Капкан для лешего
Шрифт:
Банника Каливара Никодим увидел издалека и обрадовался. Все равно ведь надо было к нему зайти. И вот как хорошо получилось, Каливар сам шел навстречу, прижимая к груди здоровенную охапку дубовых веток. Ясно, собрался веники вязать. Но банник, который тоже, наверняка, должен был заметить Никодима, неожиданно свернул с тропинки и скрылся за зарослями орешника.
Никодим не мог упустить его. Нужно было окончательно и срочно решить с банником вопрос первостепенной важности. Домовой бегом обогнул кустарник с другой стороны и вышел как раз навстречу Каливару. Тот только головой мотнул, понял, что скрыться ему не удастся. Но шагал, не задерживаясь, как будто и сейчас не замечает домового.
– Хорошей тебе погоды, Каливар!
– окликнул банника Никодим.
– А, Никодим... Я и не знал, что ты в Лесу. И тебе хорошей погоды, - Каливар, как будто и забыл, что от него нужно домовому, хотел пойти дальше, но Никодим остановил его.
– Ты не торопись, подожди, поговорить надо, - домовой вынул из кармана очки, из другого кармана мягкую тряпочку и стал протирать стекла.
– Так ведь дела, Никодим, дела...
– банник хоть и остановился, но охапку веток из рук не выпускал, всем видом показывая, что задерживаться не намерен.
– Веники кончаются. Без веников парная - не парная. Без парной баня - не баня. А без бани и я не банник.
Только сейчас Никодим обратил внимание, что на ногах у Каливара блестят новенькие калоши. Калоши были так хороши, что Никодим даже забыл надеть очки, так и держал их в руке.
– Красивые у тебя калоши!
– восхитился он. Домовой ходил босиком, но от таких калош не отказался бы.
Похвала Никодима была баннику приятна. Домовой не где-нибудь работал, а в школе. Культурное учреждение. Там учительницы за модой следят. Одеваются так, что глаз не отведешь. И уж в чем, в чем, а в красоте Никодим разбирался.
– Подкладка малиновая и пушистая, - не смог не похвастаться Каливар. Он положил охапку веток на землю, снял с левой ноги калошу и показал ее домовому.
Никодим бережно принял калошу и провел рукой по мягкому ворсу.
– Пушистая и теплая, - оценил он.
– Как лебяжий пух. В такой обуви ноге должно быть приятно. Где ты их добыл?
– Подарили, - не стал вдаваться в подробности банник.
– Что-то все тебе подарки дарят и дарят...
– продолжал с интересом разглядывать калошу Никодим.
– Другим только к дню рождения подарки приносят и к Новому Году, а тебе постоянно.
– Лечу всех, - солидно погладил короткую светлую бородку банник.
– За лечение ничего не беру. Осуществляю бесплатное медицинское обслуживание. А сколько времени и сил приходиться на это расходовать, сам понимаешь. Нужные травы собрать - это дело, скажу я тебе, очень не простое. И вот, - он показал на охапку веток, - веников надо нарезать, дров заготовить, нужный пар клиенту выдать. Хороший пар без умения не создашь. Большая практика нужна. А сколько воды расходуют? Не напасешься. Хорошо Холька помогать стала, воду носит. И сам весь день верчусь, едва успеваю, присесть некогда. Знания мои тоже кое-чего стоят. Я ничего не прошу, бесплатно работаю, за спасибо. Но у кого совесть есть, тот подарки приносит.
– Понятно, - Никодим налюбовался калошей и вернул ее хозяину.
– Чего новенького слышно?
– спросил он.
– А ничего хорошего, - Каливар поставил калошу на землю и аккуратно опустил ступню на пушистую малиновую подкладку.
– Березку молодую кто-то заломал. Гнездо поползня порушили. Так что Ставр сейчас сердитый. Лучше ему на глаза не показываться. Грозился в дрань хулигана расщепить.
– Кто набедокурил? Поймали бедуина?
– То-то и оно, что неизвестно кто. Да, чуть не забыл, - Каливар рассмеялся.
– Филька наш опять в загул пошел.
– Да что ты? Он же зарекался. Самого Нептуна в свидетели призывал. Это у них бог морей, в средиземноморском бассейне обитает, - на всякий случай объяснил он.
– Очень серьезный бог. Как что - сразу бурю устраивает, кто не убережется, того топит.
– Вот-вот, и Нептуна своего не побоялся. Он каждый раз после большого бодуна зарекается. Но удержаться не может. Всю ночь с Хролом в картишки резались, и березовый сок пили. А потом гулять пошли. С полевиком чего-то схлестнулись. Теперь у полевика здоровенный фингал под правым глазом, а у Хрола под левым. Хрол сейчас дома отсыпается, а Фильку на рассвете коряжники в омут на руках притащили. Смехота. Впереди ключница Марфута, сердитая, по пути мухоморы посохом сшибает. Это она Фильку у Хрола нашла. За ней два здоровенных коряжника водяного несут. А он лыка не вяжет.
Никодим вспомнил про очки, и, не спеша, водрузил их на нос.
– А я к Ставру на заре племянников привел, - сообщил он.
– Двух.
– Зачем они к нам?
– заинтересовался Каливар. Новость была стоящая. Не каждый день к главному лешему племянники прибывают.
– Говорят, на практику. Молодые крепкие лешачки. Одного звать Гудим, другого Бурята.
– Понятно. И куда им Ставр назначение дал?
– Этого еще не знаю. Я их до землянки проводил и вернулся, Ставра так и не видел.
– Повстречаешь молодых лешачков, расскажи про мою баньку, пусть заходят, - попросил Каливар.
– Само собой. Да я и сам к тебе собирался.
– Вот и хорошо. Заходи. Ну, я, пожалуй, потороплюсь. Дел у меня, Никодим, невпроворот.
– Каливар решил, что сейчас ему как раз и удастся уйти от домового, и нагнулся, чтобы поднять дубовые ветки.
– Погоди, - остановил его Никодим. Пора было переходить к главному, к тому из-за чего он Каливара и разыскивал.
– Про наш уговор не забыл?
Банник поморщился.
– А может, не стоит?
– Так договорились же. Ты согласился. А теперь все, срок подошел, откладывать нельзя. Если бы ты раньше отказался, я бы кого-нибудь другого нашел.
– Я один не управлюсь.
– Почему один, я с тобой буду.
– Третий нужен, на страже стоять, чтобы не помешали.
– Хольку возьми.
– Не хочется бабу в это дело втягивать.
– А чего тут такого. Она расторопная, лучше другого справится. Мы с тобой договорились, так что давай. Действовать надо сейчас, два дня осталось. Потом поздно будет.