Капище (Чечня-1996)
Шрифт:
– А ты, парень, в бегах?
– Тебя это сильно волнует?
– Вообще-то нет. Но ведешь себя странно.
– Просто я сегодня не выспался и голова плохо работает, отсюда и неадекватные поступки. Так, например, я не стану орать и сдавать тебя ментам на въезде в город. Сбрось скорость.
Мы спокойно миновали милицейский пост на въезде в Ставрополь. Через несколько минут были возле переговорного пункта. Я рассчитался, посмотрел на часы. Два часа ночи. Неплохо, неплохо. Не думаю, что меня будут искать в городе.
Я прошел в зал. Пара человек сидели, клевали носом. В углу спал бродяга,
– Да, - голос сонный.
– Это эскорт услуги?
– Вы с ума сошли... Пальцы правильно на клавиши ставь, идиот!
– Пардон, пардон!
– я повесил трубку.
Теперь надо определится с ночлегом. Вышел на улицу. Недалеко стояли "ночные феи". То, что доктор прописал.
– Эй, девчонки! Не холодно?
– А что, можете согреть?
– они обратили на меня внимание.
Мне всегда нравилось, что путаны такие вежливые. Это еще раз подтверждает истину, что на работе хамить не надо.
– Почему не согреть таких милашек!
Быстро договорились о цене. В стоимость входило, помимо страстной, но продажной любви, ночлег и завтрак. Сто пятьдесят долларов. Конечно, дороговато, но выбор был небольшой. Мне нужно было продержаться двенадцать часов. Потом мы встретимся с Черепановым.
В десять часов утра я поцеловал мою временную спутницу и вышел на улицу. Времени было еще достаточно, но надо было провериться.
Я походил по городу, покатался на общественном транспорте. Сделал около десятка пересадок. Менял направление, заходил в магазины. Пару раз мне удалось спокойно выйти через запасные выходы. А теперь на рынок. Вот и мясные ряды.
С умным видом рачительного хозяина я ходил и приценивался к мясным продуктам. Купил колбаски сырокопченой, немного вяленного мяса. Головой сильно не кручу. Так, высматриваю товар.
Вот и Виталя Черепанов. Стоит казак, смотрит на мясо, ножом тыкает. Качает головой, идет дальше. Поднял глаза, увидел меня, чуть кивнул головой. Чуть спустя пошел на выход, я за ним. За рынком стояла "Нива" с тонированными стеклами. Он сел, я присоединился через десять минут. Смотрел, тихо ли вокруг. Вроде бы тихо. Кто знает, кто знает.
– Здорово, казак!
– я протянул руку. Хоть одно приятное лицо за несколько последних дней.
– Здрав буде, боярин!
– шуткой ответил Черепанов.
– Встретил?
– Рабиновича-Коэна?
– Его.
– Подобрали твоего доходягу. Досталось человеку, не приведи Господь, он перекрестился.
– Тебя не трясли?
– Нет, все по-тихому сработали, - Черепанов усмехнулся в бороду, они-то может и спецназ, только мы знаем все стежки-дорожки, на пузе исползали. В засадах раньше сидели, ждали, когда чечены полезут грабить. Поэтому и никто нас не заметил. А когда бомба твоя зажигательная рванула, мы сразу засекли куда твой Рабинович покатился. Потом перестрелка началась. Мы тем временем подползли к пленнику. Пароль-отзыв, все как ты говорил. Он худющий, кожа да кости, мы его на себя - и потащили, пока мужики в перестрелку играли. Ох и нравится им это!
– казак улыбнулся: - Тут один дух нас увидал, давай по нам шмалять, пришлось уговорить его, - все это он рассказывал спокойно, обстоятельно.
Не верилось, что он бывший военный. Не было в его лексиконе военных оборотов. Только чувствовалась какая-то обстоятельность, надежность что ли. Знает человек, для чего живет, работает, воюет. Не мотает его, не штормит. Не играет он в игры с ФСБ и Моссадом. И как-то спокойно с ним, надежностью от него веет. С таким не страшно и в огонь и в воду. Тут понимаешь выражение "Как за каменной стеной".
– Притащили мы, значит, Андрюху на нашу землю. Лежим, ждем, может погоня. Ан нет. Пошумели, постреляли, но к духам не пошли. Видели, как тебя мордой по траве возили. Сильно досталось?
– Могло быть хуже, - я усмехнулся.
– А как вырвался?
– Дуракам и пьяницам везет. У них против меня ничего не было. Ни денег, ни Рабиновича. Кровушки попили вдосталь, и отпустили, потом пришлось уходить. Кстати, если вдруг будут брать меня сейчас, то ты ничего не знаешь. Я просто попросил тебя подвезти меня. Увидел знакомое лицо на рынке и попросил подбросить. Ты понял?
– Досталось же тебе, Алексей, коли так говоришь, - он покачал головой.
– Денег хватило?
– в нашу последнюю встречу я оставлял Черепанову пятьсот долларов на лечение Рабиновича.
– А на что они? На лекарства только потратили, а так я тебе все верну, - он говорил про деньги спокойно, как про какой-то инструмент, топор, например.
– Оставь себе. Что доктор сказал? Рабинович в городе?
– Сломано два ребра, но уже почти срослись. Правда, неправильно, но уже что либо поздно исправлять. Увеличена печень, видимо от побоев. Ну, сотрясение мозга - это естественно, откуда он пришел, иначе и не могло быть. Был сломан нос, вроде как зарос. Зубов многих нет - вставит, это дело поправимое. Что еще? А, да, крайнее физическое и нервное истощение. Нужен покой и питание. Витаминов побольше. Сам понимаешь, более подробного обследования я провести не мог. Не в больницу же его везти. А насчет доктора, не волнуйся - человек надежный. Мы его из чеченского плена полгода назад сами доставали. Как рассказал ему, что пациент тоже в плену у "чехов" был, так он ночью примчался. Когда спросили менты на посту, сказал, что на роды спешит. Денег ни копейки не взял. Сам настрадался, горемыка!
– Ясно. Так Рабинович в городе или у себя оставил?
– В городе. К нему и везу. У меня знакомые уехали к родственникам в Мурманск, матушка захворала, вот ключи и оставили. Будут через месяц, а может и позже. Как будут выезжать - позвонят. Я сообщу, живите. Только не гадьте.
– Обижаешь. Мы с Андреем тебе жизнью обязаны. Так сказать, кровники, только в хорошем смысле этого слова. Кабы не ты, так Рабиновича уже допрашивали бы без перерыва на перекур.
– И дернула же его нелегкая к чеченам в зубы переться. Хотя знаешь, Алексей, я может ничего не соображаю в ваших оперативных делах, но уж больно все это дело попахивает шпионажем.