Каменистая дорога
Шрифт:
— Прости, Бри. Так насколько он тебе доверяет?
— Вполне достаточно, чтобы я могла уговорить его рассказать некоторые маленькие секреты. Ты же хочешь знать его маленькие секреты?
— С чего ты взяла?
— С того, что мозги у меня пока на месте. Меня даже не контузило. Я знаю, что девочка всё ещё у них. И я знаю, что тебе и твоим друзьям она крайне нужна. Подумай над этим.
— Хорошо. Я переговорю с ними. С друзьями… Но ты должна обещать, что не будешь ничего предпринимать пока…
— Пока ты не подготовишь ещё одну адскую машину? Нет, так не пойдёт. Я хочу встретиться с твоими друзьями лично. Больше никаких игр вслепую.
Обер-прокурор вскочил и заходил по кабинету.
— Послушай, Йонс. Ты же понимаешь, что я вам необходима? Тогда зачем вся эта драма? Мы прекрасно сможем найти общий язык. Уверена, ни одна из сторон не останется внакладе. Или твои знакомые настолько тебя не ценят, что ты и шагу не можешь сделать без их указаний? Вы с отцом были друзьями. Неужели мы с тобой не сможем договориться?
— Ладно, Бри. Я сведу тебя с ними. Но сначала… Сначала, скажи мне что ты думаешь о вопросах престолонаследия?
— Ну, если бы у меня был шанс попасть в совет наставниц, я бы предпочла видеть на троне Донову. Всё таки наставниками Клемента будут мужчины и мне там ничего не светит… Но с другой стороны. Я никогда не любила эстерлихскую кухню. Она, знаешь ли, слишком полнит.
— То есть ты считаешь Клемента достойным претендентом? И его право — законным?
— Конечно. Старый закон должен был отдать трон именно ему. Но к чему все эти светские беседы? Коронация принцессы уже объявлена, а её жених нетерпеливо переминается на слатонской границе в ожидании свадьбы. Ты же прекрасно понимаешь — отказ от возведения Доновы на царство станет оскорблением для всего эстерлихского дома. Флориан рассчитывает быть супругом автократиссы, а не бедной родственницы юного монарха. Уверена, мало кто из членов регентского совета горит желанием так жестоко его разочаровать.
— Флориан мелочь. Младший отпрыск династии… Но вот у его августейшего папаши слишком много дивизий, чтобы с ними можно было не считаться. С другой стороны… — Йонс остановился и внимательно поглядел на Бригиду, — ты же жрица, и кому как не тебе понимать, сколь драматично рок и фортуна способны изменить наши планы? С её высочеством вполне может что-то случиться. Жизнь полна опасностей. Вдруг она вообще никогда больше не покинет Коронного острова…
— Так вот куда вы метите, — едва ли не шёпотом произнесла Бригида, — бедная девочка…
— Это ты о принцессе?
— Не только. Скорее нет. Я подумала о другой. Не обращай внимания. Если мне не изменяет память, ты говорил, что намереваешься свести меня с твоими друзьями?
Обер-прокурор едва заметно сощурился.
— То есть тебя не смущает пролитие августейшей крови?
— Брось, Йонс. Я учила историю. Если бы каждый раз, когда проливалась монаршая кровь, на нас бы обрушивались беды и кары небесные, то этот мир давно стал бы безлюдной пустыней. Ношение короны — рискованное занятие. И всегда им было.
— Рад, что ты столь рационально мыслишь, Бри.
— Так что там с твоими друзьями?
— Через несколько дней великая княгиня Фейт даёт приём. Ради этого восточного чародея. Алпака Кхо. Он должен стать гвоздём вечера. Соберётся много народу. Я похлопочу, чтобы ты тоже получила приглашение. Там мы и переговорим о деталях.
— А там будут твои друзья? Учти, я очень болезненно отношусь к разного рода взрывчатым составам в непосредственной близости от своей персоны. Не думай, что ты сможешь повторить свою выходку. Если что — мой отец будет оповещён. Частные нотариусы — выдающееся изобретение.
— А ты предусмотрительная женщина, Бри… Да, мои друзья там будут. Я тебя представлю.
— Спасибо за комплимент, Йонс. Надеюсь приятно и небесполезно провести время на приёме…
Свет пламени пробивался через воск, окрашивая его в оранжевый свет. В кабинете стоял тонкий пряный аромат добавленных в свечу благовоний.
— Ой… Это вы, мать-проповедница. Я думала, что уже все спят…
— Я как раз собиралась уходить, сестра-секретарь.
Вошедшая поглядела на свечку в молитвенной нише.
— Соболезную, госпожа Бригида. Мы внесли имя сестры Морвин в поминальный список. Что касается воспитанницы Апстин, то нужно ваше решение… Пока не найдено тело или не прошло достаточно времени, мы не можем просто счесть её умершей. Для признания этого вы должны провести необходимые ритуалы. Тогда мы сможем установить кенотаф в крипте.
— В своё время, сестра, в своё время.
— Мы все молимся за её спасение, госпожа Бригида.
— Спасение… Хельма всегда была такой романтичной. Мечтала, чтобы её спасли герои. Вы верите в благородных рыцарей и сияющие доспехи, сестра?
Сестра-секретарь молча вздохнула.
— Я тоже. Надеюсь, что хотя бы возмездие станет ей посмертным утешением. Идёмте, сестра. Не стоит так грубо нарушать распорядок дня. Мы подаём дурной пример воспитанницам.
Жидкий суп и мелкий жемчуг
Азартные игры — истинный бич нашего общества. Сколько банкротств, преступлений и даже самоубийств порождают они…
Увы, история сего явления начинается не вчера. Уже в Заповедях Бронзовой Двери есть пункт, грозящий всевозможными карами тем, кто «бросает священные жребии всуе, ради закладов, скота, зерна или невольников». В данном случае речь, скорее всего, идёт о так называемых «аскоманнских костях» — имеющих форму продолговатых четырёхгранных плашек, заострённых с концов, на сторонах которых нанесены символы. В наше время эти старинные кости можно встретить разве в глухих деревнях Вестегга и Северо-западных островов, где они служат традиционным развлечением местных рыбаков и крестьян в полярные ночи. И, как ни странно, во многих сельских районах такой развитой и передовой страны, как Андховер. В остальных же местах их вытеснили «круглые кости» в виде кубиков, обретшие популярность уже в конце средневековья и, особенно, в эпоху Великой Религиозной Смуты, когда они становятся неотъемлемым атрибутом солдат-наёмников. В музеях и сейчас можно увидеть королевские наборы для этой игры- истинные шедевры ювелирного искусства, зачастую с многогранными (до тридцати двух сторон) костями.
Что же до игральных карт, то они были изобретены, скорее всего, хинцами в качестве гадальных карточек. Долгое время их распространению на запад препятствовал запрет игры в карты ориссианами (увы, это мудрое решение восточных иерархов не спасло их паствы от пагубного увлечения игрой в кости). Однако с началом эпохи Великих Мореплаваний мода на игру в карты проникает в Эсперану, где быстро вытесняет более традиционные формы азартных игр…
Галдели чайки. Тянувший с моря бриз был едва заметен, и лепестки поздних цветов, кружась, ложились в бархатистую траву прямо под деревьями.
— Ваше высочество. К вам господин Асторе.
— Зовите.
Она сняла с парапета чёрные перчатки. Кремовато-белый полированный мрамор выглядел слоновой костью, а чёрный шёлк на нём казался дырой в бездну.
— Гляжу, вы спешили, Асторе.
Визитёр был затянут в кожаную лётную куртку и шлем с очками-консервами.
— Перелёт был удачен?