Карельская сага. Роман о настоящей жизни
Шрифт:
Выбор был невелик, да и не понесешь же в подарок старую растрепанную книгу. Она выглядеть должна хотя бы прилично. К книгам Кирилл был приучен с детства: читать аккуратно, корешок не перегибать, смотреть картинки и при этом не дергать за страницы. Правда, вся библиотека Лены сгорела в пожаре, и восстановить ее она даже не пыталась – это было никому не нужно. Но в их деревенском доме на видном месте всегда лежал с десяток книг. Читали их днем: портить зрение при свете свечи Лена не позволяла.
Увидев старую книгу про театр, вполне подходившую для подарка, Кирилл спросил: «Почем?» Парень назвал сумму, равную цене пачки «Мальборо».
День рождения праздновали в субботу. Таня встретила его в дверях, нарядная и довольная. Если маму Тани Кирилл однажды видел – они с Таней стояли в магазине в очереди, то отца видел впервые. Он был молчалив, просто пожал Кириллу руку и ушел в другую комнату. В квартире всё было в коврах и полированной мебели. Пришла Яна и пара Таниных одноклассников. Родители Тани оказались людьми искушенными: едва заметив в руках Тани книгу, ее отец заохал и рассыпался в комплиментах.
– Ух ты, Academia, и обложка цела, – говорил он, выхватив из рук Тани книгу. – Интеллигентно, молодой человек, очень интеллигентно. Таких ведь мало было выпущено. И к тому же в войну много сожгли, особенно в Ленинграде, буржуйки ими топили.
– Пап, не начинай, сегодня у меня день рождения, никакой школы и истории! И вообще, отдай, это мой подарок, – Таня не поленилась встать и, обойдя стол, взять у отца книгу. – Буду читать про театр, я ведь в театральный собираюсь.
– Интеллигентно, молодой человек, – повторил Танин отец и покосился на другие подарки: пара кассет и флакон разрекламированного шампуня его явно не впечатляли.
Кирилл нервно, по маленькому кусочку ел торт и отпивал чай из большой синей чашки с неудобной ручкой. Они с Таней переглядывались. Родители вскоре поднялись из-за стола и ушли на кухню. В комнате загремела музыка. Кирилл никогда такой не слышал: громкие свистящие звуки следовали один за другим, гремел барабан, и подо всё это не пели, а говорили на английском с заметным пригнусавливанием.
– Нравится? – с восторгом спросила Таня и пустилась в пляс, подергивая телом и вскидывая руки то вверх, то по сторонам. Ее платье, красивое и строгое, подпоясанное широким кожаным ремнем с блестящими металлическими заклепками, едва ли было приспособлено для таких танцев. Оно выглядело нелепо и сильно жало Тане в плечах.
– Что это, Тань? – перекрикивая музыку, спросил Кирилл.
– Нравится или нет? Говори!
– Я не знаю, я никогда такого не слышал?
– Да что ты! Вот деревня!
Намек на деревню обидел Кирилла, но он пропустил его мимо ушей, не придав ему особенного значения. Он же не деревенский, а городской, пусть и прожил десяток лет с мамой в деревне, но вернулся обратно в город. В деревне, конечно, хорошо, но в городе веселее и все ходят не в чем попало, не в старых растянутых трениках, ватниках и резиновых сапогах, а в более пристойной одежде. И в деревне не жила Таня. Обо всем этом Кирилл думал, глядя на Танины кривляния под музыку, но не решался озвучить даже одну мысль из пришедших на ум.
– Это рэп. Неужели не слышал?
– Неа, – покрутил головой Кирилл. – Я вообще музыку не слушаю, тем более
– Да что ты говоришь! Не может этого быть!
– Раз я говорю, значит, может.
Таня перестала извиваться и топать ногами, когда кассета закончилась и магнитофон, щелкнув, выключился. Торт был съеден. Одноклассники Тани стали расходиться. «Так, не все сразу, по очереди», – мама Тани командовала в прихожей надеванием курток и открыванием двери. «Идем, проводим их, погуляем», – Таня взяла Кирилла за руку. Он ощущал тепло ее руки, смущался, пытаясь унять и бешено колотящееся сердце и собственную неуверенность. К ужасу своему понимая, что рука начинает потеть, Кирилл пытался вырваться. Таня рассмеялась и с еще большим напором потащила его к двери.
– Было приятно познакомиться, молодой человек, – сказал отец Тани, пожимая Кириллу руку. – Кстати, а вы куда собираетесь поступать? Если, конечно, не секрет.
– Никуда не собираюсь, – ответил Кирилл, – я уже учусь.
– Где, если не секрет?
– В училище, речном, – собрав остатки уверенности, гордо произнес Кирилл.
Лица родителей Тани изменились, стали вдруг какими-то настороженными и хмурыми. На всякий случай Кирилл осмотрел себя в стоявшее на противоположной стороне зеркало. Он никогда бы не подумал, что всё впечатление может испортить лишь один вопрос и последовавший на него ответ. «Не обращай внимания, предки зациклены на учебе, на дипломах», – сказала Таня, когда они вышли из квартиры. Они спустились на лифте на первый этаж, где Таня огляделась по сторонам, прижала Кирилла к себе и поцеловала.
Он не ожидал этого: одно мгновение – и она рядом, ее глаза, губы, руки. Но как она могла догадаться, что он давно уже хотел сделать именно это, но никак не решался? И никогда бы не решился. Как? От нее пахло ванильным кремом с торта и духами. Кирилл никогда не ощущал такой легкости. Только он и она. Ни пахнущего мочой подъезда, ни грязного, исписанного непристойностями лифта с кнопками, в которые кто-то тушил горящие окурки. Ни дверей, в глазки которых за ним и Таней запросто могли наблюдать. Впрочем, разве это их забота? И что они могут сделать? Настучать родителям Тани?
Они погуляли по окрестным улицам, разговаривали о чем-то, Кирилл отвечал, сам не понимая своих и ее слов. На прощание у подъезда она снова его поцеловала.
Они виделись еще несколько раз. А потом Таня была погружена в экзамены и отказывалась даже подходить к телефону. Летом, получив аттестат, она уехала в Петербург. Уже после, позвонив в середине лета, Кирилл от ее мамы узнал, что Таня с первой попытки поступила в театральный и, устроившись жить у родственников, приезжать в Петрозаводск пока не планирует. Кирилл долго переживал эту новость, как будто поступали они вдвоем, она поступила, а он нет, она осталась, а он вернулся.
III
– Лучше отмывай, лучше, – дядя Саша стоял сзади с сигаретой и наблюдал, как Кирилл оттирает стекла рубки баржи, забрызганные жирной густой жидкостью. – Бензином тряпку намочи, если не отходит. Завтра заказчик придет. Ему наши пять швов на боку и перебранный двигатель до лампочки, а сюда он зайдет.
– Не надо бензина, и так воняет.
– Не знаю, где тут воняет. До тебя ничего не воняло. Отмывай лучше. Там внизу ребята заканчивают, потом спустишься и помоешь там. Порошок разведи. Вот там действительно воняет.