Капитан Райли
Шрифт:
— Миллион?.. — изумлённо прошептал механик. — Миллион американских долларов? Он что, действительно собирается нам столько заплатить?
— Таков был договор. Этого с лихвой хватит, чтобы никто из нас больше ни единого дня не работал до конца жизни. Хотя... — добавил Алекс с написанным на лице сожалением, — верно сказано: лучше уж остаться в живых...
— Бросьте ваши шутки, капитан, — с серьёзным видом заявил Сесар. — Миллион долларов — это огромные деньги.
Марко, будучи подозрительным
— Слишком много он обещает, я вам скажу. Даже не представляю, что придется сделать ради такой суммы. Захватить Германию, не иначе.
— Я же объяснил. Он не захотел рассказывать подробности, но думаю, что работа вполне выполнима. Нам не придется никого убивать, к тому же это как раз по пути к Лиссабону, куда мы должны доставить пассажиров. — По-прежнему стоя, он окинул взглядом команду — одного за другим. — Вы совершенно правы, утверждая, что Хуан Марш — продажная шкура, но он вынужден беречь свою репутацию и, насколько мне известно, всегда выполнял условия сделки — если, конечно, партнеры выполняли свои обязательства.
— На нашу долю, — произнес Сесар, повернувшись к жене с несвойственным ему алчным блеском в глазах, — мы могли бы купить собственное судно и больше никогда не работать на других.
— Даже не знаю... — с сомнением прошептала она. — Что такое желает получить Марш, если готов заплатить за это миллион долларов?
Райли пожал плечами.
— Он не захотел об этом рассказывать, но разве это важно? За миллион долларов я подниму хоть «Лузитанию», если понадобится.
— Это наверняка золото, — задумчиво произнёс Марко. — Много тонн золота.
— Возможно, — согласился Алекс. — Да пусть бы хоть тонны гороха. Наша задача — достать это с затонувшего судна и передать Маршу. А кроме того, — добавил он, выложив на стол толстую пачку купюр, — он выдал нам задаток в десять тысяч долларов на накладные расходы, и если мы успешно выполним работу, эти деньги не придется возвращать. В любом случае, — с гордостью заключил он, — мы останемся в выигрыше.
— От этой сделки плохо пахнет, — высказала свое мнение Жюли. — А еще больше мне не нравится человек, от которого исходит этот запах.
— Плохо пахнет — это мягко сказано, — заявил Джек. — Эта сделка воняет хуже моих грязных носков. Но это и правда уникальная возможность, и капитан желает знать, готовы ли вы взяться за эту работу. — Повернувшись к Алексу, он сказал: — Лично я считаю, что, несмотря ни на что, все же стоит рискнуть. Ну, что вы решите?
Сесар и Жюли переглянулись — и тут же молча кивнули.
— Мы готовы за это взяться, — сказал ее муж, по-прежнему полный сомнений. — Только как бы не пришлось об этом пожалеть.
Тогда все взгляды обратились на Маровича, который что-то сосредоточенно подсчитывал в уме, по-детски загибая пальцы, пока наконец не поднял голову.
— Кто-нибудь может сказать, сколько будет десять процентов от миллиона? — спросил он.
На следующий день, выгрузив оба груза — и легальный, и тайный, и заправив топливные баки, с утренним отливом они снялись с якоря в порту Барселоны, неторопливо пересекли бухту Моль-Ноу, и взяли курс на юго-юго-запад, оставив по правому борту приземистый силуэт горы Монжуик и зловещий замок.
Алекс отдал штурвал Жюли — на самом деле ее оказалось слишком сложно оттуда оттащить — и, оперевшись о планширь на носу, рассеянно наблюдал за кувырками и пируэтами дельфинов прямо по курсу «Пингаррона», пока небо начинало розоветь за его спиной. Потом он поднял взгляд и с облегчением обнаружил, что темная линия берега постепенно скрывается за горизонтом, он в очередной раз почувствовал — его место здесь, в море, как можно дальше от мира людей.
— Капитан Райли? — окликнул его из-за спины чей-то голос. — Можно вас на минутку?
Обернувшись, он увидел Хельмута Рубинштейна. Еврей-коммерсант в сером костюме с неуверенной походкой человека, никогда прежде не ступавшего на палубу корабля, выглядел здесь явно неуместно.
— Конечно, — ответил Алекс. — Я вас слушаю. Чем могу помочь?
— Видите ли... — начал тот, поднимаясь по трапу и хватаясь за борт, — сеньор Алькантара сообщил интересную новость. Он сказал, что мы направляемся к Гибралтарскому проливу.
— Именно так, — согласился капитан. — Мы следуем в нужном вам направлении.
— Верно, — пассажир многозначительно откашлялся и, с трудом подобрав слова, добавил: — Но старший помощник сказал также, что обстоятельства несколько изменились, поскольку вас наняли для какой-то работы, и ее выполнение займет около двух недель. Разве не так?
— Это тоже правда, — ответил капитан, понимая, куда тот клонит.
— Проблема в том, что это, несомненно, задержит наше прибытие в Лиссабон, и я хотел бы удостовериться, что вы выполните свои обязательства и доставите нас с женой на португальскую территорию.
Алекс почесал небритый подбородок.
— К сожалению, это невозможно. Нам назначены жесткие сроки для выполнения работы, и у нас просто нет времени, чтобы делать такой крюк. Так что простите, — изобразил он виноватую улыбку, — но мы вас доставим в Лиссабон на неделю или две позже. Надеюсь, это не доставит вам серьезных неудобств.
— Серьезных неудобств? — спросил потрясенный австриец. — Грозящие нам неудобства намного серьезнее, чем были бы у вас, если бы вы упустили этот контракт.