение?»
Мэрион задала несколько беглых вопросов, предложила разные стили — модерн, традиционный или ее собственный, фирменный стиль. Она сказала, что неплохо бы ему было посетить ее демонстрационный зал, чтобы понять, что именно она делает. Джордж достал ежедневник.
Наконец за кофе были предложены условия, которые Мэрион нашла в общем приемлемыми, хотя и не без пары поправок. Всегда надо оставаться деловым человеком и не позволять вертеть собой.
Джордж слушал ее и кивал.
— Совершенно согласен. Да… Эта идея мне нравится. — Он отодвинул пустую чашку. —
В квартире заканчивался капитальный ремонт, она представляла собой пустую скорлупку, как раз то, что всегда любила Мэрион. Она привлечет всех своих мастеров. Теперь Джорджу оставалось только выбрать стиль, который мог бы понравиться какому-нибудь американскому инвестиционному менеджеру или немецкому дипломату. Окончательную сумму Харрингтон назовет, когда примет решение. Комиссионные, которые получит Мэрион, станут существенной подпиткой ее пересыхающего источника доходов. Она с удовольствием размышляла об этом, пока мыла руки в роскошной дамской комнате ресторана. Мэрион помимо своей воли устало отметила, как прекрасно оборудовано это заведение.
Джордж опять говорил по телефону, но, как только она вернулась, тут же закончил разговор и заявил:
— Так хочется поскорее посмотреть, что вы сделаете из этой квартиры. Не думаю, что для Хэмпстеда подойдет минимализм, как вы считаете? Может быть, что-то вроде кантри, но при этом достаточно современное? Мы обсудим, конечно, но решать, безусловно, вам. Я уезжаю в Грецию на неделю, а потом поговорим.
Они попрощались у входа в ресторан. Мэрион видела, как он ловит такси. Она из соображений экономии решила поехать автобусом. Мэрион теперь частенько жалела денег на такси, да и не только на него. В этом году никаких каникул и обновок, кроме самого необходимого. Но деньги — такая неясная, постоянно ускользающая субстанция. С одной стороны, это нечто конкретное вроде такси, кашемирового свитера, поездки на Корфу, с другой — столбики, целая куча цифр на листке бумаги или на экране компьютера. Все они кричат о глобальном кризисе, разрушившем миллионы жизней. Джордж Харрингтон — из мира цифр и, вероятно, думает о деньгах иначе, чем она. Деньги для него — не такси и не новые ботинки — то и другое само собой разумеется, — даже не дом в Греции, не квартира в Хэмпстеде, не студия в Клеркенвилле и не пентхаус с видом на Темзу. Что до недвижимости, то это его хобби и, как ему кажется, возможность заняться творчеством. Но настоящие, серьезные деньги для него — это бесплотные значки на экране. Мэрион никогда не понять, что он думает при виде этих значков. Сама она, глядя на столбики цифр, видит, что да, чего-то не хватает или нет вообще ничего, но ясно, что у Джорджа Харрингтона и ему подобных совсем другие отношения с деньгами. У нее весьма туманные представления о том, что там творится, в этих сферах. Деньги все время перемещаются, каждую секунду, по-настоящему огромные. Эти странные, чисто умозрительные перемещения определяют мировую экономику, и если там что-то пойдет неправильно, то это заденет жизни конкретных людей.
Она села в автобус, расплатилась с помощью смарткарты «Остер», проехала несколько остановок, вышла на углу у магазина, где расплатилась уже наличными, пришла домой. Никаких звонков и сообщений от перспективных клиентов. Дама, чей незначительный заказ Мэрион выполняла, сообщает, что ее не устраивает ни один из образцов штор. Мэрион мечтательно подумала, что Джордж Харрингтон, вероятно, просто послал бы эту клиентку подальше. Женщины в качестве заказчиков часто бывают невыносимы. Мэрион временами просто ненавидела женщин.
Еще было письмо от Джереми, причем с упреком: она получила его эсэмэску или у нее телефон не в порядке? Это сообщение действительно пришло еще в автобусе, но Мэрион не ответила. Он хотел зайти сегодня вечером. Мэрион же планировала поужинать супом и салатом перед телевизором. Если придет Джереми, придется готовить что-то более существенное, и пропал вечер уединения и отдыха.
