Капитан разведки
Шрифт:
– Простите?
– Упругий живот без всяких усилий с вашей, хе-хе, стороны. О вашем брюшном прессе позаботится вибрирующий пояс «Джи-джи энерджи». А?.. А?..
Президент авиаклуба привстал, разведя в стороны полы пиджака и сделавшись похожим на эксгибициониста, заставшего жертву врасплох. Поверх его кремовой рубахи красовалось странного вида приспособление, крепящееся к животу посредством эластичных ремней, охватывающих талию. Надо полагать, это и был чудо-массажер, денно и нощно заботящийся о фигуре обладателя.
– Нравится?
– А на спине, наверное, пропеллер крепится? – предположил Реутов.
– Что вы, зачем! Это же не летательный аппарат. – Дав таким образом понять, что ему свойственно чувство юмора, Нишарин воскликнул: – Вы смотрите, смотрите!
Он жестом фокусника переключил на своем портативном вибромассажере какой-то рычажок и задрожал еще сильнее. Наблюдать за ним стало не просто неприятно, а страшно. Как будто перед тобой красуется исступленный смертник с поясом шахида на талии.
– Всего девяносто девять долларов, – похвастался этот смертник, поводя колышущимся животом из стороны в сторону. – А? А?
Перегнувшись через стол, Реутов ткнул пальцем в красную кнопку на поясе президента и предложил:
– Давайте-ка перейдем к делу.
– Давайте. – Нишарин ловко избавился от массажера и, опустившись в кресло, вопросительно шевельнул бровями. – Я весь внимание.
– Сегодня в пятнадцать ноль-ноль вы ожидаете визита некого Антоненко Олега Григорьевича.
– Предположим.
– Вы условились с ним о встрече по телефону.
– Предположим, – повторил Нишарин. – А вы, значит, от Олега Григорьевича? Если так, то мне хотелось бы в этом удостовериться. Напомните-ка мне номер вашего шефа.
Реутов коротко мотнул головой:
– В гробу я такого шефа видал. Я сам по себе.
Нишаринские глаза подернулись пленкой, как у сонного петуха.
– Понятно, – сказал он. – В таком случае представьтесь, пожалуйста.
– С первого раза не дошло? – грубо спросил Реутов.
– Ах да, простите. Вы Нираш… – Президент клуба осекся, шевеля губами. – Как-как ваша фамилия?.. Нирашин? – Он потянулся за телефоном. – Но ведь это же…
– Совершенно верно, – подтвердил Реутов, отбирая у заподозрившего неладное собеседника телефонную трубку. – Я же сказал, что мы с вами две полные противоположности. Антиподы. Так что никуда звонить не надо, лишнее это.
– Вон оно что! – Взгляд Нишарина прояснился. – Напрасно вы это затеяли, напрасно. Предупреждаю: мы тут соблюдаем меры предосторожности, не лыком шиты. Видали парнишечек в холле?
– Мордовороты еще те. – Реутов поежился. – Рожи уголовные, взгляды бычьи, под пиджаками пистолеты выпирают.
– Не без этого. Так что ступайте-ка прочь, пока вас отсюда не выпроводили.
Нишарин скрестил руки на груди.
– Разве вы не хотите выслушать мое деловое предложение? – удивился Реутов.
В кабинете стало тихо.
– Деловое предложение? – изумился в свою очередь Нишарин. – От проходимца, который мне битый час голову морочит? То он якобы Нирашин, то он якобы от Антоненко…
– Я пришел не от Антоненко, но разговор напрямую касается его. Так что, выслушаете меня?
– Я похож на сумасшедшего?
Президент авиаклуба распрямился в кресле, давая посетителю возможность хорошенько рассмотреть себя от головы примерно до середины живота. На сумасшедшего он действительно не походил. Даже сидя на фоне плаката с расставленными циркулем женскими ногами.
– Вы не производите впечатление законченного идиота, – вежливо сказал Реутов. – Именно поэтому я предлагаю мирные переговоры. Без привлечения ваших мордоворотов.
– Хорошо, – согласился Нишарин. – Но не забывайте, что стоит мне хоть немного повысить голос, и наша встреча продолжится в расширенном, так сказать, составе. И покороче, пожалуйста. Время у меня ограничено. – Глаза президента авиаклуба скосились на отложенный журнал.
– Буду предельно краток, – посерьезнел Реутов. – Мое предложение заключается в следующем. Прямо сейчас вы зачислите в штат своих пилотов человека, которого я назову. Вертолеты он знает как свои пять пальцев, не сомневайтесь. – Последовала ободряющая улыбка. – Антоненко совершит пробный вылет именно с моим протеже и ни с кем другим. Если же он приобретет вертолет, то мой человек будет назначен его личным инструктором.
Нишарину захотелось потрясти головой или прочистить пальцем уши, как это делают вынырнувшие из воды люди.
– С какой стати? – спросил он.
– Да как же без инструктора? – воскликнул Реутов. – Доверив вертолет новичку, вы рискуете лишиться лицензии. А вдруг Антоненко врежется в Спасскую башню? Неприятностей не оберешься. Сегодня хотя и не одиннадцатое сентября, но близко к тому. Вас могут обвинить в пособничестве террористам. Нужна вам эта головная боль?
– В настоящий момент моя главная головная боль – это вы, – резонно заметил Нишарин. – Я не намерен обсуждать ваше предложение. Убирайтесь.
– Мне всегда плохо давалось искусство убеждения словом, – сокрушенно признался Реутов. – Агитация не мой конек. И все же я настоятельно рекомендую прислушаться к моим словам.
– Убирайтесь! – повторил Нишарин, повысив голос. – Разговор закончен.
– Сдается мне, он только начинается.
– Сейчас мои ребята нанесут тебе с десяток повреждений средней тяжести и вышвырнут тебя на улицу. Мотай отсюда, урод.
Лицо Реутова расплылось в улыбке:
– Значит, чижик, не хочешь продолжать мирные переговоры?