Если ты предпочитаешь суп и телевизор нескольким часам с любовником, что-то тут не так. Мэрион поняла это, раздумывая, что ответить Джереми. Да, для нее эта связь потеряла былую привлекательность. Он ей все еще нравился, Мэрион было приятно в его обществе, секс тоже оказался очень кстати, но появилось некоторое безразличие. Она чуть больше допустимого устала от разговоров о том, что надо бы добиться
Пожалуй, Мэрион тоже находила скучным и неприличным слишком долго обсуждать финансовые проблемы. Ей больше не хотелось слушать о разборках Джереми с банком, несмотря даже на то, что он иногда это очень остроумно подавал. И уж совершенно точно она больше не хотела его унылых рассуждений о том, что такое развод, который разрушит его жизнь. У него отнимут половину дома, половину машины, половину того и сего. К тому же тут он даже не пытался быть занятным.
Она чувствовала себя втянутой в его семейные дела. Подразумевалось, что Мэрион должна выслушивать любовника потому, что это отчасти ее вина. Но, в конце концов, Джереми взрослый человек и знал, что делает. Конечно, жена ведет себя невозможно, но при чем здесь Мэрион? Пусть все сами разбираются со своими женами! Джереми должен был знать, на что она способна. Выступать с ним в тандеме против его сумасшедшей супруги — нет, на это Мэрион не согласна. Выслушивать иногда, выражать сочувствие, может быть, даже что-нибудь посоветовать — вот все, на что она готова, но не более.
Итак, Мэрион не спешила отвечать Джереми.
В итоге она позвонила ему, все еще колеблясь, но ее сопротивление тут же было сломлено его трепетными возгласами:
— Наконец-то! Слава богу! Ты мне так нужна!
У него был совсем плохой день. Большое зеркало в новой партии товара треснуло вдоль. Женщина, собиравшаяся купить мраморный камин, позвонила и сказала, что передумала. Пришло еще одно письмо от адвоката Стеллы.
— Я так мечтал о тебе, умолял Господа сделать так, чтобы увидеться сегодня вечером! Мы можем встретиться?
Это был прежний Джереми, из первых дней их знакомства, живой и привлекательный. Он еще иногда бывал прежним, возвращал ее в тот день, когда она однажды утром вошла в его магазин.
— Хорошо, — сказала Мэрион. — Буду рада повидаться.
5
Ночи для Шарлотты тяжелы. То бедро болит, то спина. Не найти удобного положения, а отправляясь в туалет, она всякий раз боится разбудить Роуз и Джерри. Дома она, если бы не спалось, пожалуй, пошла бы на кухню и выпила чашку чая. Шарлотта так мечтает о доме! Под утро она наконец засыпает и видит сны — яркие, сюрреалистические, в которых одна сцена перетекает в другую, как в «Алисе». Кэрролла вполне могли бы вдохновить зыбкие ландшафты ее снов. В них она не сегодняшняя Шарлотта, а другая, моложе. Иногда там присутствует и Роуз, еще ребенок, и всегда Том, не обязательно в своем собственном обличье, просто дружественная, добрая тень, про которую она точно знает, что это муж. Сегодня утром она видит их вдвоем в их доме в Эдгбастоне — они оба там когда-то преподавали — глядящими в окно, а снаружи все залито водой: и дорога, и сад. Волны бьются о стены дома. Тут появляется лодка, а управляют ею не люди, а две собаки, очень в духе «Алисы». Ни она, ни призрачный Том этому не удивляются, Роуз только все беспокоится, чтобы не замкнуло электричество. Потом эта сценка перетекает в другую. Появляется бывший университетский куратор, он хочет везти Роуз куда-то в маленьком автофургоне с электроплиткой, умывальником и складными койками. На этот раз Шарлотта удивлена.
Потом Шарлотта просыпается и, как всегда в последнее время, не понимает, где она и что она. Ах да, конечно, у Роуз!
К старости соскальзываешь в постоянную неуверенность, будто все время беззвучно извиняешься. Ходишь медленнее, чем нормальные люди, слишком часто переспрашиваешь «Что?», тебе вынуждены уступать место в автобусе, а когда едешь поездом, приходится просить, чтобы кто-то помог управиться с твоим до смешного маленьким и легким багажом. А еще в голове образуется дырка, глотающая имена, которые вроде были на слуху. Вчера, например, туда упал президент Обама, на целые пять минут, вместе с фамилией соседки, приславшей открытку. Но какая, в конце концов, разница, как ее фамилия? Да, ты пользуешься компьютером и мобильным телефоном, но так неуверенно с ними обращаешься, что молодежь раздраженно морщится.